Сейчас Коршунова нет в России. Весной 2001 года по подложным документам он сбежал за границу. Естественно, Карасев расстался с МВД без права восстановления, но к тому времени уже заслужил у Деренталя право на теплое место в его структуре. Это, впрочем, и не удивительно — ведь в МВД России Александр Карасев попал с поста министра МВД Южно-Енисейской республики, вотчины Деренталя.

Как же все связано в этом мире…

Роман Стечкин отбросил в сторону газету. Он был в ярости. И Александр Карасев это понял.

— Ты мне скажи, как этот материал попал в газету? — Стечкин стукнул кулаком по столу, отчего лежащая перед ним курительная трубка подпрыгнула и проехала по гладкой поверхности. — Ты знаешь этого писаку? Как он смог прорваться с подобным материалом? Ты же говорил, что с редактором у тебя полный консенсус? Какой к дьяволу консенсус? И тебя, и меня изваляли в дерьме по самые бакенбарды.

— Наверняка Мартьянов — это псевдоним, — раздраженно произнес Карасев, — но я разберусь!

— Что теперь без толку кулаками махать? — скривился Стечкин и, взяв трубку, принялся набивать ее табаком. — Теперь надо как-то отмазываться. — Он бросил взгляд на статью. — Ишь, ты! Свадебный генерал… В твой огород камешек! Так что найди этого мерзавца и заставь его сожрать статью, чтобы неповадно было. И выясни, за сколько перекупили твоего хваленого редактора? От Деренталя уже звонили. Спрашивали, как дела с прокурором?

Карасев посмотрел на часы.

— Встречаемся через двадцать минут. Только у меня не совсем приятные новости, Роман Сергеевич!

— Тебе не кажется, генерал, что в последнее время, ты меня приятными новостями вообще не балуешь? На комбинат не сумели войти, теперь эта статья… Осип дал нам три дня сроку… Ты понимаешь? Три дня! А твои бойцы валяются в номерах. На постели, в камуфляже, в ботинках. Из гостиницы уже звонили, жаловались. Что за бардак? Еще день, и начнут водку жрать, и девок местных трахать! Тогда и вовсе огородами придется отползать.

— Я с этим уже разобрался. Одна закавыка, в городе знают, что у них автоматы, а по «Закону о частных охранных предприятиях» запрещено вооружать охрану автоматами. Как бы это нам боком не вышло?

— Ты что, первый раз замужем, Карасев? — Стечкин приподнялся из-за стола и смерил своего зама уничижительным взглядом. — Это приказ Осипа! Понимаешь? Осипа Деренталя! А он знает, что делает!

— Против безоружных мужиков и баб автоматы? Я вас уверяю, это плохо закончится!

— А это уже не твоего ума дело! — рявкнул Стечкин.

Он сел и попытался закурить трубку. Получилось у него только со второго раза. Все это время Карасев стоял перед ним и, молча, наблюдал за действиями шефа. Тот, наконец, справился с трубкой, и, пыхнув несколько раз ароматным дымком, откинулся на спинку кресла.

— Твои страхи по поводу автоматов и есть неприятное известие? — спросил он более добродушно, но глаза по-прежнему смотрели настороженно.

— Нет, — нахмурился Карасев. Он чувствовал себя неловко, потому что шеф не предложил ему присесть. А бывший генерал отвык стоять перед кем-либо навытяжку, как проштрафившийся курсант-первогодок. Но в последнее время, такое случалось все чаще. Проблемы с Коржавинским комбинатом стали той самой черной кошкой, которая пробежала между Карасевым и Стечкиным. Конечно, Александр знал несколько больше о состоянии дел, но не спешил выкладывать всю информацию начальству. Кое-что он придерживал на тот случай, если ему совсем уж крыть будет нечем и придется пойти на решительные меры.

В душе он не раз жалел, что пошел на службу в коммерческую структуру. Но в милиции ему остаться не позволили даже с понижением. А он все ждал, надеялся, что прежние заслуги перевесят, и он получит новое назначение. Приказ об увольнении на пенсию озвучили как раз накануне его юбилея, и он не зря посчитал это первым тревожным звонком. Второй звонок прозвучал, когда новый министр не соизволил поздравить его с пятидесятилетием, а приглашенные на банкет бывшие сослуживцы под разными предлогами не явились на него.

Но Карасев не сдавался. Сначала ушел в отпуск, отгулял все недогулянные за время службы деньки, затем лег в госпиталь… Только ничего не получилось. Через полгода он влился в ряды пенсионеров МВД, естественно, без торжественных прощальных речей, дорогих подарков и трогательных напутствий…

— Конкретно? В чем проблема? — Насупился шеф.

Он был на добрый десяток лет младше Карасева, но вел себя с бывшим генерал-лейтенантом, как с ровней, как со швейцаром, который открывает и закрывает двери в ресторане. Правда, сам Карасев иногда чувствовал себя именно швейцаром, который, правда, закрывает не двери, а проблемы. Те, по прежним его представлениям, бешеные деньги (в месяц он теперь получал столько, сколько раньше и за два года не зарабатывал) он отрабатывал с лихвой. Только этого «с лихвой» вполне хватало на приличные сроки по нескольким статьям Уголовного кодекса. И Карасев знал, что стоит ему проколоться, бывшие коллеги его не пощадят и с удовольствием отправят на нары баланду хлебать. И паршивые газетенки, которые солидно дотировались из кармана Деренталя, первыми взвоют и примутся топтать его. Припомнят все, что было и чего не было…

Карасев твердо взглянул на Стечкина, этого сытого и самодовольного малого, ничтожество, перед которым он должен ежедневно прогибаться.

— Проблема в том, что в Коржавино появился Зарецкий со своей командой. Сейчас они на комбинате, проводят совещание с Генеральным директором.

— Как? — Стечкин вскочил с кресла, подавился дымом и закашлялся.

Карасев бесстрастно наблюдал за потугами начальства продышаться.

— О, черт! — наконец, с трудом произнес Стечкин и вытер покрасневшие глаза платком. — Хуже не мог придумать? Как их посмели пропустить на завод?

— Посмели, и по моей информации, с большой помпой встретили, в отличие от нас.

Стечкин насупился и выбил пепел из трубки в пепельницу.

— Ладно, пусть совещаются. А ты иди! И смотри, прокурора нужно дожать, но не до инфаркта, понимаешь?

— Понимаю, но вчера Зарецкого чуть не подстрелили. Наш человек сообщил, что нападение совершили четверо человек на двух мотоциклах, когда он возвращался в город. По этой причине он не присутствовал на совещании союза промышленников.

— На Зарецкого было покушение? — Стечкин побледнел. — Надеюсь, не с твоей подачи?

— Эка вы загнули, Роман Сергеевич, — усмехнулся Карасев, — без ведома руководства мы такие акции не затеваем.

— Что с киллерами?

— Два погибли в перестрелке, двоих схватили. Но самое интересное, в тот момент рядом с Зарецким оказалась баба, бывший начальник уголовного розыска. Она и организовала захват киллеров…

— Баба? Кто такая?

— Уточняем. Насколько мне известно, женщин в угрозыске у нас раз-два и обчелся. Но самое интересное, что по нашим сведениям, она приехала в Коржавино вместе с Зарецким.