потеряет силу и распадется. Итак, неизбежно возникает более глубокий вопрос: «Кто же тогда этот Иисус?»

Поэтому давайте вначале приведем некоторые примеры особенностей христианской этики, а затем оценим их значение.

1. Иисус выдвигает в качестве главного критерия истинной нравственности личную преданность Ему Самому.

Вот некоторые примеры:

а) «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Матф. 5,11-12).

Особенно значительно здесь сравнение учеников Иисуса с ветхозаветными пророками. Пророки преследовались своими современниками за то, что они с верой провозглашали слова Бога. Христиане предупреждаются о том, что они могут подвергнуться преследованиям за верность Христу. В этом «уравнении», таким образом, христиане приравнены к пророкам – а, следовательно, Иисус приравнен к Богу!

б) «Кто любит отца или мать... сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Матф. 10,37).

Другими словами, ученик должен быть предан прежде всего Иисусу.

в) «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Иоан. 14,15).

Побуждением к соблюдению заповедей Иисуса является любовь лично к Иисусу.

г) «Любишь ли ты Меня?., паси овец Моих» (Иоан. 21,16).

Силой, заставляющей ученика заботиться о других, является в первую очередь любовь к Иисусу.

д) «Итак всякого, кто исповедует Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцом Моим Небесным» (Матф. 10,32.33).

Иными словами, верность или неверность людей Иисусу в этой жизни определяет то, как они будут приняты в жизни будущей.

2. Иисус объявляет, что на Последнем суде Он Сам будет Судьей.

В любой этической системе, претендующей на серьёзность, должны быть заложены принципы, по которым определяют, каково в конечном итоге будет наказание за неправильное поведение. Атеистические системы отрицают какие-либо еще наказания помимо тех, которые могут постигнуть (или не постигнуть) человека в этой жизни. И поэтому, как утверждают атеисты, миллионы людей никогда не получат полностью справедливого воздаяния – ни в этой жизни, ни в будущей. Христос, как известно, верил и учил, что будет Последний суд, когда высшей справедливости дождутся и живые, и мертвые. Но не всегда в полной мере осознается факт того, когда Иисус заявляет, что Он Сам будет Судьей, который будет разбирать каждое дело, объявлять приговор и назначать наказания на этом Последнем суде.

а) «Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну, дабы все чтили Сына, как чтут Отца... и (Отец) дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий» (Иоан. 5,22-23.27).

Между прочим, в этом заявлении содержится важное указание на характер Последнего суда, а именно то, что людей будет судить Тот, Кто Сам есть и всегда будет Человеком; Кто знает, каково быть человеком; Кто во время Своей земной жизни был подвержен тем же искушениям, что и люди (Евр. 4,15); Чьи милосердная доброта, правда, справедливость и безгрешность были продемонстрированы не только в далекой небесной обители, но в нашем больном и грешном мире. К сожалению, мы не можем остановиться на этом подробнее: сейчас наша задача – просто отметить, что Иисус сделал такое заявление. Но чтобы не подумали, что эта цитата из Евангелия от Иоанна 5,22-23.27 есть только изолированный текст, не типичный для Нового Завета, заметим попутно, что это притязание Иисуса быть Судьей на Последнем суде становится позднее центральной частью проповеди Апостолов. Например, Петр объявляет языческому сотнику Корнилию: «И Он (Бог) повелел нам проповедоватъ людям и свидетельствовать, что Он (Иисус) есть определенный от Бога Судия живых и мертвых» (Деян. 10,42). А в другом месте Павел объявляет афинским философам, что «Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа...» (Деян. 17,31) – и Павел, разумеется, имеет в виду Иисуса.

б) «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!» войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: «Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?» И тогда объявлю им: «Я никогда не знал вас; отсидите от Меня, делающие беззаконие» (Матф. 7,21-23).

Здесь обращают на себя внимание две вещи. Во-первых, религиозная деятельность, даже осуществляемая во имя Иисуса Христа, не обязательно получит одобрение на Суде. И, во-вторых, по Иисусу, решающим обстоятельством при этом будет то, «знает» ли Он данного человека или нет. Совершенно ясно, что в контекстах, подобных этому, глагол «знать» не имеет значения «знать, что некто существует». Он обозначает здесь определенное отношение, как, например, в словах «Я есмъ пастырь добрый, и знаю Моих, и Мои знают Меня» (Иоан. 10,14). Когда в конце концов Иисус говорит кому-то «Я никогда не знал вас», Он имеет в виду, что между Ним и этими людьми никогда не существовало никаких личных отношений. Он никогда не считал их Своими. Так, по Христу, при вынесении решения Суда будет поднят вопрос о личных отношениях с Ним данного конкретного человека.

3. Иисус претендует на то, что имеет власть прощать грехи.

Каждая этическая система, построенная на серьезных принципах, и предназначенная для обсуждения людей как несущих ответственность за свои поступки (не как запрограммированных биологических машин, которых нельзя винить ни за дефекты в их механизме, ни за вызываемое этими дефектами плохое поведение), должна каким-то образом считаться с фактом, что все люди время от времени нарушают моральный кодекс и причиняют вред другим, а потом раскаиваются в этом. Что тут поделаешь? Сказать «виноват» – хорошо, но едва ли такое заключение достаточно само по себе. Если возможно возмещение ущерба, можно на нем настаивать. Но возместить ущерб не всегда представляется возможным. Следовательно, должен быть найден путь, на котором прощение становится реальным без малейшего намека на то, что нарушение морального кодекса допустимо, и что грехом вполне можно пренебречь. Естественно, что в этической системе, признающей Бога как высший нравственный авторитет, эта нужда в прощении становится первостепенной.

Неудивительно поэтому, что возможность прощения неизменно присутствует в нравственном учении Христа. Удивляет лишь то, на что Он фактически претендует:

а) Иисус претендует на то, что Он имеет личную власть прощать человеческие грехи, даже грехи против Бога.

Чтобы понять все значение этих слов, следует обратить внимание на испуг и недоумение, вызванные данным заявлением у современников Иисуса.

История исцеления расслабленного

«В один день, когда Он учил, и