Стелла Петровна удивленно подняла брови.

– Как в Древнем Риме, – уточнила гостья.

– Зачем же гадать? Мы ж, чай, не язычники, а православные! Кушать будем…

«Доктор уже в Каире. Надо, чтобы наш общий знакомый ее посмотрел. Его мнение важно».

Курсор на экране ноутбука перескочил к окошку с командой «Отправить». Неутомимый электронный почтальон, подхватив письмо, стремительно умчался в просторы Всемирной паутины…

Каир постепенно оживал после предписанного климатом и традициями послеобеденного отдыха. Солнечный диск неторопливо скатывался по крышам многоэтажек на западный берег к пирамидам, унося с собой дневную дрему и негу.

Александра вышла на улицу и огляделась по сторонам в поисках такси. Нужно было торопиться. Иван Фомич сдержал обещание и только что договорился о ее встрече с высокопоставленным чиновником Министерства здравоохранения, который согласился ее принять в конце рабочего дня. Опаздывать она не любила. Впрочем, на встречи никогда и не опаздывала. За исключением свиданий в юности. Да и туда не опаздывала, а приходила заранее и издалека смотрела, пришел или не пришел ухажер, чтобы решить по настроению, подходить или не подходить. Мальчишки всегда приходили. Но она подходила не всегда. А на деловые встречи не опаздывала не только потому, что ценила чужое время, просто ей казалось унизительным извиняться за опоздание. Ведь извиниться – значит попросить прощения в самом начале разговора, а значит, отдать инициативу и заведомо поставить себя в положение более слабого.

Рядом остановилось такси – веселенький автомобиль, разнаряженный внутри на восточный манер, чтобы пассажирам не было скучно. Она села сзади и протянула водителю, молоденькому улыбчивому арабу, листок бумаги с адресом министерства. Тот прочитал, но потом все же, махнув рукой, притормозил проезжавшую мимо машину и что-то уточнил у коллеги, энергично при этом жестикулируя. После уточнения маршрута доехали быстро, под колоритную восточную музыку. Поднявшись на третий этаж современного пятиэтажного здания, Александра точно в назначенное время в сопровождении секретарши вошла в просторный кабинет и была усажена на кожаный диван, под портретом главы государства с просьбой подождать несколько минут. Секретарша, милая девушка с печальными карими глазами, вышла, уточнив у гостьи, что та пожелает, чай или кофе. Александра ответила, что ей все равно, и принялась рассматривать кабинет.

Через пару минут в кабинет торопливым шагом вошел полноватый, серьезный мужчина средних лет, в больших старомодных роговых очках, заметно оживившийся при виде привлекательной иностранной посетительницы. Она поднялась навстречу и широко улыбнулась. Устроились в креслах за столиком, на который секретарша поставила два стакана с мутноватой жидкостью, указав гостье глазами на хозяина кабинета.

– Это я попросил принести «дом» вместо чая и кофе, – пояснил тот. – «Дом» – наш национальный напиток. Стимулирует умственную деятельность и стабилизирует давление. Очень полезный.

После нескольких глотков напитка, по вкусу напоминавшего компот, и обмена общими любезными фразами, которых, как предупредил ее Иван Фомич, требует восточный этикет, Александра вкратце рассказала о своих исследованиях. Хозяин кабинета слушал молча, слегка наклонив голову и поглядывая на нее. Время от времени его губы приоткрывались, словно он собирался что-то сказать, однако не произнес ни звука. Она заметила, что через некоторое время он поскучнел. Судя по выражению лица и карандашу, который он начал покручивать в руках.

– К сожалению, то, чем вы занимаетесь, – не наша сфера, – наконец заговорил он. – Да, действительно существуют психические отклонения – «египтомания» с медицинским, а не с искусствоведческим уклоном. Но все материалы по этим вопросам сконцентрированы… – он замялся, бросив взгляд на один из портретов руководителя страны, – в другом ведомстве. Скажу вам откровенно, люди, подверженные этому отклонению, исключительно иностранцы. То, о чем вы говорите, все эти древние мистерии, поклонение культу Изис – все это, поверьте, абсолютно не интересует нас, египтян. Назову вещи своими именами – у нас нет ни времени, ни желания заниматься всей этой, – он замялся, подбирая слово, видно, не хотел обидеть гостью, – проблематикой. – Более того, не советую здесь, в Египте, и особенно в таких… – обвел глазами кабинет, – …местах, вести подобные разговоры. Вас просто не поймут. У нас ведь исламская страна. История ислама в Египте ведет отсчет с 641 года, то есть почти тысячу четыреста лет. И в стране имеются удивительные исламские памятники архитектуры и истории. Вот про мечети с вами будут разговаривать с большим удовольствием. Еще и экскурсию предложат организовать. Поймите, мусульман, в глубине души, раздражает, что большинство туристов и исследователей сюда приезжают исключительно ради древнеегипетских достопримечательностей. Но все понимают, туризм – значимая статья доходов страны и кормит многих.

Он замолчал, словно раздумывая, стоит ли продолжать разговор, но потом, отпив глоток «дома», доверительно поведал гостье, что в случае с ним ей просто повезло, потому что он копт, то есть египетский христианин, и потому говорит с ней открыто.

– Кстати, – он оживился, – я был у вас в стране. Многие в России ничего или почти ничего не знают о коптском христианстве. А ведь у нас, как в Русской православной церкви, есть патриарх и множество древних христианских храмов, монастырей, икон и рукописей. Кстати, и монашество как явление зародилось именно в Египте, – он бросил испытующий взгляд на гостью, словно приглашая поучаствовать в разговоре на эту тему.

Александра приняла вызов.

– Ну, положим, мне известно, что само название «Египет» и «египтянин» в русском языке происходит от слова «копт».

Собеседник едва заметно кивнул.

– Насколько я помню, – продолжила Александра, – коптская церковь обособилась от византийской в 451 году на 4-м Вселенском соборе в Халкедоне, – небрежно сказала она, с удовольствием пожиная плоды походов в «Артефакт». – А главный камень раздора между византийской и коптской церковью – отношение к природе Христа, то есть спор между диофизитами, сторонниками двойственной – человеческой и божественной – природы Христа, и монофизитами, признающими в Христе после соединения и воплощения одно лишь божественное естество. Кстати, в бывшей советской республике Армении действует как раз монофизитская церковь.

Дальше в тему она углубляться не стала, хотя помнила о том, что православные церкви себя теперь диофизитскими предпочитают не считать, так как отвергают несторианство, а армянская предала анафеме евтихианскую ересь, которая, собственно, и есть монофизитство.

– В Сирии тоже православная церковь, – с благожелательной улыбкой сказал собеседник, видимо, довольный результатом тестирования собеседницы. – Кроме того, коптская церковь включает в себя как зависимую эфиопскую церковь. Крестятся копты обычно