можем все уладить. Я знаю кое-что. Я могу сказать тебе. Валентин и Алимжан крадут у тебя деньги. Черя и Людвиг торгуют наркотиками на стороне и не дают тебе долю. Покупают их у черных на Куин-стрит. Ты не видишь от этого никаких денег.

- Ты гораздо лучше умеешь сосать член, чем попрошайничать, шлюха. Я полностью осведомлен обо всем, что происходит в моей организации. С Валентином и Алимжаном уже разобрались. У Чери и Людвига дома дети. Если им нужны дополнительные деньги, почему меня должно волновать, если они возьмут вторую работу? Если это не влияет на меня, то я только "за".

- Но ты убивал других за это...

- И, возможно, я убью Черю и Людвига. Возможно, я прострелю им головы и прикажу избавиться от их трупов в Лощине ЛеХорна или в каком-нибудь другом подходящем месте. Но это не твоя забота, Сондра. Тебя должен волновать тот факт, что я собираюсь убить тебя первой.

- Мы можем что-нибудь придумать, - повторила Сондра. - Пожалуйста. Я скажу тебе все, что ты хочешь знать. Здание горит, Уайти. Ты сгоришь вместе с нами.

- Дым - от горящих полицейских машин снаружи, и ничего нельзя придумать. Я убью вас обоих, а потом разрежу твой живот куском острого металла из этой самой машины. Я вырежу нашего ребенка и разорву его зубами.

Я вздрогнул, скрежеща зубами и снова открывая рану во рту. От вкуса крови у меня заболел живот.

- Ах, - вздохнул Уайти. - В мире нет ничего подобного. Вонзать зубы в мягкую плоть, глотать то, что тебе нужно, чувствовать, как оно работает внутри тебя, как сила, которую оно приносит, течет по твоим венам. Жаль, что вы не один из нас, мистер Гибсон. Вы хорошо сражались сегодня. Ваша доблесть достойна похвалы.

- Один из вас? - я больше не видел смысла молчать. - Ты имеешь в виду одного из Кванов?

- Кванов? - Уайти звучал удивленно.

- Да, точно, ублюдок. Сондра рассказала мне все об этом. Она сказала, что ты - один из них. Что вы, ребята, тайно контролируете мир.

Поскольку он стоял прямо перед автоматом с газировкой, я не мог видеть Уайти. Я видел только его руку. Но по тому, как она дрожала, я догадался, что он молча смеется надо мной.

- Ты думаешь, что я один из Кванов? О, мистер Гибсон, вы, по меньшей мере, забавны. Если бы я не знал лучше, я бы воспринял ваше заблуждение как оскорбление. Ранее я сказал, что вы умны. Я ошибся. Ты ничего не знаешь. Кваны - кучка немощных стариков, играющих в магию и цепляющихся за сказки. Притворщики. Они не обладают никакой силой. Никакой реальной силой, во всяком случае.

Он постучал пистолетом по автомату.

- Вот откуда исходит настоящая сила, мистер Гибсон - из ствола пистолета. В этом смысле, возможно, я действительно похож на Кванов. Они сеют ненависть и недовольство, потому что во времена потрясений и хаоса они больше учатся, ведь именно тогда человечество наиболее творчески. Кваны хотят приблизить конец времени, чтобы увидеть, что будет дальше.

- А как насчёт тебя?

- Человечество желает мира и порядка, но настоящая власть приходит только через революцию. Насилие и страх - вот ее инструменты. Во мне есть и то, и другое. Я владею и тем, и другим, и поэтому я обладаю силой, против которой не устоит ни один человек. Так что да, в этом смысле я похож на Кванов. Но у них нет власти над моим видом.

- По мне, так вы все просто чокнутые, - поддразнил я. - Называйте это Кван, или мафией, или как хотите - все это дерьмо.

- Я же сказал вам, мистер Гибсон, я не член Квана. Я плюю на них. Они просто малыши. Я принадлежу к гораздо более древней линии.

- Распутин не так уж стар, Уайти. Он не совсем древняя история.

- Мой предок был лишь одним звеном в очень длинной цепи. Мы очень-очень древние. Мой род всегда был здесь, и всегда будет. Мы живем очень долго.

- И все, что тебе нужно делать, это время от времени съедать ребенка, ты, больной ублюдок.

- А почему бы и нет, если это то, что нужно? Эта планета принадлежит нам, а не вам, гомо-сапиенсам. Мы - гомо-превосходящиe.

- Забавно. Я думал, что ты такой же гомо, как и все мы.

- Маленькая шутка от маленького человека. Это действительно ваши последние слова, мистер Гибсон?

Я положил ладони на заднюю стенку автомата с газировкой.

- Нет, моими последними словами были бы: Вперед, "Стилерс"![12]

Сондра уставилась на меня в замешательстве. Я подмигнул ей, а затем кивнул на автомат, молча призывая ее сделать то же самое, что и я. Нерешительно, она сменила положение и положила руки на аппарат.

- Приготовься, - тихо произнес я.

Она кивнула в знак понимания.

- Да будет так, - Уайти снова направил пистолет на автомат с газировкой. - Я убью вас обоих, покопаюсь в своем потомстве и приму участие, а потом - освеженный - разберусь с остальными полицейскими. После этого, думаю, мне стоит уехать на некоторое время. Мне пришло в голову, что нужно провести отпуск. Возможно, я вернусь на родину. Сондра, я обязательно передам привет твоей семье.

- Оставь мою семью в покое!

- Давай! - крикнула я, прижимаясь к задней стенке автомата. - Сделай это!

Сондра надавила изо всех сил. Мышцы на ее шее и руках напряглись, как тросы. Мои плечи, спина и шея разрывались в агонии, но мне было все равно. Aвтомат шатался. Пистолет выстрелил. Сондра вскрикнула. Я толкнул сильнее. Уайти сделал второй выстрел.

- Толкай, Сондра!

С громким стоном автомат с газировкой опрокинулся на Уайти, придавив его к полу. Его кости затрещали со звонким хрустом, как ветки под ногами в лесу.

Казалось, что все это длится вечность, но на самом деле все произошло примерно за пять секунд. Я все ждал, что Уайти снова нажмет на спусковой крючок, чтобы разрядить в нас свое оружие. Но он этого не сделал. Может быть, мы его удивили.

Сондра побежала вокруг автомата. Я наступил на него и подпрыгнул вверх-вниз.

- Как насчет этого, ублюдок?!

Уайти издал приглушенный стон. Его руки и ноги торчали из-под автомата. Пистолет все еще был зажат в его руке. Прежде чем