За пассажиров из семей команды на борту тоже пожурили, но обещали устроить: служба тыла бригады позаботится о том, чтобы были выделены комнаты из резервного жилого фонда. Сейчас уже полночь, переночуют на борту, а завтра будут расселены. Полярный стал городом недавно и жителей имел не так и много, едва ли больше восьми тысяч. Да и с жильём тут было не так уж хорошо, хотя Полярный и являлся главной базой Северного флота.

Когда мы закончили, было уже поздно. Головко очень интересовался типами кораблей, которые будут переданы его флоту, ведь ему уже сейчас нужно начать комплектовать команды, которые их примут. То, что корабли будут переданы, я обещал, а обещания я держал твёрдо. Головко уже слышал о пополнении Балтийского флота трофеями, эта информация широко разошлась, да и о моём рейде на «семёрке» все были отлично осведомлены. О том походе меня тоже расспрашивали, поэтому я описал, как всё было в Любеке.

Под конец был банкет, так что вернулся я немного пьяненький. Инга немного пошипела, но простила и дала место под боком, так что мы уснули в моей каюте на одной койке.

Завтра предстоит много хлопот, будем обустраиваться, теперь Северный флот и Полярный станут нашим домом. Жаль, в ближайший месяц лодка базу не покинет: инженеры должны всю её посмотреть и проверить, всё же пришли мы после дальнего похода, да и под бомбами были, что тоже могло сказаться на ресурсе механизмов и корпуса.

А кроме того, как я подслушал, никто меня не выпустит с базы, пока я обещанное не передам. Вот потом сколько угодно в боевые походы ходи. Мне на Балтике, конечно, интереснее было, но там лужа, а тут просторы. Будем поглядеть, как говорится.

Меня немного позабавил спор командующего флотом и члена Военного совета. По суммарному тоннажу потопленных и захваченных боевых кораблей (последние ещё стоит передать флоту) меня нужно представить к Герою, но у меня уже есть две медали, а дважды Герои – это большая редкость, хотя я и не первый. Но вот чтобы трижды – таких пока нет. Вот и решали, чем меня награждать. Понятно, что звание на ступеньку выше: дать капитана третьего ранга – это решили сразу, да и соответствует моя лодка этому званию. Но как награждать?

Их спор я не дослушал – уснул.

* * *

Утром, после завтрака в кают-компании, я был вызван в штаб бригады. Головко был там. Пока меня на машине везли в штаб, я выяснил, чем вчера дело закончилось: они, похмельные, обсуждали это. Оказалось, они вчера позвонили товарищу Сталину (благо, несмотря на позднее время, тот ещё не спал, допоздна работал) и ввели его в курс дела, включая захват крейсера и перегон его на базу североморцев.

Сталина это не удивило, он сказал, что ожидал от нас нечто подобного. Приказал представить к ордену Ленина за участие в захвате крейсера и плавбазы. За бой с одиннадцатью боевыми кораблями и победой над ними – к третьей золотой медали Героя. И звание не третьего ранга, а второго: мол, достоин. Адмирал с комиссаром рассуждали, что, мол, я так их в званиях перегоню. А что, я не против к концу войны адмиралом стать, пусть и подплава.

По прибытии он не стал сообщать о наградах; про повышение в звании сказал, но не уточнил, что второго ранга дадут: видимо, приятный сюрприз хотел сделать.

Мы с командиром бригады занялись наградными. Вчера не успели, занимаясь передачей лодки в состав флота, сдачей рапортов и всего остального. А сегодня занялись, наконец, и этим приятным делом. Старпома я представил к званию капитан-лейтенанта и к ордену Ленина, остальных тоже не обидел. Виноградов подписал все рапорты на награды, Головко тоже поставил свою резолюцию, дальше штаб начал работать.

Я побывал у секретчиков, получил карты и приказы. Пообщался с особистами, предупредил о большом поступлении пленных с захваченных кораблей, пусть готовятся. А что пленные ничего не помнят, так это не мои проблемы. Впрочем, ореол таинственности и необычности вокруг террор-групп такой, что сами придумают версию и сами же поверят в неё.

А может, не стоит передавать пленных, а утопить их в море? Больше двух тысяч молодых парней и мужчин? Нет уж, генофонд Германии всё же не стоит так тратить, да и тут, на севере, работа им найдётся. Пусть строят дома для командиров и казармы для матросов. Решено: буду передавать.

В остальном началась нормальная работа. Моим семейным командирам выдали комнаты, холостые проживали на борту лодки, с командой. Мне выдали квартирку на первом этаже бревенчатого шестиквартирного двухэтажного и одноподъездного дома. Отопление паровое, от котельной, что уже удобно. Инга там уже всё обустраивала, благо квартира для комсостава и мебель имелась.

Старпом получил точно такую же квартиру надо мной (чую, будет шумно), остальные тоже вселялись, кроме особиста: у него уже было жильё, и его там ждала семья. Я его отпустил сразу по прибытии, дав двое суток отдыха, чтобы он успел отдохнуть и провести время с семьёй. Его, кстати, оставили в моём экипаже.

Вот так постепенно дни и шли. Инженеры проверили лодку, убедились, что она в порядке: до неё хотя и доходили гидроудары от подрывов глубинных бомб, но ослабленные. Подтянули всё, что нужно, и вынесли вердикт: лодка к выходу готова. Боекомплект пополнен до штатного, припасы тоже.

Через пять дней после прибытия я был повышен в звании – получил капитана второго ранга. Сюрприз получился хороший, пришлось разыграть удивление. Сообщили, что наградные на меня подготовлены, подписаны и отправлены, да и на команду тоже. Дёмин стал каплеем, но всё так же оставался моим старпомом, хотя ему и намекали, что скоро он сам капитаном станет.

А вообще, тут была такая практика – забирать часть сложившейся уже команды на новые, недавно спущенные лодки, делая их костяком нового экипажа, а прежние команды разбавлять новобранцами. Это сколько же тренировок и учёбы предстоит, пока лодка вновь станет боеспособной! Вот я и попросил с моей командой так не поступать. Обещали подумать. Думаю, пару-тройку командиров, старшин и матросов точно заберут, но это меньшее из зол. Хотя бы не полкоманды сменится, и то хорошо.

Вот так время и шло. Когда с момента нашего прибытия прошла неделя, я через штаб бригады известил командование флота, что крейсер прибыл на место и готов к передаче: мол, тут недалеко укрыт, вместе с базой.

Я уже знал, кого назначили капитаном плавбазы и старшим инженером на неё, а кого – капитаном крейсера. Им стал Колчин Павел Иванович, командир дивизиона эсминцев. Свою должность он уже сдал новому командиру. При вступлении в новую должность предполагается присвоить ему сразу капитана первого ранга, но пока он одного со мной звания. Колчин пять дней как был назначен на «Принца» и уже формировал костяк команды. Пока у него было шесть средних командиров, сорок шесть старшин и сто тридцать восемь матросов – для вахт и обслуживания корабля на стоянке хватит.

А с Балтики и Тихоокеанского флота к нам эшелонами перекидывали командиров и матросов, которые должны были войти в состав команд крейсера, тральщиков и сторожевика. Всё же тут, на Севере, не так много матросов; что смогли, наскребли, но не более. На тральщики и большой сторожевик командиры тоже назначены, команды пока формируют, но у этих и времени будет больше: тральщики и сторожевик я передам чуть позже, дней через десять. И да, тут трофеи пока не вводили в состав флота, как это было на Балтике. Не рисковали. Получат – тогда и введут.