Мой муж, как я уже, наверное, говорила, «долговременного типа». Он старается делать / делает / приобретает только то, что требует долгих усилий, но и служить будет долго. Как все архитекторы. Я же из тех, кто все делает с наскока, я быстро учусь новому, а потом быстро переключаюсь на что-то другое — на новую идею, новую историю, на вот ту штуку, что поблескивает там, на песке. Именно поэтому для меня брак — что-то не­обычное, искусство, которым я очень долго овладевала. Это мой самый долговременный проект, и ему еще далеко до завершения, за что я и благодарна судьбе.

Это не значит, что я никогда не совершала ничего эгоистичного, или глупого, или неосторожного, или что я никогда не обижала мужа и не ставила свои интересы выше его интересов. Возможно, в большинстве случаев я именно так и поступаю. Порой он меня жутко достает. Мы не сверхлюди, достойные самого идеального из браков. Просто брак — или долговременная добровольная моногамия — это то, что нам подходит. Отношение к совместному предприятию под названием «Мы» как к чему-то очень ценному повлияло и на наши личности, и на то, как мы думаем, как мы поступаем, оно сделало нашу жизнь богаче и доставило нам больше радости, чем все остальные ее составляющие. Во всяком случае, мою жизнь. Что до него, то у него всегда остается архитектура.

Приложение

Тридцать шесть вопросов о близости

В 1997 году психологи Артур и Элейн Эйрон провели эксперимент, целью которого было выяснить, поддаются ли близкие отношения развитию. Они просили участвовавших в эксперименте студентов выполнять различные задания, после чего измеряли, насколько более близкими друг другу становились испытуемые. Одним из самых успешных их инструментов был набор из тридцати шести вопросов, разделенных на три раздела, при этом каждый раздел требовал все большей откровенности. Вопросы были впоследствии опубликованы в The New York Times — там они подавались как «способ зародить любовь», однако ответить на них полезно и супругам, и их друзьям. О самом исследовании написано в научном журнале Personality and Social Psychology Bulletin1, и доктор Эйрон позволил нам воспроизвести эти во­просы здесь. Он советует тратить на каждый раздел не больше пятнадцати минут, по­сле чего в течение четырех минут смотреть в глаза своему парт­неру.

ЧАСТЬ I

Если бы у вас была возможность выбрать любого человека на планете, кого вы пригласили бы на обед?

Вы хотели бы прославиться? Каким образом?

Вы когда-нибудь, перед тем как позвонить кому-то, репетировали, что собираетесь сказать? Почему?

Какой день вы могли бы назвать замечательным?

Когда вы в последний раз пели в одиночку? А для кого-нибудь?

Если бы вы могли дожить до девяноста лет и в течение последних шестидесяти сохранять либо разум, либо тело тридцатилетнего человека, что вы предпочли бы?

Есть ли у вас предчувствие того, как вы умрете?

Назовите три вещи, общие для вас и вашего партнера.

За что в этой жизни вы более всего благодарны?

Если бы вы могли изменить что-то в том, как вы росли, что это было бы?

За четыре минуты как можно подробнее расскажите парт­неру о своей жизни.

Если бы вы завтра утром проснулись и обнаружили у себя какое-то новое качество или способность, что бы это могло быть? ЧАСТЬ II

Если бы хрустальный шар мог поведать вам всю правду о вас, или о вашей жизни, или о будущем, или о чем-либо еще, что вы хотели бы узнать?

Есть ли что-то, что вы давно мечтали сделать? А почему не сделали?

Какое ваше самое большое достижение?

Что вы больше всего цените в дружбе?

Какое из воспоминаний для вас самое дорогое?

Какое из воспоминаний самое ужасное?

Если бы вы знали, что в такой-то год внезапно умрете, что вы изменили бы в том, как живете сейчас? Почему?

Что для вас означает дружба?

Какую роль в вашей жизни играют любовь и привязанность?

Назовите пять позитивных, с вашей точки зрения, характеристик вашего партнера.

Насколько близкие и теплые отношения были в вашей семье? Считаете ли вы, что ваше детство было более счастливым, чем у многих других?

Как вы назвали бы отношения с вашей матерью? ЧАСТЬ III

Составьте три предложения, начинающиеся со слова «Мы…» и отражающие истинное положение вещей. Например: «Мы оба сейчас находимся в этой комнате, чувствуя…»

Закончите предложение: «Я хотел / хотела бы, чтобы был кто-то, с кем я мог / могла бы разделить…»

Если бы вы с партнером намеревались стать близкими друзьями, то, пожалуйста, скажите, что было бы для вас важным, что бы он или она о вас знали.

Скажите вашему партнеру, что вам в нем или в ней нравится; будьте предельно честными на этот раз, говорите то, что вы не сказали бы малознакомому человеку.

Расскажите партнеру о неловком моменте в вашей жизни.

Когда вы в последний раз плакали в присутствии другого человека? А наедине с собой?

Расскажите своему партнеру о том, что вас изначально в нем или в ней привлекло.

Над чем, по-вашему, нельзя шутить?

Если вам суждено сегодня умереть, не имея возможности ни с кем пообщаться, о чем вы больше всего будете сожалеть, что не успели кому-то сказать? И почему вы до сих пор этого не сказали?

Ваш дом горит. Вы спасли своих близких, домашних животных, и у вас осталось время вынести из огня какой-то один предмет. Что это могло бы быть? Почему?

Из всех ушедших от вас близких чья смерть оказалась для вас самой болезненной? И почему?

Поделитесь с партнером своей личной проблемой и спросите, как он или она могли бы ее решить. Поинтересуйтесь у партнера, что, на его взгляд, вы чувствуете по поводу этой проблемы.

Благодарности

Написать эту книгу мне помогли невероятно щедрые в своей благожелательности люди, и их очень много. Они делились со мной информацией, собранной ими за долгие и трудные годы научной работы. Они рассказывали мне свои самые сокровенные истории, истории, о которых им было больно говорить. Члены моей семьи согласились на то, чтобы я рассказала их личные истории, и не очень сердились на меня, когда наши воспоминания не всегда совпадали. Большинство из тех, кто внес свой вклад в эту книгу, были упомянуты на ее страницах. Именно поэтому я хочу сказать здесь о тех, кто назван не был.

Огромную помощь в сборе материалов оказало то, что я связана с журналом Time, журналом, где я работаю, журналом, который, и я в это действительно верю, делает все возможное, чтобы его читатели с каждым новым номером, каждую неделю становились еще лучше и умнее. Люди, которые в нем работают, научили меня, как взять интересную тему и превратить ее в историю, как собирать факты, как писать и как проверять написанное, чтобы ни на шаг не отступать от истины, как быть справедливым и точным и при этом делать так, чтобы читать было не скучно. Они не только смирились с этой австралийкой, которая своим по-австралийски зычным голосом вмешивалась в разговоры на редакционных встречах, но и приняли ее в свои ряды, хотя она так и не научилась правильно произносить некоторые слова. Я работала с шестью редакторами отделов и благодарна им всем, но не могу не назвать моего друга и наставника Ричарда Стенгеля, Нэнси Гиббс, которая первой подтолкнула меня к тому, чтобы писать о проблемах семьи, сменившего ее Эдварда Фелсенталя, который поддерживал меня в стремлении продолжать исследовать эти темы с научной точки зрения — иначе они казались бы слишком «простенькими».