торжественных светочах; будут

50 Женщины славить тебя за добро в городах пеласгийских!281

Что же я — брата, сестру, и отца, и богов своих брошу?

Землю родную свою, унесенная по морю ветром?

Правда, сердит мой отец, и родина, правда, сурова,

Брат — младенец, сестры совпадают с моими желанья.

55 Бог величайший во мне! Я меньше на родине брошу,

Чем обрету: почтут меня спасшей ахейскую юность.

Лучше узнаю я край, города, о которых доходит

Слава и в этот предел, обычай тех стран и искусства.

Станет супругом моим Эсонид282, — а его не сменила б

60 Я ни на что, чем богата земля, — и счастлива буду,

Милостью Вечных горда, и звезд коснусь головою.

Пусть, как слышала я, там сходятся будто бы горы

Посередине воды, где, с судами враждуя, Харибда

Хлябь то вберет, то отдаст; опоясана злобными псами,

65 Из сицилийских глубин пусть лает жадная Скилла!283

Нет, Ясона обняв, прижимаясь к возлюбленной груди,

В дали морские помчусь. С ним рядом бояться не буду.

Если ж чего забоюсь, — забоюсь лишь за милого мужа.

Брак не задумала ль ты, не словами ль красивыми хочешь

70 Грех свой, Медея, прикрыть? Погляди, пред каким злодеяньем

Ты очутилась? Пока еще можешь, беги преступленья!» —

Молвила так. И тотчас справедливость, почтенье, стыдливость

Взору предстали ее, — бежал Купидон побежденный.

К древним Медея пошла алтарям Персеиды Гекаты284,

75 Что в потаенном лесу были скрыты, в дубраве тенистой.

Овладевает собой; отверженный пыл усмирился.

Но увидала его, — и потухшее вспыхнуло пламя,

Щеки зарделись опять, лицо ее все загорелось.

Как — если ветер подул — им питается малая искра,

80 Что, незаметна, еще под тлеющим пеплом таилась,

Снова растет и опять, расшевелена, мощь обретает,

Так и затихшая страсть, что, казалось, уже ослабела, —

Лишь появился Ясон, от его красоты разгорелась.

И приключилось как раз, что еще был красивей собою

85 Сын Эсонов в тот день: извинил бы влюбленную каждый!

Смотрит, и будто его увидала впервые, не сводит

Остановившихся глаз и в безумии мнит, что не смертный

Перед очами ее, от него оторваться не в силах.

Но лишь в беседу вступил и за правую взял ее руку

90 Гость и о помощи стал просить ее голосом тихим,

Мужем ей стать обещал, — сказала она со слезами:

«Вижу, что делаю, — нет, меня не незнание правды

Вводит в обман, но любовь. Тебя я спасу своим даром,

Ты же — спасенный — клянись!» И святыней богини триликой,

95 Темной дубравою той, где ее божество почиталось,

Вечно всезрящим отцом своего нареченного тестя,

Благополучьем своим и деяньями всеми клянется.

Верила дева — тотчас получил он волшебные травы;

Как применить их, узнал и довольный домой возвратился.

100 Нового утра заря согнала лучезарные звезды,

Стал собираться народ на священное Марсово поле;

Вот уж стоят по холмам. В середине сам царь восседает

В пурпуре, скипетром он из кости слоновой отличен.

Вот вылетает уже из ноздрей адамантовых пламя

105 У медноногих быков,285 — и, дыхом их тронуты, травы

Тлеют. Как слышится шум из полного пламени горна

Иль в печи земляной раскаленные пышут каменья

Ярким огнем, если их водяные обрызгают капли, —

Так же и грудь их шумит, где клубится стесненное пламя,

110 И огневая гортань. Но навстречу идет им Эсонов

Сын. Обратили они в лицо подходившего храбро

Страшные морды свои и рога с острием из железа;

Пыльную землю разят раздвоенным копытом и местность

Всю наполняют вокруг мычаньем своим дымоносным.

115 Ужас минийцев сковал. Ясон же подходит, не чуя

Дыха палящего, — вот какова чародейная сила! —

Смело он правой рукой подгрудки отвисшие треплет

И, подведя под ярмо, заставляет быков тяжеленный

Плуг волочить и взрезать непривычную землю железом.

120 Колхи — диву дались. А минийцы кричат, возбуждая

Храбрость его. Тут Ясон достает из медного шлема

Зубы дракона и их рассевает по вспаханной ниве.

Почва мягчит семена, напоенные ядом могучим, —

Зубы растут, и из них небывалые люди выходят.

125 Как принимает дитя человеческий образ во чреве

Матери и в глубине из частей свой состав образует

И на всеобщий простор не выходит, пока не созреет, —

Так, лишь когда развился в утробе беременной почвы

Образ людей из семян, — показались из нивы чреватой.

130 Но удивительней то, что уже потрясали оружьем!

Лишь увидали, что те свои заостренные копья

Приготовляют уже в гемонийского юношу кинуть,

В страхе поникли зараз головою и духом пеласги.

Тут устрашилась и та, кем юноша был безопасен,

135 Видя, как вдруг на него столь много врагов ополчилось,

Стала бледна, холодна, без кровинки в лице опустилась

И, чтобы силы у трав достаточно было, в подмогу

Шепчет заклятий слова и к тайной взывает науке.

Камень тяжелый меж тем бросает он в их середину, —

140 Бой отвратив от себя, меж собой заставляет их биться.

Гибнут, друг друга разя, землей порожденные братья,

Междуусобным мечом сражены. Веселятся ахейцы

И, победителя сжав, теснят его в жадных объятьях.

Сжать в объятьях его ты, варварка, тоже хотела, —

145 Стыд лишь помехой тебе. Иначе его обняла бы!

Да удержало тебя попеченье об имени добром.

Молча — дозволено то! — веселишься душой, превозносишь

Чары заклятий своих и богов, создающих заклятья.

Но оставалось еще усыпить бессонного змея.

150 С гребнем, о трех языках, с искривленными был он зубами,

Страх нагоняющий страж, золотого блюститель барана.

Только его окропил он травами с соком летейским,

Трижды слова произнес, что сладостный сон нагоняют,

Что бушеванье морей усмиряют и бурные реки, —

155 Сон к бессонным очам подошел, и герой пеласгийский

Золотом тем завладел. Доволен добычей, с собою

Он и другую увез, — виновницу первой, — и вскоре

В порт Иолкский вошел победителем с юной супругой.

Ради возврата сынов, отцы-старики с матерями

160 В дар приношенья несут; растоплено пламенем жарким,

Сало стекает, и бык молодой с золотыми рогами

В жертву богам принесен. Лишь Эсон286 не участник веселья,

Близкий к кончине уже, от лет своих долгих усталый.

Молвит тогда Эсонид: «О супруга, кому я обязан

165 Подлинно счастьем своим! Хоть ты мне и все даровала,

Благодеяния твои хоть уже превзошли вероятье, —

Если возможно, — но что для чар невозможно волшебных? —

Часть годов у меня отними и отцу передай их».

Слёз не сдержала она, сыновним тронута чувством,

170 Вспомнила чувства свои, отца, что ею покинут.

Сердца, однако, она не раскрыла и молвила: «Муж мой,