— А почему ты оттуда ушла? — мягко спросил монах. Сумасшедшая непонимающе на него уставилась.

— А, ты не знаешь… Так сожгли мою мельницу. Люди… Люди говорили, что колесо моему мельнику Враг крутит… А там болезнь к нам пришла. Люди меня винили…

Она помолчала и вдруг крикнула каким-то чужим, не своим голосом:

— Ворона на хвосте принесла!

— И ты ушла?

— Куда там! Дверь люди подпёрли, а меня крылья не носят. Болею, что ли?.. Не пойму… Братец еле успел. Сам чуть не обгорел тогда. Хорошо, он кузнец и жара не боится. А мельница так и сгорела.

Брат Полди ошеломлённо молчал. Врени пожала плечами. Обычная история.

— Ты спроси, что потом с деревней стало, — посоветовала цирюльница, отлично знавшая, чем заканчиваются такие истории. Оборотни очень не любили, когда люди начинали преследовать колдовство, и совсем они не любили, когда нападали на кого-то из них. Для расправы они могли собраться со всей страны — и те, кто жил, скрываясь, среди людей, и те, кто, по слухам, поселился где-то за Серой пустошью, подальше от человеческого жилья. Марила зябко передёрнула плечами и не ответила.

Воцарилось долгое молчание, которое снова нарушила сумасшедшая.

— Ты не думай, Илса очень добрая. Правда, никак не может поверить, что я ворона. Когда… Когда мы среди людей жили, она всё сердилась, если меня так звали. Говорила, дескать, это сестра наша, Марила, у неё имя есть! А зачем спорить? Если я ворона!

— Ты ведь обещала притворяться человеком, — мягко напомнил брат Полди.

Врени с благодарностью на него покосилась. Сама она могла и не сдержаться и стукнуть упрямую юродивую.

— Но сейчас-то можно не притворяться! — искренне удивилась безумица. — Вы же никому не скажете!

— А вдруг нас подслушают, — мрачно буркнула Врени.

— Чтобы хорошо притворяться, надо притворяться даже наедине с самим собой, не только с друзьями, — так уверено сказал брат Полди, что Врени вздрогнула и потом ещё долго на него подозрительно косилась.

* * *

Дальше пошло полегче. Им повезло найти не только обоз, идущий в замок Дитлина, но и напроситься всем троим в пустые телеги, едущие оттуда до самой границы графства, а затем найти купца, который вёз через все баронства и графства нарядные шлемы, украшенные геральдическими фигурками. В отличие от крестьян, купец был не так сердоболен и брату Полди пришлось долго его уламывать, обещая помощь Заступника на небесах и на земле за маленькое место, крошечное место на телеге для бедной несчастной сумасшедшей, которая жаждет исцеления, а купец, разумеется, за это будет спасён здесь и на небесах… Врени только глаза закатывала, но в конце концов красноречие монаха победило подозрительность купца.

Марила взгромоздилась на переднюю телегу и тут же, воровато замирая, когда на неё кто-то смотрел, принялась ковырять тряпки, которыми были переложены шлемы. Врени слегка успокоилась. Купец путешествовал солидно — двумя телегами, на вторую были нагружены праздничные кубки и блюда, с оравой сыновей и подмастерий и даже с двумя вооружёнными до зубов рыцарями, которых отправила к нему баронесса цур Кертиан. Сыновья и подмастерья, впрочем, тоже смотрелись весьма успокаивающе — крепкие парни с дубинками на плечах и, как углядела намётанным глазом Врени, кое-чем в рукавах и за сапогами.

Дело пошло на лад. Им даже дали переночевать в замке баронессы цур Кертиан, пристроив их на конюшне. Рыцари остались при дворе своей госпожи, но их место заместили люди графа цур Ладвина, которые ни в чём им не уступали.

В Ладвин не было прямой дороги, надо было выехать к тракту, ведущему из Тамна. И вот тут-то всё и случилось.

Сначала у телеги слетела ось.

Марила пробормотала себе под нос: «Ворона накаркала». Хотя сумасшедшую никто и не думал винить, она спряталась за Врени.

— Пойдём отсюда, — прошептала Марила. — Пойдём, я тебе говорю.

— Мы подождём, пока починят телегу, и поедем дальше, — предложил брат Полди. Врени скептически хмыкнула. Если Марила почти излечилась, то ноги монаха были в ужасном состоянии. Црюльница каждый вечер вскрывала нарывы, промывала отварами из трав и по утрам перевязывала ноги брата Полди, но пока ничего не помогало. Однако лицо монаха не теряло своей безмятежности и он был всё так же полон решимости идти вперёд и заботился только о своих спутницах, но уж никак не о себе.

— Пойдём отсюда! — настойчиво потребовала сумасшедшая.

Врени не выдержала.

— Мы никуда не пойдём! — сердито прошипела она и схватила Марилу за руку.

— Я и одна пойду! — возмутилась безумица. — И не смей меня трогать! Я всё брату скажу!

Прежде, чем цирюльница успела её схватить, сумасшедшая увернулась, отпрыгнула и решительно зашагала по дороге. Врени с монахом переглянулись.

— Идём за ней, — предложил брат Полди. — Одна она попадёт в беду.

— Будто с нами не попадёт, — фыркнула цирюльница, но делать было нечего.

Её дурные предчувствия быстро оправдались.

Сначала Марила сбила ноги. Поначалу она плакать не стала, а упрямо ковыляла, пока боль не стала совсем уж нестерпимой. После этого ноги у сумасшедшей подкосились, она села прямо посреди дороги и зарыдала.

Врени подхватила Марилу под мышки и, не ставя на ноги, оттащила с дороги.

— Держи её, — приказала цирюльница брату Полди, — я вскрою нарывы.

— Нет! — забилась сумасшедшая. — Нет, ты не будешь! Я не дамся! Нет! Не смей! Я брату пожалуюсь!

— Твой брат мне спасибо скажет, — отрезала разъярённая Врени.

— Неправда! Он хороший! Ты плохая! Я не дамся! Не смей!

Брат Полди не имел привычки удерживать больных, тем более сопротивляющихся, тем более женщин. Марила увернулась от него и от цирюльницы и бросилась прямо по дороге. С перепугу она бежала так быстро, что Врени за ней не успевала, и сумасшедшая выскочила прямо на тракт, ведущий из Тамна в графство Ладвин.

По тракту скакала кавалькада, возглавляемая двумя дамами в чёрных с серебром одеяниях. Марила выскочила прямо им под копыта. Врени с ужасом смотрела на неминуемую гибель несчастной безумицы… остановить коней было нечего и думать, а оттащить Марилу она не успевала… Врени всё-таки выскочила следом за ней…

И ничего не произошло.

Кони хрипели, осаженные рукой одной из всадниц — высокой тощей дамы со злым выражением лица. Та спрыгнула на землю и легко удерживала лошадей под уздцы. Врени так и обмерла, узнав в спасительнице хозяйку Ордулы, вампиршу Вейму. Рядом с ней ехала, без сомнения, её госпожа, будущая баронесса цур Фирмин. Лицо знатной дамы не предвещало ничего доброго. Она подняла хлыст, но в сомнении смотрела на свою спутницу. Марила, забыв и о страхе и о пережитой опасности, открыв рот, смотрела на разряженных в рыцарские платья дам.