«И все же случилось то, чего больше всего боялись „дженераль“ Александрийский и его „маршал“ Рудин. Выстроенный в африканской глубинке комплекс полного цикла по обработке урана и изготовлению неучтенных ядерных боеприпасов просто подарок для тех, кто борется с Россией. Кто же поверит, что такой проект могла осуществить трансатлантическая банда без помощи государства. Эта ситуация попахивает всемирным скандалом с непредсказуемыми последствиями», – теперь мысли бывшего спецназовца неслись в одном направлении: как скрыть следы здешнего «безобразия»? Вывод напрашивался один – уничтожить объект.

– А с чем стоит этот состав под парами? – внезапно обратился Глеб к Шубину.

– С промышленной взрывчаткой, – не подозревая подвоха, откровенно сказал Яков Михайлович. – Ее привозят каждые два месяца, урановая руда требует много взрывчатки. Вот ее и возят постоянно.

– Ясно. – Сыщик подхватил Шубина под локоть и, как тряпичную куклу, поволок в сторону ДОТа. Оказавшись внутри, вытащил из-за пояса длинноствольный «Дезерт Игл» и бросил оружие Зубанову. – Держите, Серафим Кириллович, и присматривайте за своим бывшим приятелем. Если попытается что-то учудить, можете его застрелить.

– За мной не заржавеет, – с неприкрытой угрозой пообещал игровой король, сжимая в правой руке крупнокалиберный пистолет.

– Дук, давай свою гранату и внимательно следи за обстановкой снаружи, – предупредил лейтенанта Кольцов, пряча ручную гранату в карман.

Снаружи сыщика терпеливо ждал Максим, куря короткую сигару и выдувая сизый дым через ноздри, как мифологический бык.

– Ну что, дружище, запустим им ежа в штаны? – Ободряюще хлопнув напарника по плечу, указал Глеб на стоящий вдалеке железнодорожный состав.

– Отчего же нет, – цинично ухмыльнулся Максим. – Окропим песочек красненьким, а то от всего происходящего меня колбасит, как берсерка, проспавшего битву. Ярость просится на волю.

– Ну пошли, берсерк, пока ты окончательно не сбесился. Только смотри, чтобы нас не засекли охранные посты. – Кольцов первым стал спускаться в котлован.

Изрытое многотонными бульдозерами дно карьера было испещрено замысловатыми складками, позволившими диверсантам незамеченными подобраться к узкоколейной железной дороге.

Метрах в ста от спецназовцев высились металлические короба товарных вагонов, в голове состава тихо попыхивал двигателем маневровый тепловоз. Рядом с ним стрелой уходила ввысь пирамидальная башня из серого бетона со стеклянной кабиной наверху.

С наружной стороны «аквариума» высовывался длинный ствол ручного пулемета. В основании башни была видна толстая бронированная дверь с колесным замком, на манер тех, что были установлены в дотах.

Дверь была наполовину приоткрыта, что давало спецназовцам шанс проникнуть внутрь.

Правда, подобраться к башне незаметно можно было только ползком под вагонами, что не стало препятствием для бывших диверсантов. Они почти синхронно забрались под крайний вагон, потом, активно работая ногами и локтями, двинулись в голову состава. Достигнув тепловоза, замерли.

– Ну что, идем внутрь и берем всех в ножи? – доставая из ножен штык-нож, прошептал Максим.

– Берем, – едва шевельнул губами Кольцов и добавил: – Неплохо было бы «языка» прихватить, но это вряд ли получится. Ладно, двинулись.

Один за другим диверсанты неслышно выкатились из-под вагона. Держа перед собой наготове ножи, они втиснулись в полуоткрытую дверь. В стеклянную «корону» башни вела широкая металлическая лестница, ржавое сооружение выглядело весьма ненадежно, но тем не менее нападающие ступили на лестницу одновременно.

Двигаться бесшумно, убивать голыми руками, умело маскироваться и мгновенно реагировать на опасность – все это было заложено в их подсознании на уровне природных инстинктов, забыть полученные навыки их не смогла бы заставить даже амнезия.

Стеклянная «корона» башни изнутри была разделена на две равные части, в одной (левой) возле установленного на специальный станок ручного пулемета скучали двое охранников в военной форме без знаков различия. В противоположном отсеке в мягких офисных креслах сидело трое гражданских. Один, грузный немолодой негр в шортах и длинной майке с надписью «Jordan – best», опирался локтем на пластиковый столик, на котором стояли радиостанция и полевой телефон в допотопном футляре.

Напротив него оживленно переговаривались двое молодых чернокожих парней в синих рабочих комбинезонах в разводах машинного масла.

Из пятерых африканцев никто не успел среагировать на внезапное появление двух белых незнакомцев.

– Вперед, – выдохнул Кольцов, бросаясь на охранников. Первым на его пути оказался крупный широкоплечий негр с короткой стрижкой-щеткой. Выпученные белки его темных глаз безумно метались из стороны в сторону, норовя выскочить из орбит, а рука безуспешно дергала клапан кобуры на поясе. Глеб вскинул правую ногу и произвел мощный круговой удар. Острый носок некогда дорогой лакированной туфли как таран врезался охраннику в висок, погружая нерадивого служаку в глубокий нокаут.

Второй охранник, отпрянув, попытался развернуть в сторону нападающего пулемет, но не успел. Кольцов в одном прыжке перемахнул через тушу его напарника и почти по-фехтовальному вонзил штык-нож в сердце, ощутив, как плохо отточенная грубая сталь пронизывает человеческую плоть. Страж порядка, закатив глаза, медленно сполз по стене.

Безумный Макс действовал как настоящий средневековый скандинавский воин. Широкий взмах, и клинок штык-ножа разрубил адамово яблоко крайнего африканца, из раны фонтаном ударила густая алая кровь. Второму клинок вошел в правый бок по самую рукоятку, егерь, даже не глядя на рану, просто провернул рукоятку вокруг своей оси и выдернул штык, бросившись на уже возвышавшегося во весь исполинский рост толстяка. Грузный поклонник американского баскетболиста дотянулся до трубки полевого телефона, но по пухлым пальцам пришелся первый удар штыка. Рука негра, более не подчиняясь, задергалась в конвульсиях, толстяк завыл было от боли на одной ноте, но тут на него насел Максим.

Уперев жало штыка под нижнюю челюсть, егерь быстро заговорил с ним на местном наречии. Африканец, морщась от боли и заунывно подвывая, все же успел ответить парой коротких фраз. В следующую секунду штык вошел ему в голову по самую рукоятку.

– Ну и что пропел «язык»? – встав позади Максима, нетерпеливо спросил Кольцов.

– Он обычный диспетчер, регулировал движение по узкоколейке. Я его спросил, почему он так долго держал этот состав, сказал, ждут, когда на складе подготовят место для приема груза. Там у них получился излишек взрывчатки.

– Излишек взрывчатки – это хорошо. – На мгновение задумался Глеб, с высоты диспетчерской башни он рассматривал стоящий внизу состав.

– А твои пленные как?

– Не поверишь, все умерли. Один на нож напоролся грудной клеткой, другой неудачно башкой приложился к пулеметному станку и, как говорится, раскинул мозгами по полу.