насторожился Иклиль, резко дернув ее за руку и останавливаясь.

Огляделся вокруг воровато. Жаль. Пустыня оживленнее, чем этот переулок.

— Говорю… бро, — попыталась Рина выкрутиться. — Брат, значит.

— И при чем тут брат? — глаза Иклиля только что молний не метали.

— Может… может, вы мой брат, — попыталась Рина выкрутиться. — Все люди — братья, в конце концов.

— Вот заберу вас с Хажирой на корабль, будут тебе братья.

— Что у вас с ним случилось? — спросила Рина, пытаясь незаметно подмигнуть кошаку, преследующему их по забору.

Себя, положим, она не собирается отдавать на корабль. Хотя — в зависимости от того, что это за корабль.

— Твой Хажира — враль, — фыркнул Иклиль, поддерживая Рину твердо за локоть.

Чтобы не сбежала. И толкнул вперед. Со стороны выглядели, как парочка влюбленных, наверное. Ага. В такого влюбишься. И широк, и голос прокуренный, и лицо непросвещенное… Но враль есть враль, сама говорила.

— Знаю, — вздохнула Рина.

— Ну, и что с ним ходишь?

— Я же говорила… Сделка у меня с ним.

В желудке заурчало.

— Господин Иклиль! — сделала Рина несчастное лицо. — Ну, что вам, жалко? Я с утра ничего не ела!

— Твой Хажира никаких сделок не выполняет. Делает все, как ему удобно, — зло проворчал Иклиль. — Не дам я тебе еды.

— И в драку лезет, не умея сражаться, — кивнула Рина. — Достался мне не парень, а хлюпик.

— Ну, почему сразу хлюпик, — клюнул Иклиль. — Хажира — светоч. Только не хочет ни государству, ни братству служить. Он, видите ли, птица вольная. Откопал старые идеи о звездном капитанстве и упивается ими, как дитя.

Бродяга мяукнул:

— Вот оно что! Мечты его о свободе.

— Это нам ничего не дает, — забылась Рина и ответила кошаку.

— Это никому ничего не дает, — согласился Иклиль.

— Так вы пытаетесь его переманить к себе? Он разве один такой?

— Контрабандист-одиночка. Работает сам на себя.

— Но он был с вами?

— И смотался с призом.

— С ворованным артефактом? - скривилась Рина.

— Ну-ну, девочка, ты говори, да не заговаривайся. Это целое искусство. Промысел, если угодно. И мне Хажира крупно задолжал. Ну, скоро мы дойдем?

Рина долго не думала. Сражаться она не умела. Зеленого выдать после всего не могла — слишком уважала свободу. Он остался один против всего мира. Не отдавать же его обиженному Иклилю. Этого контрабандиста с детскими мечтами.

— Господин Иклиль… — остановилась Рина на площади. Бродяга где-то затерялся. — Мне надо вам признаться… — тот посмотрел на девушку своими маленькими глазками. — Держите вора! — вдруг закричала Рина, что есть мочи и оттолкнула араба.

Туристы обернулись заинтересованно, кто-то щелкнул фотоаппаратом. Девушка метнулась к палатке с тканями и юркнула под прилавок.

— Не выдавайте, — шепнула торговцу, который явно возмутился. — Меня тот тип убьет.

И этого будет мало.Полиция тут еще водилась. Свистки и топот ног. Замели Иклиля или нет?..

* * *

— Он сбежал, — муркнул Бродяга, оказываясь под ногами.

Рина сидела под мостом, вглядываясь в темнеющий Нил под темнеющим небом. Горячность дня спадала, и со стороны пустыни веяло ночью.

— Надо идти за Зеленым, — вздохнула Рина. — Он врунишка, но мне его жалко.

— Я тут бегал, пока ты сидела в лавке, — сообщил Бродяга, — нашел его. Кто его так, а?

— Полиция, за рыжесть, — сжала кулаки Рина до боли. — И Иклиль, но тут Перри сам виноват. Он не женат, представь?

— Преступление, — согласился Бродяга как-то слишком многозначно.

— Издеваешься? — толкнула Рина легонько кошака, обернувшего лапы хвостом.

— Чего ж издеваюсь? Разве это хорошо? — состроил Бродяга невинную мордочку.

— Ничего хорошего, — кивнула Рина. — Но Иклиль мне немного пролил света на эту вредную личность. Пусть теперь только попробует крутить мною! Идем.

— Так он уже ушел оттуда, — возразил Бродяга, поднимаясь за Риной. — Сказал, будет ждать у машины.

— Ушел? — спросила Рина с видимым облегчением. — Ну, и замечательно. Его рожу я обрабатывать не буду. В сознании — значит, сам справится.

* * *

— А-а! — взвыл Зеленый.

Рина, заставляя его опуститься обратно на сиденье, пожурила: