В свои пятьдесят три лорд Мэрит выглядел достаточно крепким мужчиной. Под набивной курткой чувствовалась мощь его тела. Жилы на шее свидетельствовали о постоянных тренировках. Не соверши Мэрит низкого и подлого поступка, он вызвал бы уважение: и своим видом, и тем, как стоял на защите крепости, хотя прекрасно знал, чем закончится осада.

— Значит, вы хотели умереть, — проговорил Рэн. — Поэтому вы убили своего переговорщика?

Мэрит недовольно крякнул:

— Каюсь, не уследил. Его убил мой племянник, Сантар. Спросите любого. Его несдержанность постоянно меня злила, я ничего не мог с ним поделать. Это у него в крови. И он не хотел никого убивать. Рыцарь не может стрелять из лука так же метко, как лучник. То, что стрела попала в переговорщика, — нелепая случайность.

Скинув ногу с ноги, Рэн грудью навалился на стол:

— В этом вы правы. Вы не хотели убивать своего человека стрелой в спину. Вы хотели сжечь обоих переговорщиков. А ваш человек промахнулся и, вместо того чтобы поджечь траву, попал в стёганую куртку Флоса.

Мэрит набычился:

— Зачем мне это?

— Флос знал вашу тайну, и вы испугались, что он вас выдал.

Киаран бросил на Рэна удивлённый взгляд.

— Нет у меня тайн, — стушевался Мэрит.

— Я видел вашего Флоса в харчевне, — продолжил Рэн. — Возле Тихого ущелья.

— Понятия не имею, что он там делал.

— Он шпионил за мной.

Мэрит вспыхнул:

— За кого вы меня принимаете? Я лорд, граф! Моего сына убили! Я стоял у погребального костра и хотел умереть. Казните меня, и покончим с этим!

Рэн вновь откинулся на спинку кресла и принял расслабленную позу:

— Почему ваш сын, герцог, взял в жёны простую девушку?

— Она дочь рыцаря. Её отец дал за неё богатое приданое.

— Вы вернёте ей деньги?

Мэрит нервно потёр ладони:

— Я бы с радостью, но мой сын перевёл их в именные векселя. Они хранились в его опочивальне и благодаря вам превратились в пепел. Векселя выписал какой-то купец. Я не помню его имени. И кто отдаст мне деньги без бумаг?

Рэн подвигал плечами. Тело гудело, желудок сжался в кулачок.

— Последний вопрос, лорд Мэрит.

Тот устало кивнул:

— Конечно. Я слушаю.

— Почему Флос просил спасти его дочь?

Мэрит закатил глаза к потолку:

— Да что тут непонятного? Крепость в осаде. Господская башня сгорела. Воды нет. Любой отец просил бы спасти своего ребёнка.

Рэн приказал наёмнику отвести Мэрита в гостевые покои и не оставлять его без присмотра. Выбрался из кресла и принялся вышагивать по залу, разминая ноги.

— Я об этом даже не подумал, — признался Киаран. — И ведь точно! Не зря Флос появился в харчевне. Вполне возможно, что Мэрит приказал ему убить вас, а Флос не сумел подобраться. Как накануне сдачи крепости избавиться от ненужного человека? Отправить его в поле и сжечь.

Поворошив кочергой угли в камине, Рэн переставил кресло поближе к огню и велел привести секретаря-нотария.

Пока клерк, довольно улыбаясь, усаживался на стул и расправлял полы накидки, сын Стаи наполнил два бокала. Вино нашли в складском помещении и сразу дали попробовать пленным. Времени прошло достаточно — будь вино отравлено, пленники уже отправились бы к праотцам.

Рэн взял протянутый воином кубок:

— Я бы с большим удовольствием выпил воды.

— Эль, сидр и вино намного безопаснее, — сказал Киаран и, сделав глоток, почмокал губами. — Сносно.

— Вы не пили из горных источников.

Киаран сделал круговое движение кистью, рассматривая потёки напитка на стенках кубка:

— У нас нет горных источников. Есть реки, болота и колодцы. А ещё есть поля, которые удобряют дерьмом.

Рэн вытянул ноги к очагу и, пригубив бокал, спросил:

— Чему радуетесь, господин секретарь-нотарий?

— Мне не придётся есть собственную лошадь, — ответил тот, не в силах сдерживать улыбку. — Зовите меня Монт, ваша светлость. Я служу в Хранилище грамот.

Его лицо светилось, глаза сияли. Может, секретарь-нотарий по долгу службы и был хитрецом — сейчас он излучал искренние чувства.

— Господин Монт, что вас привело в замок?

— Я приехал напомнить лорду о законе. Видите ли, графу Мэриту не принадлежат эти земли и крепость. Ими владел его сын — герцог Холаф Мэрит. Он умер, не оставив наследника. По закону, владения усопшего должны перейти к короне. Однако же у герцога осталась бездетная вдова. В таких случаях законом предусмотрены два месяца для выяснения, носит вдова ребёнка или нет. Лорд заявил, что его невестка в тягости.

— Она ждёт ребёнка? — смешался Рэн.

— Нет-нет, — замотал головой Монт. — Мы воспользовались заблуждением лорда и сдали крепость.

Рэн свёл брови:

— Мы?

— Вдова. С моей подачи.

— Значит вы, секретарь-нотарий, блюститель закона, обманули дворянина?

Монт поднялся. Трясущимися руками одёрнул куртку:

— Я никогда в своей жизни не лгал! — Его голос звенел от обиды. — Мы всего лишь утаили правду от лорда. Это не обман.

— Не обман, — поддакнул Киаран.

Монт поклонился:

— Благодарю вас, лорд Айвиль! — Обратил взгляд на Рэна. — Осада — это война на изнурение. Голод — это тоже орудие войны. Уже молчу о жажде. Я хотел выжить. У меня семеро детей. Кто о них позаботится? И почему я должен выкладывать правду человеку, который нарушил рыцарский кодекс чести? Не лично, но руками своего племянника, рыцаря Сантара.

Рэн указал на стул:

— Присядьте. — Подождал, когда секретарь-нотарий сядет и успокоится. — Вы говорили о законе.

Монт провёл ладонью по застёжкам куртки, проверяя, все ли застёгнуты.

— В сущности, я всё сказал.

— Если вдова носит ребёнка — она становится хозяйкой владений?

— До появления ребёнка на свет. Если родится мальчик, вдова управляет землями до его совершеннолетия. Если девочка — вдова с младенцем возвращается к своим родственникам.

— Почему?

— Герцог не удосужился составить завещание и оговорить в нём возможность передачи титула и владений дочери.

— Так она ещё