и продолжали свой путь. Посетить их было некогда, да и некому, ибо Вилли залечивала ногу без магического вмешательства эликсиров Диибура и потому полностью зависела от помощи близнецов. Всё так, но её зависимость скоро переросла в зависимость самих близнецов. Девушка освоилась у них на руках и вскоре полезла на шею.

Утром её возносили в седло, и в течение дня она буквально изматывала помощников просьбами и поручениями.

— Посмотрите, милорды, СанДушенька там не показался на горизонте? Ти, очень просто, съезди и осмотри местность.

— Нет-нет, не люблю горячий чай. Не знаю, как остудить. Пробегитесь туда-сюда, милорд Яни. Он и остынет.

— Да-да, здесь. Угу. Ох, как чешется нога. Можно найти палку подлиннее? И потоньше. Эта не входит целиком под бинты. Ти, что стоишь, чеши, говорю.

— Теперь отнесите меня к Скотиночке. Мы сегодня ещё не целовались. С деточкой моей масипусичной.

— Фу ты, милорд Яни. Венок из красных цветов. Из красных. И без репейника. В той долине я видела красные цветы. Белые хуже. Синие совсем нет. Не люблю синий. Здесь кругом синие? То есть, я ещё и виновата?

— Именно ту бабочку. Вот, да, выше. Ну, всё, упустили. Тогда несём меня к Вельтаару. Что значит, зачем? Он картину рисует, его кто-то должен вдохновлять?

— Почему сразу рабы? Невольники как-то лучше звучит. Мужественней что ли. Роди так сказал, носите и не жалуйтесь. Должна же я знать, что у нас будет на ужин. Контролировать кухню. Если не я, то кто?

А потом близнецы просто исчезли. Вполне ожидаемый исход заботы о Вилли. Выдохлись быстро, продержались дней десять и в итоге просто растворились в Степи. Впрочем, искать долго не требуется. Торговый караван шёл своим курсом, всегда был в прямой видимости ригоронской миссии и не отставал от неё ни на шаг. Словно зеркальное отражение, вереница телег и лошадей растянулась в часе езды от них.

Тревога начала нарастать, когда Ти и Яни отсутствовали уже второй день кряду, а с ними и Принцесса Асма, коей потребовалось что-то прикупить у торговцев. Отряд мерионских стражей уехал с ней, и потому пропало уже больше двух десятков человек. Ощущение непоправимой беды нарастало с каждым часом. Что за лихие боги?

Родион отправил за неслухами десяток воинов. Но и те не вернулись. Издали трудно рассмотреть, что происходит. Но назад никто не возвращался, а караван продолжал идти вперёд. Это уже даже слишком, велено было вернуться сразу и доложить, что происходит.

Милорд направил к каравану ратного мага Эрсэна и ещё десяток воинов. И лично проверил в трубу, чтобы те достигли каравана.

— Летран, что это может быть?

Душевный знахарь озирался по стенам шатра и задумчиво перебирал длинный шнурок с десятками узелков. Даже таким мастерам человеческих душ нужна отдушина.

— Я думаю, мираж, Ваше Высочество.

— То есть?

— Никакого торгового каравана рядом с нами нет. Мы видим лишь отражение такового. Идёт караван где-то далеко в Степи, а отражение видно рядом с нами.

— Как такое может быть? — поразился Принц.

— Иллюзия, Милорд. Природное явление. Такое наблюдали и раньше.

— Хм… куда пропадают наши люди?

— Это самый важный вопрос, Милорд. При приближении к миражу, иллюзия тает. Они должны были увидеть пустоту и вернуться.

— И не вернулись, Летран. Их нет! Как так?

— Возможно с того места они увидели новый мираж, ещё дальше от нас, — предположил Диибур.

— И всё дальше от нас удаляются, — кивнул Летран. — Возможно. Хуже, если по дороге к каравану наши люди не чувствуют проделанного пути. Они всё ещё пытаются его достичь, видят его, видят нас позади, а добраться не могут. Ловушка Степи. Караван призраков.

— Летран, это снова магия? У Эрсэна на руке браслет, он может пользоваться им?

— Может, но какая от того польза? Напугать иллюзию невозможно.

Но Эрсэн и люди с ним вернулись, волоча за собой первый разведывательный отряд. Люди уставшие и перепуганные, у многих во время рассказа тряслись руки и ноги.

Караван призраков. Телега за телегой, люди, лошади, собаки, скарб, всё превратилось в призрачное ничто, в бесплотную картинку. Беззвучно и уныло они продолжали своё движение, и лишь ветер шелестел между призрачными фигурами. Первый отряд не вернулся именно потому. При виде каравана призраков люди ударились в панику и не смогли даже пошевелиться. Увидеть подобную картину и не схватиться за сердце удалось лишь бесстрашному магу.

Эрсэн разрядил браслет только на то, чтобы оттащить оба отряда от жуткого шествия. Он не видел среди мертвых душ Принцессу Асму, не заметил Ти и Яни, но не слишком и искал. Сам едва держался, не железный. Видеть подобное ему доводилось не каждый день, а если быть точнее, никогда.

— Призраки?

— Они все мертвы, — поведал ратный маг. — Просто шевелятся и идут вперёд. Будто нельзя останавливаться. Будто их тянет что-то.

— Точно мертвы? Как они выглядят?

— Как ожившие мертвецы, но бесплотные.

Отец Тьент предложил окропить призрачное шествие святой водой. А если они исчезнут после этого? Так пусть же исчезнут, бесовские отродья.

Ратный маг Эрсэн предложил проследить, где обрываются следы живого каравана, и выяснить, что там произошло. Со дня смерча прошло много времени. Вернуться назад за весьма сомнительными следами означало задержку в пути почти на месяц.

Князь Тирэлл предложил дельную мысль. Проспаться всем хорошенько, ибо у них случился массовый похмельный угар. Титтава Орс поддержал его, но предложил хорошо отужинать, ибо от голода у него случается и не такое.

Летран и Диибур развели руками. Княжна Биннет сообщила, что призраков в мире духов не существует. Вельтаар отметил, что маги-некроманты случаются в Агароне, но там мертвецы вполне осязаемы. Дедуля Аксил рухнул в обморок от самого названия «Караван призраков» и второй раз при упоминании осязаемых мертвецов.

— Морок это, — проскрипел шаман Летучих мышей. — Пока идёт наше племя, караван тоже идёт. Пока стоим, и они стоят.

Родион цеплялся за любую версию и дал знак, чтобы шаман продолжал.

— Выходит так, что мы видим морок. И оттуда видят нас такими же.

— Откуда оттуда?

— С той стороны морока. Смотрят на нас и видят такие же бесплотные тела.

— Заинтригован. Мы тоже в мороке? То есть, они живы и видят нас такими? Как это убрать?

Шаман с минуту помычал, закатил глаза и выдал бессвязную муть.

— Животные не видят морока, но не могут сказать. Новорожденные дети видят истину, но не понимают её. Старики слышат тайное, но перед смертью. Мужчины смотрят разумом, но тот обманывает. Женщины чувствуют сердцем, и не обманываются.

Родион долго думал и пришёл к неутешительному выводу. Новорождённых детей нет, да и от