после чего остановил бедолаге сердце и пошёл опять по своим делам. Душонка её была так себе, но запас карман никогда не тянет.

— Заключённый № XYF-190036, ваш рейтинг исправления снижен до восьмидесяти девяти баллов, — пропищал динамик моего ошейника прочти сразу, как я поднялся на ноги, — У вас есть две минуты, чтобы исполнить ранее полученный приказ. Иначе ваше наказание будет удвоено.

— Знать бы ещё на кой эти баллы нужны! — проворчал я недовольно, устав слушать бесполезную для меня информацию.

— Запрос заключённого получен. Краткий ответ стоит один балл. Развёрнутый ответ стоит пять баллов исправления, — тотчас отозвался ошейник, удивим меня такой интерактивностью.

— Да-а⁈.. Ну, давай, бомби свой развёрнутый ответ. На хорошее дело пять баллов не жалко, — обрадованно заявил я, весело направляясь на поиски нужной мне группы. На плацу было несколько беспилотных микроавтобусов с номерами на светодиодных панелях и мне нужно было за пару минут найти свой маршрут.

Естественно был я на плацу не один, ведь из здания за моей спиной всё ещё продолжали выходить по одному и малыми группами люди. Но, к сожалению, суицидников, решивших тупо сбежать в лес, среди них больше не попадалось.

— Баллы исправления являются условным показателем, обозначающим старания заключённого к исправлению. Их начисление ограничено тремя статьями: за каждый день отбывания срока без нареканий, за участие в дополнительных испытаниях медикаментов и другие дополнительные работы, а также за добровольное принятие наказаний: минута страданий стоит один балл исправления. Так же эти баллы могут быть потрачены на покупку особых тюремных товаров и оплату услуг тюрьмы, а также даже доступ на женскую половину с гарантированным предоставлением сексуальных услуг.

— Ого! Целая бизнес схема… чего ещё ждать от корпоратов? Я так понимаю, баллы можно дарить друг другу или расплачиваться ими с другими заключёнными?

— Всё верно, баллы исправления являются универсальной валютой тюрьмы, за которую возможно даже купить сокращение срока. Но как только баланс исправления обнуляется, заключённый подвергается обязательному пятиминутному наказанию, по окончании которого ему вновь начисляется пять баллов исправления.

— Как в тюрьме ограничено насилие между заключёнными? Существует ли система штрафов и наказаний?

— Данный вопрос выходит за рамки…

— Ой, да спиши уже всё что нужно! Не обеднею.

— Три балла потрачено. Действия насильственного характера, в том числе сексуальные, можно оплатить либо баллами исправления, либо принятием наказания в пропорции один бал — минута наказания. Тарифная сетка: изнасилование особы с влагалищем — пятнадцать баллов; изнасилование особи с половым членом — десять баллов; поправка на возраст — пять баллов за каждый год возраста жертвы ниже пятнадцати; лёгкое повреждение мягких тканей — пять баллов за квадратный дециметр; тяжёлое повреждение мягких тканей — десять баллов за квадратный дециметр; трещина в кости — десять баллов; перелом кости — двадцать баллов; лишение жизни заключённого — сто баллов исправления…

Ну и так далее. Прейскурант был такой длинный, что дослушивал его я уже внутри небольшого беспилотного автобуса без окон и с мягкой крышей, где уже сидело человек десять.

И группа № 466… судя по хмурым рожам арестантов, что туда направлялись вместе со мной, была тем ещё сборищем душегубов. Как и само то место, куда эта группа поедет.

Как раз то, что мне было надо!

— Ты смотри, какая милашка, — ко мне рядом почти сразу подсело какое-то чучело с гнилыми зубами и разрезанным глазом. Старый шрам шёл через всё его лицо, явно намекая на сложную жизнь и суровый нрав человека, — Того гляди обидят плохие дяди! А? Милашка не хочет получить защиту?

— Я с пидарасами не разговариваю, — ни к кому конкретно не обращаясь, ответил я в пространство перед собой.

— Ты кого это пидорасом назвал, а⁈

— Мужиков, что трахаются с мужиками.

В следующую секунду мою шею взяли в захват, а над моей головой зашептал всё тот же противный вонючий рот.

— Ты просто не разобрался… я покажу тебе, что значит быть пидарасом…

Фатальная ошибка приближаться ко мне так плотно. Незаметно дёрнув правой рукой, закрытой со всех сторон от сторонних наблюдателей, я безошибочно попал в нужную точку под подбородком любителя мужских жоп, после чего тот сразу как-то затих. Дёрнулся раз, второй, засипел и сразу отпустил мою шею, разомкнув свой захват.

«Что вы сделали?» — удивилась Зуриэль такой реакции врага.

«Спровоцировал спазм лёгких через стимуляцию особой точки на теле. Он разучился дышать на какое-то время» — пояснив свои действия, поспешил, как и все остальные, выразить недоумённое выражение на лице, покуда наглый пидор, возжелавший комиссарского тела, задыхался, неспособный вдохнуть ни грамма воздуха.

К сожалению, сдохнуть он так и не успел. От его ошейника и кандалов прошёл разряд тока, сбросивший мою технику, и этот урод снова ожил, бешено вращая глазами.

— Кхе-кхе… с-сука, — с подозрением поглядывая на меня, он сел чуть в стороне, на время притихнув. Вот только я не сомневался, что он попытается снова до меня доебаться, просто из принципа — таких не исправить.

Тем временем в автобус вошёл новый арестант… точнее арестантка. Та самая девочка двенадцати лет, что ехала в контейнере вместе со мной. И стоило ей зайти внутрь, как дверь дрона закрылась, а сам он тронулся с места — похоже, все кто был приписан к группе № 466, были теперь на борту.

Остановившись у входа, девочка сперва паникующим взглядом разглядывала наши бандитские рожи, а после неожиданно разревелась, закричала безумным визгом и попыталась выпрыгнуть из автобуса — благо тот был вообще без окон.

Как ни странно, но её остановили. Я сам не заметил, как оказался рядом, схватив эту дуру за лодыжку, и одним резким движением втянул её обратно в автобус. Усадил на ближайшее место, рухнул рядом и силой удержал на месте.

— Не дёргайся ты, не обижу!

Она ещё пару раз рванулась, но чувствуя мою железную хватку на своём плече, скоро обмякла, продолжил тихонько всхлипывать.

— Эй, смазливый! Поделиться не забудь! Ха!

— А-ха! Точно-точно, делиться надо!