— О да. Пошли… сядем.

Она провела его через зал к одной из лож вдоль дальней стены — в РЖ это заняло бы несколько минут, здесь они достигли цели за секунды. Теперь подпевал весь оркестр, хлопал в ладоши, ухал, топал ножищами. Музыка гремела так, что казалось — еще секунда, и обвалится потолок.

— Тогда держи свое виденье —

Вперед!

Адамы, Евы всей Земли —

В полет!..

Лучи прожекторов заметались еще быстрее, скрещиваясь и расходясь, как шпаги дуэлянтов. Музыка нарастала, потом грянула канонада барабанов, протрубили саксофоны, и оркестр исчез. Огромный зал гулко откликнулся жидкими аплодисментами.

Едва Рени и Ксаббу опустились на мягкую бархатную банкетку, как рядом появился официант в облегающем фраке стального цвета. Его сим явно лепили с античных божеств плодородия.

— Пр-ривет, ползецы, — протянул он. — Что будем?

— Мы… мы не можем есть или пить в этих симах, — ответила Рени. — Есть у вас что-нибудь еще?

Официант смерил ее понимающим взглядом, словно позабавился, щелкнул пальцами и исчез. На его месте, точно забытое, повисло в воздухе светящееся меню.

— Этот список озаглавлен «Эмоции», — с удивлением заметил Ксаббу. — Печаль, от слабой до интенсивной. Счастье, от спокойного довольства до бурной радости. Исполнение желаний. Скорбь. Оптимизм. Отчаяние. Приятное удивление. Безумие… — Он обернулся к Рени: — Что это? Я не понимаю.

— Можешь не пользоваться выделенкой. Никто не удивится, что ты задаешь вопросы, — вспомни, мы пара деревенщин из Нигерии, пришедших поглазеть на большой виртуальный город. — Она сменила канал. — Полагаю, это симулируемые ощущения. Эдди… ну, тот парень, наш знакомый — он говорил, что тут могут предложить даже такие ощущения, которые твой костюм не воспроизводит. Или они в этом клиентов убеждают.

— И что нам теперь делать? — В огромном зале маленький сим бушмена казался еще меньше, словно шум и суматоха придавливали его к земле. — Что вы хотите делать?

— Я думаю. — Рени уставилась на висящие перед ней огненные буквы, занавес из слов, не дающий ни защиты, ни уединения. — Я бы предпочла более тихое место, если мы себе сможем это позволить.

Ложа не изменилась, только приобрела терракотовый цвет и переместилась в Тихую галерею. За аркой входа, посреди мощенной булыжником площади плескался просторный синий бассейн.

— Это прекрасно, — заметил Ксаббу. — И мы попали сюда… вот так? — Он щелкнул пальцами, но не раздалось ни звука.

— И деньги с нашего счета тоже утекают… вот так. Должно быть, это единственный клуб в ВР, где дешевле снять отдельную комнату, чем приглушить звук у себя за столиком. Наверное, клиентов заставляют пользоваться услугами.

Рени выпрямилась. Бассейн завораживал. Капли падали с мшистого потолка, и круги на воде сходились, пересекались, на стенах плясал отраженный свет факелов.

— Я хочу оглядеться. Посмотреть, что это вообще за место.

— А денег хватит?

Рени переключилась на выделенку.

— Я положила немного денег на счет моей личины, и именно немного — преподаватели столько не зарабатывают. Но за эту комнату мы платим только потому, что сами захотели. Если мы просто побродим… нас должны предупредить, прежде чем затикает счетчик.

Губы Ксаббу растянулись в сим-улыбке.

— Вы подозреваете владельцев этого клуба во… многом, но не представляете, что они могут обмануть клиента?

Рени не хотелось обсуждать, в чем она подозревает владельцев клуба, даже по выделенке.

— Если обжуливать клиентов, вылетишь из бизнеса в пять минут. Даже бродербундовские клубы на набережной Виктория дерут безбожно и обслуживают с черного хода наркоманов и токоманов, но и им приходится держать марку. — Она встала и потянулась. — Пошли, пройдемся.

Когда они с Ксаббу прошли под аркой и ступили на дорожку, опоясывающую бассейн, в глубине спокойных вод загорелся свет.

— Сюда. — Рени шагнула к краю.

— Но… — Ксаббу последовал было за ней и остановился.

— Это иллюзия. Не забывай. И если только тут не забыли стандартную символику ВР, 0-нам показывают путь к выходу.

Рени сделала еще шаг, поколебалась, потом прыгнула в воду. Погружение длилось долго. Тело Рени висело горизонтально на ремнях упряжи в политехе, так что ощущения падения не было, но удивительно реальными были встретившая ее прозрачно-синяя толща, рожденные ее прыжком мириады пузырьков. В глубине призывно мерцал свет. Рени устремилась туда.

Секундой позже ее нагнал Ксаббу. В отличие от Рени, нырнувшей в воду ласточкой, бушмен просто тонул ногами вниз.

— Что… — начал он и рассмеялся. — Мы можем говорить!

— Это не вода. А это — не рыбы.

Ксаббу снова фыркнул. Их окружила стайка сверкающих рыбок; шевелились хвостики, плавнички работали, как пропеллеры. Одна, в яркую красно-черно-желтую полоску, пристроилась под самым носом бушмена.

— Чудесно! — Ксаббу потянулся к ней, но рыбка развернулась и умчалась прочь.

Дверь еще сияла, но вода вокруг них темнела неуклонно. Кажется, они перешли на другой уровень бассейна, вернее, симуляции — Рени различала внизу морское дно, скалы, белый песок, колышущиеся водоросли. Ей показалось даже, что она различает в сумеречных дебрях что-то почти человекообразное, наделенное руками, пальцами, ясным взглядом — и мускулистым хвостом океанского хищника. За плеском волн слышалось смутное пение. Рени оно показалось пугающим; взмахом руки она увеличила скорость.

Вблизи круг света распался на венок сияющих разноцветных колец.

— Выбирай любое, — сказала она Ксаббу.

Тот ткнул пальцем. Красное кольцо засветилось ярче.

— Инферно и другие нижние уровни, — прошептал над ухом бесстрастный и бесполый голос.

Ксаббу покосился на Рени. Она кивнула, не обращая внимания на пробежавшие по шее мурашки. Вот такие места и привлекают мальчишек вроде Стивена. Ксаббу снова коснулся кольца. Диск залился багровым огнем, расширился и надвинулся на них, так что на мгновение они оказались в туннеле алого света. Когда сияние померкло, Рени и Ксаббу находились по-прежнему под водой, только теперь мутной. Рени поначалу решила, что ворота отказали.

— Наверху. — Ксаббу указал пальцем. Там, в вышине, полыхал еще один круг света, красный, как закатное солнце. — Вот так и выглядит небо из-под глубокой воды. — Казалось, он не мог дух перевести.

— Тогда поплыли.

«Интересно, — подумала она, — много ли Ксаббу, видевший на своем веку лишь речушки да болота дельты, знает о глубоких водах. Возможно, он плавал в общественных бассейнах в Дурбане?»

Они поднимались к алому свету, проплывая сквозь леса водорослей — черных, шипастых, этакий морской чертополох, росший так плотно, что порой совершенно скрывал солнце, рождая причудливые подводные сумерки. Вода была мутной и бурлила под давлением струй пара, бивших из растрескавшегося океанского дна внизу. Все следы бассейна исчезли, хотя Рени оставалась уверена, что, если они повернут назад, появится какой-нибудь указатель пути в бассейн Тихой галереи.