так что момент, когда в ответ на это мой кулак со свистом протаранил челюсть бедолаги, сворачивая её на хер, видели не только все камеры в здании, но и вообще куча народу.

— Не вмешиваться! — мой крик в спрятанный микрофон люди, наверное, приняли на свой счёт, отчего немного замешкались. И всё же, видя, что я никак не проявляю больше агрессии, спешно оттащили от меня пострадавшего.

— Ну, всё, парень, ты попал. Тебе конец! — кричал мне кто-то из толпы, имея в виду санкции со стороны городских властей. И он был, чёрт возьми, прав! По правилам я должен был теперь либо заплатить штраф за драку в общественном месте минимум в пятнадцать тысяч долларов, либо провести в местной тюрьме пару месяцев. Но могут и больше дать — там, в законах, было слишком много нюансов.

— Шеф, что происходит? К чему эта драка? Почему мы не эвакуируемся? — встревоженно мялись рядом два моих охранника, совершенно ошалевшие от такого моего заскока. Они никак не ожидали, что я ударю первым, да ещё и наповал, и были готовы вмешаться только в том случае, если мне попытаются причинить вред. А тут ещё и этот мой приказ, совершенно выбивший их из колеи… — Скоро появятся корпораты!

— Я знаю. Их и ждём.

Ждать кавалерию долго не пришлось. Под звуки сирены рядом с заведением остановилось сразу три полицейских машины и колёсный робот поддержки. Целая кавалерия!

— Бросить оружие! Медленно! — в нашу сторону уткнулось сразу шесть крупнокалиберных полуавтоматических винтовок сотрудников корп-полиции, готовых вот-вот открыть по нам огонь. Парни мои понятное дело нервничали, не желая провалить свои служебные обязанности, только-только поступив на новую прибыльную службу, так что пришлось надавить.

— Снимите оружие. И не вмешивайтесь — вы ни в чём не виноваты. Дрался только я, — очень скоро на пол упали тяжёлые дробовики, и даже резервные револьверы — оружие последнего шанса, способное выстрелить в любых условиях. Вскоре их оттеснили подальше, оружие забрали, а на меня начали надевать наручники.

— Владимир Колбин, вы обвиняетесь в нанесении тяжкого вреда здоровью одному из наших сотрудников. Степень вашей вины уже определена автоматической судебной системой города, а приговор вынесен. Вы обязаны либо немедленно заплатить штраф в размере своего годового дохода на должности «Заместителя директора» либо отбыть наказание в виде заключения в тюрьму сроком на год! Итак, ваш ответ?

— На хуй иди, — ответил я непонятному жирному существу с сиськами под бронёй и голосом как у охрипшего ротвейлера, после чего плюнул в полуоткрытую маску его шлема. Я хотел усугубить своё положение по максимуму, чтобы сразу попасть туда, где содержат самый мерзкий контингент города! И на это у меня были весьма обстоятельные причины.

— Кхе! — вырвался из моего рта воздух после ответного удара в живот от полицейского. Было больно, но терпимо. К боли я давно привык.

— За нападение на представителя корп-полиции при исполнении ты, агрессивная мразь, будешь до конца жизни гнить на строгом режиме! Все две недели! В «Обелиск» его! — меня быстро дотолкали до машины, грубо засунули на заднее сиденье и, наконец, увезли туда, куда я и хотел — в тюрьму.

Зачем мне в тюрьму? А затем, что в этой стране при новых властях примерно десять-одиннадцать процентов населения — это жители тюрем и тюремно-рабочих поселений! Да, не все люди там виновны в серьёзных преступлениях — есть просто неугодные корпоратам бедолаги, попавшие туда по злому умыслу властей. Но и тех, на чьих руках кровь невиновных людей тоже было огромное количество. Психи, маньяки, неадекватные наркоманы, чёрные торговцы органами и людьми, бандиты и грабители, в общем, все те, кто мешает бизнесу корпораций, при этом оставаясь мерзкими выродками! Ведь не все преступники в мире работают на корпоратов — огромное их число ловит рыбку в мутной воде совершенно самостоятельно.

Десятки, сотни тысяч душ, буквально молящих об искуплении и новой жизни, собранные в скученных местах. Ну как я могу пройти мимо них?

Тем более что сегодня я опередил точное число тех жутких машин, которые недавно дали мне просраться. Вместе с той, что недавно улетела с новой главой филиала корпорации в Европу, в Лазбурге их было целых пять! А сколько ещё было по миру разбросано? Серийная ведь техника…

Вот то-то и оно. А это уже была для меня бо-ольшущая проблема… вот почему попасть туда, где содержится огромное число всевозможных преступников, было для меня теперь важнейшей задачей! Не будь этой новой угрозы, я даже и не подумал бы действовать столь радикально — продолжал бы потихоньку расти над собой, укрепляя материальную базу семьи.

Но теперь уже всё, дороги назад точно нет! Я должен бы спешить, чтобы выдержать скорое давление неведомого врага.

Тем более теперь, когда Катя и Настя полностью завершили свою трансформацию и стали моими вернейшими ретрансляторами, я мог позволить себе сколь угодно долгие отлучки. Ведь своей силой я мог влиять на их окружение, находясь вообще где угодно! Даже сейчас я видел и слышал всё, что вокруг них происходит и мог вмешаться в происходящее сколь угодно масштабно! Настолько, насколько хватало силы.

А значит, даже если я сяду за решётку, или буду курсировать по каторгам несколько месяцев, у меня дома всегда всё будет в порядке. Тем более что раздражитель в моём виде переместится куда подальше от моих близких, а Зеон перестанет постоянно маячить по территории завода, дразня корпоратов.

Придумаю ему новое условное логово…

Тем более, пока я «сижу» в самой охраняемой тюрьме города, или даже страны, никто в здравом уме не поверит, что я и есть тот самый Зеон, наводящий на ночной Лазбург страх и ужас. Ведь строгий режим находится под видеонаблюдением двадцать четыре на семь! Не говоря уже о специальных трекерах, что вживляются в тело преступников, о стальных камерах и прочих мерах предосторожности.

Когда-то я смотрел один старый фильм — назывался он «Законопослушный гражданин». Там главный герой, мстя за смерть жены и дочери, убивает всех причастных к их изнасилованию, и оправданию преступников, после чего по итогу садится в тюрьму. Но даже оттуда, из одиночной камеры, он продолжат убивать всех ему