Ещё в начале 1917 года большевики не были ведущей партией масс.

Формально они не были ею и сразу после Октябрьской революции, потому что на выборах в Учредительное собрание (через неделю, между прочим, после Октября) получили по стране лишь 25 % голосов, а партия эсеров — более 50 %.

Однако Ленин был прав, утверждая, что страна доверяет именно большевикам, потому что в течение 1917 года только они быстро набирали влияние в массах, а остальные партии так же быстро его теряли.

По стране большевики — в отличие от эсеров мало известные крестьянской массе — набрали 25 % голосов. Зато в столице, в Петрограде, где Ленин имел возможность наиболее отчётливо довести до народа свою позицию, большевики — несмотря на сильные позиции столичной буржуазии, чиновничества, аристократии — набрали на выборах в Учредительное собрание 50 % голосов и получили шесть мест из двенадцати!

То есть большевизм действительно был стержнем устремлений страны.

Вот почему Ленин и его соратники сумели, в конечном счёте, завоевать умы и сердца основной народной массы и победили в жестокой внутренней борьбе.

КПРФ же под руководством Геннадия Зюганова не выдерживает ни малейшего сравнения с партией большевиков.

КПРФ в её руководящей части никак не может быть названа Коммунистической партией не по её юридическому названию, а по сути её политики.

Нынешняя КПРФ в той своей руководящей части, которая поддерживает Геннадия Зюганова, представляет собой наихудшее издание ренегатствующей социал-демократии, на словах отстаивающей интересы народа, а на деле полностью обслуживающей интересы правящей «элиты».

Зюгановское руководство КПРФ прошло долгую эволюцию на путях идейного и делового перерождения. Так, генерал-коммунист Макашов был одним из тех, кто поддержал Зюганова на II Объединительном съезде КПРФ, но уже к 2004 году генерал Макашов активно выступал против Зюганова и убедительно аргументировал свою позицию.

Генерал-коммунист, то есть — человек решительный вдвойне, имея военное, а не философское образование, но душу русского советского человека, справедливо ставил Зюганову и зюгановцам в вину, например, следующее:

— ошибки в идеологии и отказ от понятия «классовая борьба» в пользу размытых понятий «народность», «державность» ит. д.;

— превращение КПРФ в вялую партию парламентского толка,

— поддержку вступления РФ в Совет Европы и такого договора с Украиной, по которому РФ юридически потеряла Крым и Севастополь;

— устранение от повседневной работы по руководству партией и фракцией, барство, неспособность к серьёзной и самостоятельной концептуальной работе и т. д.

Говорил Альберт Михайлович Макашов и о бездарной единоличной кадровой политике Зюганова.

И был прав тут, как и в остальном, на «все 100 %»!

Политика Зюганова позволила войти в руководство КПРФ таким ренегатским фигурам, как Рыбкин, Селезнёв, Тулеев, Горячева, Подберёзкин и т. д.

В то же время насаждение подхалимажа, неприятие талантливых, неординарных людей привело к исключению из КПРФ таких крупных фигур, как Теймураз Авалиани (к слову, русский сирота военной поры, усыновлённый фронтовиком-грузином, давшим ему свою фамилию) и Ричард Косолапов.

Результатом кадровой политики Зюганова стало то, что яркие личности в руководстве КПРФ имеются не столько благодаря Председателю КПРФ, сколько вопреки ему.

Фактически своей политикой Зюганов полностью блокирует возможность объединения всех здоровых сил страны вокруг КПРФ как политического авангарда борьбы за замену прогнившей капиталистической «Россиянин» новой социалистической Россией.

И поэтому сегодня Геннадий Зюганов становится главным, если не единственным, препятствием на пути к новой социалистической России, способной воссоздать новый Советский Союз.

Что взять с нынешних «кремлёвских сидельцев»?

Змея не может не жалить, Кремль «тандема» не может не разрушать страну.

Стране нужна полностью антагонистичная Кремлю, но не маргинальная, а серьёзная, осмысленно действующая политическая сила — руководящая и направляющая. Нужен эффективный и авторитетный политический авангард общества, жёстко, в реальном масштабе времени ставящий вопрос не о тех или иных реформах режима, а о его политической замене в пользу нового социализма.

Зюгановщина же не позволяет здоровым силам объединиться, она, наоборот, отталкивает от себя всё живое и деятельное.

Коммунисты обязаны использовать буржуазный парламент исключительно для борьбы за новый социализм, для агитации и пропаганды и для разоблачения преступности режима.

А зюгановское руководство КПРФ предпочло роль карманной «системной оппозиции», которую тоталитарный режим использует для камуфляжа себя под «парламентский».

Коммунисты идут в буржуазные парламенты не для того, чтобы принимать участие в создании законов буржуазного общества, а затем, чтобы использовать парламентские возможности для политического просвещения масс, разоблачения капитализма и борьбы за политическую власть масс.

Но с момента своего прихода в Государственную Думу КПРФ Зюганова устами своих лидеров начала публично рассуждать о «профессиональной Думе», о «строительстве новой российской государственности», о «врастании во власть» и т. д.

Всё это, говоря без обиняков, Ленин, вслед за Марксом, определял как парламентский кретинизм.

МОЖНО ЛИ представить себе Ленина на дворцовом приёме у императора Николая? А Сталина, приехавшего во время войны в ставку к Гитлеру с поздравлениями по поводу его дня рождения или для получения Железного креста?

Геннадий же Зюганов бестрепетно появляется в «президентской» резиденции Завидово и в Кремле в компании самых оголтелых и антиобщественных политиканов из ЛДПР, «Единой России» и «Справедливой России». Появляется в том числе запросто — «без галстуков». Присутствует и позирует на «государственных» приёмах, принимает награды режима.

А ведь «кремлёвские сидельцы» ещё более равнодушны к судьбе России, чем незадачливый «царственный» полковник Романов! Они совершили и совершают по отношению к России то, чего так и не добился своей агрессией против нас Гитлер!

Это — не гипербола, а факт статистики.

Тем не менее Геннадий Зюганов согласился на жалкую для КПРФ роль некой «системной оппозиции». Он рассматривает нынешних обитателей Кремля не как злейших врагов России и, следовательно, как своих личных и смертельных врагов, а как неких «социальных партнёров», с которыми возможен какой-то политический диалог.

При этом Геннадий Зюганов уже даже не имитирует борьбу за политическую власть трудящихся. Он откровенно и вяло «отбывает номер», зная, что доверие к КПРФ части «электората» и настоятельная необходимость для Кремля иметь «во власти» парламентскую «левую оппозицию» гарантируют ему постоянное пребывание в кресле руководителя «одной из оппозиционных фракций Государственной Думы РФ».