«Всякий раз, когда я завожу разговор об этом, он или начинает меня ласкать, или ловко меняет тему разговора. Он словно боится подпускать меня ближе. Несмотря на наше взаимное влечение, между нами существует какая-то незримая стена».

Хейли вздохнула и с нежностью взглянула на Галена, он как раз повернулся к ней профилем. Она любила его больше всего на свете, более того — от него зависело все ее будущее.

Приложив ухо к замочной скважине, Элис подслушивала, о чем мистер Трамбл говорит с ее братом. В основном до нее долетал лишь громкий голос брата, в котором явственно слышалось возмущение:

— Черт подери, да как она смеет?! Она ни о чем мне не говорила!

В ответ раздался приглушенный голос мистера Трамбла, и Элис, с трудом разобрав отдельные слова, стала догадываться, о чем шла речь.

— Боже мои, не может быть! — удивилась она.

Потом мужчины начали говорить чуть тише, хотя напряженность в их голосах не пропадала. Ее брат стонал и едва ли не плакал, а мистер Трамбл вроде пытался его утешать.

«Голову даю на отсечение, что помолвка расстроилась. Вопрос только в том, в чем причина и какое отношение к этому имеет мистер Хоук?»

Элис не успела опять приникнуть ухом к замочной скважине, как дверь неожиданно распахнулась внутрь отчего она едва не упала прямо в объятия мистера Трамбла, который стремительно вышел из библиотеки и, не обратив на нее внимания, удалился. Тетя Элис отскочила в сторону, смущенная и растерянная, пожалуй, не меньше, чем участники подслушанного ею разговора.

— Я случайно проходила мимо и невольно услышала, как ты о чем-то громко разговариваешь с мистером Трамблом, — стараясь выглядеть искренней, сказала Элис, входя в библиотеку.

— Не надо, — махнул рукой мрачный Альфред. — Наверное, опять подслушивала у дверей?

— Да, но почти ничего не услышала. — Перестав притворяться, Элис уселась в кресло напротив брата. — Сначала вы оба едва ли не кричали, но потом начали так тихо говорить, что я даже расстроилась. Невозможно было ничего разобрать.

— Это невыносимо! Какой ты была, такой и осталась, — огорченно обронил Альфред. — Почему до сих пор тебя никто не удушил?

— Милый Альфред, ты забыл, порой я бываю очень очаровательной. Но что случилось с мистером Трамблом?

— Он сказал: Хейли разорвала помолвку. Она сообщила ему об этом три дня назад. Вернее, он дал ей три дня на размышления, но она… — Альфред запнулся.

—…ничего больше ему не сказала, — закончила за него Элис.

— Вот именно. Он прождал три дня, но не получил от нее ни письма, ни записки, вообще ни единого слова. Вот он и пришел ко мне сообщить о том, что помолвка разорвана! — громко возмутился Альфред. — Как она могла? Все мои надежды, мои планы — все разлетелось в одно мгновение. Неужели она мстит мне? И все потому, что я был плохим отцом? Потому что я…

— Успокойся, — прервала его Элис. — Видимо, ты совсем расстроился. Разве можно обвинять нашу девочку? Она же так поступила не из-за злобы.

— Хорошо, я слегка погорячился. Но ведь уже прошло три дня, как уверяет Трамбл… — Он закрыл лицо ладонями. — А она ни о чем даже не жалеет. Ни слез, ни сожалений. Как можно пренебречь такой удачной партией? — Внезапно он опустил руки и с подозрением взглянул на сестру. — Элис, ты ничего не хочешь мне сообщить?

— Даже не знаю, — тяжко вздохнула Элис.

— Элис, умоляю тебя — не заставляй выуживать из тебя правду по крупице. Говори все, что знаешь, ничего не утаивая.

— Вот что я могу сказать тебе в утешение. Впереди маячит еще более завидная партия, — сказала Элис, стараясь говорить как можно серьезнее, в то время как у нее в крови от радости словно вскипали пузырьки шампанского. — Думаю, ты одобришь ее выбор. У того человека достаточно денег, чтобы наш семейный корабль не пошел ко дну.

— Ты уверена?

— Более чем. В конце концов, Хейли мне доверяет. Это не похоже на безумное увлечение каким-то безденежным шалопаем, не погоня за призрачными мечтаниями.

Слабая улыбка забрезжила на лице Альфреда.

— Ты умышленно пытаешься нарисовать все в более радужном свете.

— Вовсе нет! Ты же меня знаешь, я умею хранить чужие тайны. Но, заглядывая вперед, могу сказать: новый жених вскоре даст о себе знать.

— Ну что ж, надеюсь, что он скоро объявится. Трамбл великодушно согласился оставить нас пока в доме и не, увольнять прислугу. Впрочем, он заранее все оплатил. Однако он надеется, что ему возместят убытки… — Альфред закрыл глаза. — Боже мой, а мои долги! Что-то мне стало не по себе.

— Может, глоток бренди?

— Нет. — Он потряс головой. — Ни капли бренди!

— О! — Глаза Элис округлились от удивления. — Все, что ни делается, к лучшему. Не волнуйся! Хейли не надо занимать здравомыслия. Доверься ей и ее выбору.

— Довериться? Но как? Ты действительно знаешь, как зовут нового претендента на ее сердце и руку, из-за которого мы все вляпались в такую неприятную историю?

— Вероятно, да. Но не будем торопиться с догадками, а то ты вдруг возьмешь да наделаешь разных глупостей. Давай немного подождем и посмотрим, как все пойдет дальше. А когда наступит счастливый конец, тогда изобразишь удивление и радость.

— Изображать мне ничего не понадобится. Я точно буду удивлен!

— Вот и прекрасно! — Элис хлопнула в ладоши, как бы заканчивая разговор. — А теперь поглядим, пойдешь ли ты в ее комнату, чтобы устроить там скандал? Для любовного чувства, особенно зарождающегося, вряд ли будут полезны угрозы и проклятия.

Альфред вздохнул.

— Ладно, оставим все как есть. Хотя мне не очень нравится, когда со мной разговаривают, будто с пятилетним мальчишкой.

— Просто ты молод сердцем, братец. — Элис ласково похлопала его по руке. — Впрочем, это одно из твоих лучших качеств. А теперь позволь мне пройти к племяннице и проверить, оделась ли она к предстоящему вечеру…

— Это правда? Ты разорвала помолвку с мистером Трамблом? — без всякого вступления обрушилась на племянницу тетя Элис.

Хейли вздрогнула от испуга, но туг же взяла себя в руки.

— Ну и что такого?! Как мне кажется, я поступила правильно.

— Но почему ты ничего не сказала мне? — кипятилась тетя Элис. — Разве я не поняла бы тебя, кто, как не я?..

— Мне не хотелось никому сообщать об этом. А сейчас я вообще не расположена говорить на эту тему, — ответила Хейли и покраснела.

— Нет, ты должна мне все объяснить. Ты бросила Трамбла из-за Хоука?

Хейли решительно выпрямилась.

— Я никому ничего не должна объяснять, и тебе в том числе. Тетя, я люблю тебя, но до сих пор нет никакой ясности. А если об этом узнает отец, все станет только хуже.