— Разумеется. Боже мой, так, значит, вот в чем скрывалась тайна внезапного увлечения магазинами. А я тоже хороша, ни о чем не подозревала! — Тетя Элис едва не задохнулась от возмущения. — Где же были мои глаза? Я ведь не замечала ни одной новой ленты, ни одного украшения и не обращала никакого внимания.

— Прошу тебя, тетя Элис…

— Хорошо, только ты обо всем мне расскажешь, иначе я буду чувствовать себя круглой дурой. Что касается Альфреда, то я заверила его: как только ты сделаешь выбор, твой избранник предстанет перед его глазами. Поэтому он согласился подождать. Не знаю только, на долго ли хватит у него терпения. Ну, что теперь ты скажешь своей стареющей тетушке?

— Он не сердится?

— Ха?! Лучше оставить его в покое на весь вечер. Пусть посидит, позлится, поворчит. Хотя сознаюсь, для человека в его положении он принял известие довольно спокойно. — Лукавая, хитрая улыбка скользнула по губам Элис. — Это Гален, не так ли?

— Да.

— Ага! Так я и знала! Я видела вас вместе сидящими у Маклеан, причем выглядели вы оба как два влюбленных Голубка. — Она всплеснула руками. — Боже, как романтично! Тайная страсть! Вскоре он сделает предложение, вы поженитесь. Ты выйдешь за мужчину своей мечты.

— Только это пока должно оставаться в тайне. — Хейли судорожно стиснула руки тети. — Поклянись мне, что и кому не скажешь ни единого слова.

— Клянусь, обещаю — буду нема как рыба! Если я проболтаюсь, пусть мне отрежут язык! — весело щебетала тетя Элис. — Как долго продлится эта неприятная неопределенность?

— Достаточно долго, чтобы пригладить растрепанные крышки после разорванной помолвки. По крайней мере ухаживание Галена не должно бросаться в глаза, чтобы не набросить тень на меня. Он не хочет, чтобы обо мне поползли злобные слухи, что я…

—…что ты, будучи помолвленной, влюбилась в другого?

— Боже, тетя! Когда ты произнесла вслух то, в чем я боялась признаться самой себе, у меня сердце сжалось отболи.

— Просто молодой человек слишком щепетилен. Что вовсе не плохо. Ха! А пока ты можешь наслаждаться своей первой горячей страстью.

— Первой и последней! — шутливо передразнила Хейли тетю. — Хотя в моем положении было бы разумнее ускользнуть от бдительного надзора моей тетушки-компаньонки.

Тетя Элис хихикнула:

— Понятное дело. Старая подслеповатая компаньонка, которая не замечала бы, что ты крутишь шашни, подходила бы намного лучше.

На мгновение Хейли стало страшно. Но тут они обе разразились веселым смехом как ни в чем не бывало.

В библиотеку вошел Брэдли.

— К вам мистер Блэкуэлл, сэр. Что я должен ему сказать? Вы принимаете или нет?

Гален поморщился. Он знал, что Брэдли недолюбливал Эша.

— Брэдли, для мистера Блэкуэлла я всегда дома.

— Всегда?! Гм, надо запомнить. — Брэдли вышел, чтобы пригласить гостя.

Гален отложил в сторону письмо, встал и направился навстречу приятелю.

— Эш, неужели вы пришли сообщить мне, что нашли наконец-то наставницу. В последнее время подобная мысль кажется мне все более и более разумной.

— Оригинальное решение — ничего не скажешь! Пожалуй, стоит нанять какую-нибудь страшную мегеру, чтобы она держала меня в ежовых рукавицах, тогда и в светском обществе обо мне будет ходить меньше всяческих некрасивых сплетен, — усмехнулся Эш. — Но сейчас я пришел с другим известием. Джосая нашелся.

— С ним все в порядке?

— Более или менее! Это как смотреть… Последнее время он прятался на заброшенном чердаке в одном из бедных лондонских кварталов вместе со своими красками и кистями. Я уже сообщил Майклу, и он прекратил поиски.

— Слава Богу!

— Говорите вы одно, а сами очень походите на дьявола.

— Вы мне льстите. Даже не знаю, что бы я делал, если бы у меня не было таких друзей, — усмехнулся Гален.

— Дариус однажды обмолвился: если ваши друзья стесняются говорить вам правду в глаза, значит, мир изменился в худшую сторону.

— Примерно так же считает Торн, — подытожил Гален. — Кроме того, вы же знаете, что я страдаю бессонницей.

— По-прежнему?

— Да, по-прежнему. — Гален не стал вдаваться в подробности. — Хотите выпить, Эш?

— Разумеется! Гален, дружище, как приятно, что вы не забываете о других, хотя сами не пьете.

— Стараюсь как можно лучше играть роль радушного хозяина. Помните старую мудрость — что одному в тягость… — Он протянул Эшу бокал с виски, — …другому в радость, — радостно подхватил Эш, беря виски. — Но расскажите мне лучше о той даме. Горят, что вы строите козни.

— Кто говорит? — У Галена дрогнула рука, он как раз наливал себе ячменный напиток. Часть виски пролилась на ковер.

— Майкл, кто же еще. — Эш пожал плечами. — Хотя он особенно не распространялся. Но с его слов я понял, что она полностью вам не подходит. Проще говоря, я волнуюсь за вас.

— Но вопрос не в том, подходит она или нет…

— А в чем же вопрос?

— Ни в чем! — отрезал Гален.

— Постой, но ведь речь идет о женщине?!

— Да, о женщине, — вздохнул Гален, чувствуя, что наступает самая неприятная часть разговора.

— Если вы преследуете дочь лорда Рассела, тогда я не совсем понимаю, почему Майкл настолько мрачен и угрюм. Черт! Он никогда так не вздыхал, когда я рассказывал о том, как ухлестываю за половиной хористок Королевского театра.

— Смею, предполагать, ничего иного от вас, Эш, никто и не ожидает, — поддразнивая, заметил Гален.

— Что поделать! Видимо, у меня на роду написано быть повесой и бездельником. Это фамильное проклятие, скажу я вам.

— При чем здесь проклятие, просто надо изменить свое поведение.

— Верно. Но у каждого из нас есть свой, так сказать, жизненный стимул, не так ли? — Эш опрокинул бокал с виски, вид у него был снисходительный и даже всепрощающий. — Хорошо, что у меня сон как у младенца. Гален не очень-то поверил ему на слово, но не стал спорить.

— Думаю, у каждого из нас есть свой способ… возвращения в окружающий мир.

— Естественно! Дариус зарылся в книгах, Роуэн с головой ушел во врачебную практику, Джосая — в живопись. У меня плотские удовольствия. Майкл следит за порядком среди «Отшельников». Что же касается вас, Гален, не знаю…

«Месть». Гален сделал глоток ячменного напитка, от всего сердца желая, чтобы Эш оказался не столь проницательным, а еще лучше — таким глупцом, каким пытался выглядеть.

Эш окинул его внимательным взглядом, словно хотел прочесть тайные мысли Галена.

— Одиночество, мой друг. Разве не так? Могу поклясться, вы всегда держитесь чуть отстраненно, не подпуская никого к себе чересчур близко. Даже среди «Отшельников» вы ведете себя слишком настороженно, как будто что-то скрываете.