то и в три! Если бы ты тогда не лез с идиотскими вопросами, за которые мне до сих пор стыдно, а слушал, ты бы тоже все понял!

— Да он много чего говорил! С чего ты взял что там был какой-то второй слой, и что ты его правильно понял? — вошел в раж нервный Муби.

— Да с того, что он джонин Листа и ему проще и быстрее было убить нас, чем что-то объяснять! Но он потерял время, чтобы подробно, как детям с задержками развития, разжевать нам все происходящее, почему Аой послал нас на убой и как он сам планировал заканчивать миссию без нас.

— Да откуда ты знаешь, что он говорил правду? Может он наврал?!

— Где предыдущие команды Аоя Рокуши? — снова вмешался в разговор Оборо.

Очень вовремя. Еще немного и Кагари снова проехался бы по отсутствующему интеллекту сокомандника. А так оба спорщики замерли.

— Почему он послал нас одних? — так же размеренно, в тон Оборо добавил Кагари. — Как он собирался закончить миссию в случае нашего поражения? Откуда Умино знает, что Первый министр покровительствует Вагараши? Мы об этом узнали только позавчера! И откуда Умино знает, что Аруно Тахара признает победу Васаби недействительной, если бегун Вагараши будет убит?

— Не знаю, — буркнул Муби. — но этот твой Ирука мог врать!

— Умино все сразу понял и объяснил нам, что задумал Аой, что нас ждет в случае возвращения в Аме и какие у нас перспективы в Конохе. Умино несколько раз дал понять, что у них не хватает шиноби и это редкая возможность быть принятым.

— Да как он вообще может нас приглашать в Коноху? Кто он вообще такой? — снова взбрыкнул Муби.

— Мне это тоже интересно, — добавил Оборо, поморщившись от приступа острой боли в шее.

— Ну ладно Оборо, он тогда еще в отключке был, но ты-то, Муби, мог бы и услышать! — устало возмутился Кагари. — Он же ясно сказал, что он джонин Конохи и ученик Шимуры Данзо. Вам этого что, мало?

— Ну да, точно… — вспомнил Муби.

— Блять! — выругался обычно сдержанный Оборо. — Только внимания старого упыря нам и не хватало!

— Это наш шанс нормально устроиться в Конохе. Других не будет.

— Сдалась тебе эта Коноха… и вообще, почему ты так уверен, что нас не кинут? — спросил Оборо. — Или не сдадут Аме как предателей или просто не отдадут вивисекторам.

— Не вижу смысла, — возразил Кагари. — Я уже думал об этом. Мы им выгоднее живыми и успешными, как пощёчина Амекагуре. Как пример того, что случается, когда Коноху пытаются переиграть. Вы соблазнили посулами подонка-неудачника, он украл артефактное оружие и зашифрованный свиток. Второй без шифра оказался бесполезен, перебежчика вместе с мечом они вернули, а еще в Коноху ушла команда предателя, потому что он вынудил ее это сделать. Потому что подонок своими действиями заставил нормальных в общем парней предать родную деревню. Им такая трактовка выгоднее.

— Эй, это Ирука заставил нас предать! — снова возмутился Муби. — Это он не оставил нам выбора, или проблемы в Аме из-за проваленной миссии и клеветы Конохи, или предательство!

— Ты невнимательно слушал, Муби, — возразил Оборо, сиплым голосом, придерживая шею рукой. — Умино дал нам выбор. Мы можем вернуться в Аме, можем пойти в Коноху, а можем обмануть самих себя, сделать вид, что наше дезертирство еще не предательство, и уйти в Киригакуре. Он дал нам рекомендацию к Момочи Забузе. Я слышал о нём. Это один из лидеров восстания, бывший мечник Тумана, очень сильный шиноби. Мы не можем оправдывать себя тем, что нам не дали выбора, или тем, что мы не понимаем последствий своего выбора. Вопрос только в том, что выбрать.

— Нет никакого вопроса, — устало ответил Кагари. — В Аме мы в лучшем случае будем вечными генинами. С учетом нового хозяина и того, что Аме и так-то редкая дыра… Я против. В Стране Воды всё плохо. Там много лет шла жестокая гражданская война, благ на всех не хватит. А за пределами Мизу водников не любят и не доверяют им. А значит, хороших миссий в других странах не жди. Да и в ней тоже. Вот и остается только Коноха, которую проредило нападение Песка.

— Но у нас же ничего нет! Все осталось в деревне! — снова завелся Муби.

— Верно. А значит, мы должны получить от клана Вагараши полагающуюся нам компенсацию, — вкрадчиво добавил Кагари. — И я как раз знаю, где будет недельная выручка, которую как раз должны забрать завтра, ровно перед финалом гонки.

Потом были ненужные споры и уточнения, потеря времени, и Кагари в который раз пожалел, что слишком мало времени они за последние месяцы проводили одни, вне деревни, там, где не было «Всевидящего дождя» и можно было говорить свободно. Уж технику своего клана Кагари… нет, теперь уже Ситосито Досябури, гордый наследник клана Ситосито, узнал бы всегда. Похоже, что ублюдочный фальшивый бог, убив его клан, не побрезговал разграбить их знания. Оборо не был дураком, и в отличие от Муби не имел иллюзий относительно нового лидера Аме. Убийца, тиран, лжец, террорист, вор и безумец. В Аме были недоумки, которые поверили сладким речам лже-бога о том, что он наконец принесет стране мир и покарает великие страны за то горе, что они принесли его народу. Ситоси же хотелось горько смеяться: а себя не хочешь покарать за уничтожение моего клана? Или он не часть народа Аме? А где ты был, защитник людей Аме, когда простых людей грабили и убивали шиноби Суны, Ивы и Конохи? Где ты прятался? А теперь ты убил тех, кто действительно защищал народ Аме от иноземных захватчиков, и пытаешься представить себя освободителем от тирании?! При этом скромно называешь себя «богом»?! Да он вообще вменяемый?

Досябури вспомнил, как эта мразь пришла к власти.

Уже долгое время было неспокойно. Пейн уже давно пробовал на прочность Ханзо Саламандру. Акацуки были очень эффективны, их шпионы проникли всюду, и после гибели клана более года назад Кагари предпочел затаиться, выдав себя за бескланового и только поэтому и дожил до момента, когда немногим более месяца назад Пейн убил Ханзо и объявил себя новым правителем Дождя. После чего на своих публичных выступлениях-проповедях новый правитель прямо заявлял,