тушку со связанными ножками и крылышками, а в ее дивном новом наряде он не видел ни элегантности, ни красоты, ни тем более удобства.

Костюм был пошит из синей ткани двух разных оттенков: чередование светлого и темного вызывало рябь в глазах. Верхняя юбка была так присобрана, что в костюме можно было разве что семенить, а нижнюю украшало столько складочек и рюшечек, что она нелепо «вихлялась» – другим словом не описать – взад-вперед. Сзади на талии громоздились пышные сборки, увенчанные колоссальным бантом. Жакетик из того же материала был обильно присборен на спине, а спереди не сходился, зато из-под него торчали волны кружева и медальон. Довершали картину многочисленные оборочки, ленточки, складочки, отвороты – голова шла кругом при мысли, сколько усилий потрачено зря, ибо не было здесь ни единой изящной линии, а красота материи терялась в избытке декора.

Высокая бархатная шляпа – переднее поле залихватски подвернуто вверх, сверху букетик роз и огромное перо – была сдвинута набок, Розины кудри собрали в узел на затылке – в результате она стала похожа на молодого щеголя, а не на скромную девочку. Роза подалась вперед, пытаясь устоять на высоких каблуках, ладошки затиснула в крошечную муфту, а последний абсурдный штрих ее облику придавала густая вуаль, так плотно прилегавшая к лицу, что у девочки загнулись ресницы.

– Вот теперь она похожа на всех других девочек, и мне это очень нравится, – удовлетворенно заметила миссис Клара.

– Да, она похожа на модную молодую барышню, но мне все-таки не хватает моей Рози: в мои времена дети одевались, как дети, – ответила бабушка Биби, понуро разглядывая внучку сквозь очки, – ей трудно было себе представить, что стоящее перед ней создание когда-то сидело у нее на коленях, бегало по ее мелким поручениям, наполняло дом особым детским весельем.

– С ваших времен, тетушка, в мире многое поменялось, а к новому сразу не привыкнешь. А вот тебе, Джесси, наверняка этот костюм нравится больше, чем те нелепые наряды, в которых Роза ходила все лето. Ну, отвечай честно: ведь так? – осведомилась миссис Клара, которой не терпелось, чтобы хоть кто-то похвалил ее рукоделие.

– Ну, дорогая моя, если честно, так, на мой взгляд, просто ужас, – ответила миссис Джесси с прямотой, заставившей Розу испуганно замереть.

– Верно, верно! – раздался мужской голос, и дамы, дружно вздрогнув, поняли, что враг уже совсем рядом.

Роза покраснела до самых полей шляпы, ибо не только выглядела, но и чувствовала себя совершенно по-дурацки.

Миссис Клара поспешила пояснить:

– Твоего одобрения никто и не ждал, Алек, но не тебе, как я считаю, судить, как пристало одеваться элегантной юной барышне. Именно по этой причине я и сшила Розе этот миленький костюмчик для прогулок. Но если ты против, она не обязана его носить, ибо я помню: мы обещали тебе на год полную свободу в обращении с несчастным ребенком.

– Костюм для прогулок? – смиренно переспросил доктор Алек. – Надо же, никогда бы не подумал, что он подходит для зимней погоды и стремительных движений. Пройдись-ка, Рози, дай мне оценить удобство и красоту.

Рози сделала было несколько привычных ей машистых шагов, но запуталась в нижней юбке, поняла, что верхняя слишком узка для нормальной ходьбы, а на таких каблуках держать прямую осанку решительно невозможно.

– Я просто пока не привыкла, – пояснила она досадливо, пнула ногой шлейф, развернулась и заковыляла обратно.

– А если, допустим, за тобой погонится бешеная собака или беглая лошадь – сможешь ли ты отскочить в сторону и не грохнуться? – поинтересовался доктор, рассматривая ее щегольскую шляпку, – глаза его блестели.

– Не уверена, но попробую. – И Роза пустилась бегом через комнату. Зацепилась каблуками за ковер, порвала несколько тесемок, шляпа съехала на глаза, а Роза рухнула в кресло и так заразительно захохотала, что к ней присоединились все, кроме тети Клары.

– Что-то мне кажется, Клара, что костюм для прогулок, в котором не погуляешь, и зимний наряд, не прикрывающий горло, голову и лодыжки от холода и сырости, не самая практичная вещь, тем более что он не искупает своей непригодности красотой, – заметил доктор Алек, помогая Розе выпутаться из вуали; потом он негромко добавил: – То, что нужно для глаз. И дня не пройдет, как перед глазами у тебя начнут кружиться пятнышки, и когда эта штука надета, и когда нет, и рано или поздно не избежать лечения у окулиста.

– Не искупает красотой? – возопила миссис Клара. – Господи, как же мужчины слепы! Да это лучший шелк и верблюжья шерсть, настоящие страусиные перья, дорогущая горностаевая муфта. Все подобрано с большим вкусом. Что может лучше подойти для девушки?

– Сейчас я тебе покажу, если Роза будет так любезна сходить к себе в комнату и надеть то, что ее там дожидается, – с неожиданной готовностью ответил доктор Алек.

– Алек, если ты имеешь в виду шаровары, я решительно против. Я этого ждала, но я напрочь отказываюсь приносить миловидную девочку в жертву твоим представлениям о здоровом образе жизни. Скажи сразу, что не шаровары! – И миссис Клара просительно сжала руки.

– Не шаровары.

– Слава тебе господи! – Миссис Клара облегченно вздохнула, явно готовая теперь уж согласиться на что угодно. – Но я все-таки надеялась, что тебе понравится мой костюм; бедняжка Роза столько вынуждена была носить совершенно ужасную одежду, что, боюсь, вкус ее испортился бесповоротно.

– Ты ругаешь меня за то, что я порчу ребенка, а сама делаешь из нее беспомощную клушу! – ответил доктор, указывая на малолетнюю картинку из модного журнала, которая со всех ног улепетывала прочь.

И он, передернув плечами, закрыл дверь. Никто и слова не успел сказать, как взгляд его упал еще на один предмет, при виде которого он нахмурился и с возмущением произнес:

– И после всех наших разговоров ты действительно собиралась искушать мою девочку этой дрянью?

– Нет, я его собиралась убрать – она его носить отказывается, – пробормотала миссис Клара, с виноватой поспешностью пряча подальше маленький корсет. – Я его принесла так, примерить: Роза набрала вес, и если этим не заняться, не будет у нее изящной фигуры, – добавила она с уверенностью и хладнокровием, от которых доктор вскипел сильнее прежнего, ибо речь шла о вещи, его особенно возмущавшей.

– Набрала вес! Да, слава богу, набрала, пусть набирает и дальше, ибо природа куда лучше всяких корсетных дел мастеров знает, как вылепить настоящую женщину, и я не позволю ей мешать. Клара, дорогая, или ты окончательно ума лишилась, что надумала затиснуть растущую девочку в это орудие пытки? – Доктор резким движением выхватил ненавистный корсет из-под диванной подушки и поднял повыше, глядя на него так,