Наступило долгое молчание. Мур переводил подозрительный взгляд с друга на своего бойца, понимая, что вот-вот кто-то сделает первый шаг, проявит добрую волю и пойдет на сближение. Или встреча закончится ничем. Джейс еще не до конца привык брать инициативу в разговоре со свободными да и при человеке, де-факто исполнявшем роль хозяина, не торопился развязывать язык. Мур знал его достаточно хорошо, чтобы догадываться, сколько колкостей сейчас оставлял невысказанными его почему-то вдруг заершившийся солдат. Судя по всему, Коди все это понял, потому что первым прервал молчание.

— Кора всегда была злопамятной стервой, — усмехнулся он. В голосе вопреки словам слышались ноты ностальгии и нежности. — Кейси должен был понимать это. Он еще тогда начал ее бояться и недолюбливать, так что то, что он к ней сунулся, выглядит подозрительно. Давай договоримся, ты расскажешь мне то, что знаешь, потом я постараюсь честно рассказать, что знаю я. Потому что что-то мне подсказывает, что она не просто так снова в строю. Может, ей помощь нужна. Вот вместе с тобой и покумекаем, что да как.

Джейс на такой расклад согласился и рассказал сильно сокращенную версию того, что произошло с ним и Корой на Айоке. Свои отношения с хозяйкой он оставил за кадром, как и подробности их криминальных связей. К концу рассказа Коди сидел мрачный и задумчивый, а Мур слушал весьма увлеченно.

— Да, — протянул бритоголовый здоровяк, когда Джейс договорил. — Управление всегда прикрывает разные эпизоды с участием своих сотрудников. Корпоративный имидж. Наверняка все оформили как спецоперацию. Но, конечно, если Кейси припугнул ее утечкой, то Кора могла согласиться. Все-таки у нее отец в Конгрессе, а она никогда ему не навредит.

— Я до сих пор не могу переварить, что она получила пять пуль в спину и выжила, — буркнул Мур.

— Меня как раз это не удивляет, — улыбнулся Коди с гордостью. — Она девка упрямая. Знаешь, как мы ее в группу взяли? У нас тогда два места открылись, на каждое по три сотни кандидатов из разных подразделений, если не больше. Ну мы смотрим все их видео, как они часов по двадцать нормативы сдают, тесты проходят. А там среди мужиков несколько девок. И тут нам говорят, что есть там одна, на которую хорошо бы обратить внимание — два года в егерях, диверсантка, проводник редкостный, с населением работает хорошо. Ну, мы посмеялись, конечно. Сам знаешь, какой отбор, там и парни-спортсмены ломаются. Ну и правда, чем дальше, тем народу меньше. Остается человек пять. Бац, а среди них девчонка! Матерится, плюется, падает, но встает и идет вперед, тащит тяжести, упертая, как ишак. Конечно, против мужиков у нее более низкие показатели, но проходные же, не поспоришь. Да и нам не рекорды нужны. Ну мы посмотрели, головами покачали, но ждем дальше. А дальше — последний этап.

Коди посмотрел на Джейса и пояснил:

— На последнем этапе всех якобы берут в плен и допрашивают с пристрастием. Причем, хорошо так, с огоньком. Чтоб на правду было похоже. Мы были уверены, что девчонка сольется, их там пугают даже больше, чем мужиков, чтоб понимали, что с женщиной враг будет делать.

Джейс сжал стакан так, что костяшки побелели. Толстое стекло каким-то чудом не лопнуло, были бы стеклянные стенки потоньше, не устояли бы. Каким бы логичным не было обоснование, но мысль о том, что Кору пытали и пугали изнасилованием, вызывала в Джейсе ярость.

— Ну, в общем, допрос идет, она уперлась, не сдается, удар держит. Ну и тут один из дознавателей к ней полез. Она набрала полный рот крови да как плюнет ему в лицо! Мы поржали, посмотрели на остальных и решили, что она нам подходит. Взяли ее и еще одного мальчишку. Рика.

Джейс понимающе кивнул. То самое имя. Коди замолчал, от улыбки не осталось и следа. Молчание затягивалось, и Джейс решил пошевелить угли угасающего разговора.

— Я знаю про Рика. И про то, что Коре пришлось сделать. Она это Кейси высказала.

— Да, она считает, что это он виноват в том, что с нами случилось, — медленно кивнул Коди, отстраненно рассматривая маслянистые разводы виски на стенках стакана. — Она права.

— Мне показалось, себя она винит не меньше, — тихо произнес Джейс.

— Могу понять, но это зря. Сейчас я уже думаю, что если б не ее решение, нас бы там всех положили.

— У вас странная манера выражать благодарность.

Глаза Джейса горели безжалостным зеленым огнем. Даже если командир или Коди сейчас ударили бы его за вольность, он бы не пожалел о сказанном. Но вместо того, чтобы разгневаться, Коди лишь сокрушенно кивнул.

— Ты прав, парень. Гордиться нам там нечем. Когда мы выбрались, мы не могли смотреть на нее. Не знали, как себя вести. Мы с Максом, нашим командиром, облажались больше всего. Мы не могли решиться на то, что сделала девчонка. От нее никто не ждал, что она вдруг сделает это за нас… Каждый раз, когда видели ее, тот момент всплывал в памяти…

Коди не договорил, но Джейс понял и без слов. Не только страшные воспоминания, вина, горе и шок оживали каждый раз, когда они видели ее — ненужного свидетеля их малодушия, их секундной слабости. По-своему, он где-то мог понять их. Ему самому часто было неприятно от того, что женщина, с которой он уже был в отношениях, видела его раздавленным и низведенным до полного ничтожества. Но наказывать ее за это? Тем более, когда она нуждалась в поддержке? Джейс не стал ничего говорить, а Коди продолжил.

— Мы сначала были все в раздрае после пережитого. Потерять треть группы для нас не норма. Обычно у нас в конторе при исполнении гибнет один-два процента, и то при исключительных обстоятельствах. Во время учений процент и то выше! А тут двое погибли, третий жив, но очень условно. И вдруг Кора приносит нам копии очень интересных бумажек…

Он разлил еще виски щедрыми порциями и тут же ополовинил свою. Воспоминания явно причиняли боль.

— Оказывается, пока мы охотились за бандитами, кто-то наверху решил, что с ними лучше дружить. И нас по сути слили в качестве жеста доброй воли. Типа подарка Тахири — если сможет нас догнать, то молоток, нас спишут как допустимый процент.