человеке, которого обе почти не знали. Лиза, должно быть, считала это отличной возможностью. Так она могла показать себя хорошей будущей женой.

На кладбище царила тяжелая атмосфера. Сразу вспомнился день похорон отца. Кора тогда была совсем маленькая, но запомнила свои ощущения, точно их вырезали ножницами в памяти. Этот привкус несправедливости на языке, отдающий тленом. Невыносимый, неисчезающий. Кора ненавидела это.

И теперь, познакомившись с другой стороной смерти, испытывала смешанные чувства. Хотелось подойти и сказать каждому: «Не расстраивайтесь! Все будет хорошо, вы еще встретитесь, ведь я видела, что будет дальше!» Но одновременно грызло желание повернуться на каблуках и убежать. Одно дело – видеть призраков, другое – знать, откуда и каким образом они приходят.

– Соберись, – одернула Лиза. Нацепив на лицо самое сострадательное выражение, она пошла к жениху.

Кора искоса посмотрела на потенциального отчима. Выглядел он не очень: весь похудел и осунулся. Ему стоило немалых усилий стоять, не опираясь на собеседника.

Их взгляды встретились, и Коре тоже пришлось подойти. Ссутулившийся седовласый мужчина оказался мужем погибшей. В ходе неуютного разговора выяснилось, что это произошло неожиданно. Врачи так и не сумели понять причину столь быстрого угасания.

– Еще вчера улыбалась… Ты ведь знаешь ее прекрасную улыбку?

Отчим лишь кивнул, но не попытался прервать поток воспоминаний.

– А на следующее утро уже не дышала. Как так-то? И главное, ведь не было же оснований! Мы с тобой старые развалины, а Даша… Ей всего тридцать… Да чтоб их всех! – Мужчина отшвырнул платок, который комкал до этого в руках, и закрыл лицо ладонями. Несчастного трясло.

Он был похож на пустой пакетик из-под сока, на который наступили ногой. Не просто опустошен – раздавлен. Было в этом состоянии нечто тревожное. Кора помнила Лизу в схожей ситуации и не могла понять, в чем причина собственных страхов.

– Все разваливается, – шептал муж погибшей. – Спать не могу. В горле будто черви копошатся. Если бы не сестра моей Дашеньки, давно бы спятил. Это она помогла все организовать.

Он кивнул в сторону. Неподалеку стояла группа людей в менее формальной одежде – на одном даже были джинсы с заклепками. Держались они обособленно, наблюдая за всем со стороны. Ничего особенного, если бы не волосы женщины, на которую показывал пострадавший. Взгляд Коры просто споткнулся о них и залип.

Роскошные каштановые локоны спускались до самых бедер. Владелица этого богатства стояла спиной к Коре и разговаривала с лысым мужчиной в сером пальто. В целом компания производила странное впечатление. Все вокруг были подавлены, а эти… Эти словно вышли на прогулку.

Кора резко отвернулась.

Должно быть, это чувство дежавю, обычная ошибка восприятия!

Вопреки логике по спине до самого загривка ледяными иглами промчался холод.

Вскоре вдовца увела родня, и Павел Сергеевич смог устало опереться о плечо Лизы.

– Как же гудит голова! Ох, это будет тяжелый день.

– Наверное, – отозвалась Кора.

Сестра покойницы обернулась. На бледном лице растянулись алые губы – кровоточащий разрез. Женщина медленно помахала, и это выглядело так, словно жест предназначался одной Коре. Отчим поднял ладонь в знак приветствия.

– Что-то в мироздании сломалось, – пробормотал он. – Такой прекрасный город был. Особая энергетика. Воздух такой, что никто из знакомых не болел… А теперь я его не узнаю. Одна беда за другой.

Тут он был прав. Возможно, именно по причине «особенности» Чеховска в нем происходило столько всего странного.

– Одного понять не могу. Откуда у Даши, упокой господь ее душу, было столько родни? Она же вроде сирота. А теперь, глянь, не протолкнуться от сочувствующих.

Наступило время произнести пару теплых слов об усопшей. Кора последовала за матерью и отчимом, которые поддерживали друг друга. В какой-то момент толпа оттеснила от семьи, и Кора тут же ощутила рядом слабый запах химикатов, принесенный порывом ветра. На плечо легла чья-то рука, и женский голос деликатно спросил:

– Простите, мы можем поговорить?

В тот момент Кора жалела лишь о том, что нельзя носить с собой оружие.

Часть 7

47

Кора много раз возвращалась мыслями к этому разговору. Проматывала в голове события, будто их запечатлели на кинопленку, и каждый раз внутри все костенело. В день похорон никто не обратил внимания на пропажу пары гостей. Вместе с Душечкой, как назвалась собеседница, они отошли от скопления людей и остановились под огромной скульптурой ангела, смиренно сложившего крылья. «Любимому мужу и отцу», – гласила надпись на постаменте.

– Ты дочь Павла Сергеевича, я правильно понимаю? – спросила незнакомка со странным акцентом, не похожим ни на один из существующих.

– Нет, – напряженно ответила Кора. – И никогда ею не была.

Со стороны прозвучало грубовато, но она не смогла поверить глазам. Кошмар ожил и нашел ее. А в карманах, как назло, не оказалось ни соли, ни гвоздя…

– Вот как? Должно быть, я ошиблась.

– Я его падчерица.

– Прозвучит странно, но я тебя будто бы уже где-то видела. – Фальшивая родственница наклонила голову, и блестящая копна волос перетекла вбок, закрыв собой всю левую сторону лица. Того самого, которое Кора увидела в воспоминаниях управляющего кинотеатром. Лица, которое всплывало в памяти каждый раз, когда мужчина оказывался в темноте или надолго оставался в закрытом помещении один. Ужасно-прекрасного лица.

Эта новая способность сильно пугала, и Кора решила сначала разобраться с текущими проблемами, а уже потом – с проникновением в чужие воспоминания.

– Мы не встречались, скажем, в Воронеже? Или Липецке?

– Никогда там не была.

Шатенка кивнула. Казалось, сама не поняла, почему внезапно решила поднять эту тему.

– Еще раз прости. Вся ситуация… Тяжело терять близкого человека. Подобные места умеют нагонять тоску. Ты ведь понимаешь меня, правда?

Кора напряглась.

Прощупывает меня? Зачем, в чем я спалилась?

– Да, когда-то я потеряла отца. Ужасные эмоции, сочувствую вашему горю.

– Благодарю. Не сочти за грубость, просто я не хотела стоять там и смотреть, как моя милая сестрица исчезает в земле. Ненавижу это.

– Смерть?

Стеклянные блестящие глаза обратились к Коре. Они были будто бы вдавлены в пластилин телесного цвета, а за ними расползалась тьма. Не жмор, но нечто иное.

– Бессмысленные ритуалы. Без души в теле нет никакого смысла. Просто гнилой кусок мяса, годный лишь на корм собакам. Зачем столько возни?

Надежда, что происходящее может быть ошибкой, мгновенно испарилась. Перед Корой стояло существо, которое натянуло маску несуществующей личности. Коре страстно захотелось, чтобы рядом оказался кто-нибудь живой.

– Затем, что вам дорог умерший человек и вы хотите заботиться о нем до самого конца, – ответила она с нажимом.

– Ценен лишь дух, – сказала Душечка, быстро облизнув алые губы. –