его. Мне жаль, Сондра. Встань позади меня. Когда он войдет, я наброшусь на этого сукиного сына, пока ты будешь убегать.

- Ньет. Это не Уайти. Я слышу воду.

Я прислушался к приближающимся шагам, но ничего не услышал. Мой слух все еще колебался, но мне казалось, что он улучшился.

- Ты уверена? - спросил я.

- Да. Я уверена, что это вода. Звучит так, будто она под нами.

- Мой слух, должно быть, более хреновый, чем я думал. Ты можешь найти источник?

Я почувствовал, как она опустилась на колени рядом со мной в темноте, и услышал, как ее ладони шлепают по бетонному полу, когда она исследует его. От нее исходил слабый, но обнадеживающий аромат духов. Она отодвинулась от меня, и, хотя я все еще мог слышать ее, я вдруг почувствовал себя очень одиноким.

- Вот, - крикнула Сондра. - Я нашла... как ты говоришь? Виноград?

- Виноград - это фрукт. Ты имеешь в виду решетку?

- Да. Решетка. Под ней вода.

- Дай мне посмотреть.

Я опустился на пол и на ощупь подошел к ней. Нащупывая в темноте, мои руки нашли ее плечи. Я проследил, как руки Сондры спускаются вниз, касаясь ее грудей, пока не нащупал решетку. Она была сделана из металла, холодная на ощупь - вероятно, из железа или стали, и вылеплена в виде клетчатой сетки. Под ней определенно текла вода - судя по звуку, быстро. Я просунул пальцы между квадратами и потянул. Скрипнув, решетка сдвинулась на несколько дюймов.

- Неплотно, - прошептал я. - Если труба внизу достаточно большая, чтобы мы могли пролезть - у нас есть шанс.

- Что это?

- Это канализация. Должна проходить под всем промышленным парком. Я надеюсь, что трубы большие. Они должны быть большими, учитывая количество отходов, которые, вероятно, протекали здесь, когда эти компании были еще открыты.

- Канализация? Куда попадают какашки?

Хотя я не видел ее лица, отвращение в голосе Сондры было безошибочным.

- Не какашки, - прошептала я. - По крайней мере, больше нет. Весь этот комплекс пустынен, как и те два здания, в которых мы были. Никто больше не спускает воду в туалетах.

- Тогда откуда вода?

- Не знаю. Наверное, стоки от пожарных машин снаружи. Вся эта вода из их шлангов, вероятно, попала в стоки. Если она смогла вытечь, то и мы сможем. А теперь помоги мне поднять эту чертову штуку.

Она ухватилась за решетку, и мы вместе подняли ее с дороги. Вода стала громче. Шаги Уайти тоже. Я почувствовал края отверстия. Онo былo достаточно большим, чтобы мы могли проскользнуть через него. Затем я плюнул в темноту и услышал, как плеск упал в поток.

- Не слишком далеко. Дамы вперед.

- Ларри, я боюсь. Ты пойдешь первым, да?

- Э-эй, - позвал Уайти. - Я иии... ду за ва... ми, ме... ме... лкие с... cучки.

На этот раз я был уверен в этом. Голос Уайти определенно изменился. Его слова были невнятными, почти неразборчивыми. Тем не менее, он по-прежнему звучал зловеще, и его намерения были ясны.

Грохот, раздавшийся наверху, эхом разнесся по всему зданию. Секунды спустя по полу зацокали ботинки. Потолок завибрировал. Последовали крики.

- Копы внутри, - сказал я. - Мы должны уходить.

Я подошел к отверстию и свесил ноги через проем. Затем я повернулся и медленно спустился в канализацию. Она была настолько мелкой, что мои ноги касались дна, а голова и плечи оставались на уровне пола. Я задохнулся, когда холодная вода хлынула в мои ботинки. Внезапный шок прояснил мою голову.

- Здесь не глубоко, - сказал я. - Пойдем.

Я отодвинулся с дороги, и Сондра последовала за мной в дыру. В туннеле было немного света - не достаточно, чтобы видеть, но достаточно, чтобы мои глаза адаптировались. Я не мог найти источник света. Когда зрение адаптировалось, я различил форму Сондры - красивую, стройную тень. Когда она повернулась в мою сторону, я увидел вспышки белого света в ее глазах. Стараясь действовать тихо, но быстро, я вернул решетку на место. Это не остановило бы Уайти, но, возможно, помешало бы полиции выяснить, куда мы ушли.

В темноте рука Сондры нашла мою. Наши пальцы переплелись.

- Ты видишь? - спросил я.

- Ньет. Не очень.

- Тогда просто держись за мою руку и не отпускай.

Качество воздуха в канализационной трубе было лучше. Дым и слезоточивый газ не долетали так далеко, и мы снова могли свободно дышать. Он был затхлым и влажным, и в нем чувствовался слабый привкус тухлых яиц, оставшийся с тех времен, когда система была активной, но это было гораздо лучше, чем атмосфера над нами. Гофрированный туннель был широким и круглым. Я чувствовал стены, но не мог их видеть. Я на мгновение отпустил руку Сондры и вытянул руки, но кончики пальцев едва касались стен. Впрочем, он был не очень высокий, и нам приходилось наклоняться, когда мы шли. Моя голова то и дело ударялась о потолок, принося свежую боль моей покрытой волдырями коже головы. Глубина воды была всего по щиколотку, но она была холодной. Мои ноги и пальцы быстро онемели. По крайней мере, я не был босиком. Было бы гораздо хуже, если бы на мне не было обуви, которую дал мне Юл. Мне было интересно, как ледяная температура влияет на Сондру.

Я снова взяла ее за руку.

- Ты в порядке?

- Очень холодно, - вздохнула она. - И дно склизкое. Но я буду в порядке.

Я подумал о порезе на ее ноге. Что, если в него попала инфекция. Кто знал, какие бактерии водятся здесь внизу? Я решил не упоминать об этом. У нас было достаточно поводов для беспокойства.

- Давай постараемся не шуметь, - прошептала я. - Никаких разговоров, пока мы не продвинемся дальше.

Свет снова исчез, погрузив нас в полную темноту. Мы пробирались вперед, стараясь двигаться как можно тише, делая медленные, размеренные шаги, чтобы вода не плескалась вокруг наших ног. Я схватил Сондру за руку, стараясь, чтобы она держалась рядом. Похоже, она слегка прихрамывала, одна нога волочилась по воде. Я подумал, не было ли у нее воспоминаний о корабле, о том, как ее снова заперли в этом черном грузовом контейнере.

А потом я подумал, не было ли все это ложью, и возненавидел себя за это.

Туннель шел по прямой линии, уходя