Кто не стал суетиться, так это Лукин. Он открыл свой сейф и спрятал диск. Зачем ему Зинкевич? Этот субъект председателю совершенно не нужен.

Не делая лишних движений, он снял с телефона трубку, набрал номер председателя суда Центрального района и спросил:

— Виктор Аркадьевич, кто у тебя сегодня на арестах сидит?

— Марин. А что случилось?

— Ничего. Пусть этот Марин мне сейчас перезвонит.

Ровно через три минуты судья набрал номер председателя.

— Игорь Матвеевич, я хотел принести свои извинения. Возможно, я был чересчур резок в вашем кабинете…

— Я не по этому поводу. Сегодня тебе привезут для ареста официанта из ресторана «Третья пирамида». Его фамилия Зинкевич. Я очень хочу знать, кто за него будет просить.

— Просить освободить или закрыть?

— Раз я не уточняю, тогда какая разница?

— Я вас понял. А кто привезет этого Зеленчука?

— Не Зеленчука, а Зинкевича! Запиши, судья!.. А привезет его, скорее всего, УБОП.

К нужному пункту Лукин всегда шел самым коротким путем.

Уже под вечер, около пяти часов, ему позвонил Марин и доложил:

— Игорь Матвеевич, как вы и говорили, убоповцы Зенчука привезли.

— Я не говорил, что привезут Зенчука. Я сказал, что привезут Зинкевича. И что?

К вечеру случилось то, на что надеялся неизвестный отправитель кассет. Все получатели бандеролей сделали однозначный вывод о том, кому была выгодна такая рассылка. Показания Зинкевича, стоящего на подоконнике и говорящего в микрофон с петлей на шее, устраивали лишь Кускова, но никак не всех прочих участников этого дела.

— Все, Антон, — говорил в трубку Земцов, начальник отдела по борьбе с бандитизмом.

Он знал Копаева и Пащенко много лет и понимал, что они преследуют в этом деле свой интерес.

— Я принимаю решение на задержание Шебанина. Руководство торопит, да и я вижу, что доказательств, которые можно было бы объяснить совпадением, накопилось уже чересчур много. Беда только в том, что мои люди потеряли Локомотива.

— А надо было не спать, когда он сваливал! — пожурил старого знакомого Копаев. — Не думаю, что Локомотив улетел со своей женой на дельтаплане прямо из окна семнадцатого этажа. Они ведь вместе пропали?

— А ты откуда знаешь?

— Я догадываюсь, Земцов. У меня способность такая сверхъестественная — предвосхищать тот момент, когда доблестная полиция начинает терять нюх.

— С каких пор менеджеры строительных компаний получили такой талант?

— С тех самых, как его утратили полицейские. На наблюдение, конечно, опять собровцы выставлены?

— А где я тебе столько оперов наберу, чтобы в городе работать? — обиделся Земцов. — Да еще перед подъездом одного-единственного бандюка ночевать?! Конечно, СОБР.

— А я тебе уже много раз говорил, что СОБР необходим только тогда, когда нужно вышибить дверь или сломать гараж. Или не говорил? Эти мальчонки в масках так же похожи на чутких оперативных работников, как бультерьеры — на служебно-разыскных собак. Ты когда-нибудь видел мента-кинолога, который шел бы по следу с булем?

— Ладно-ладно, — примирительно пробормотал Земцов. — Не видел. Антон, мои люди сейчас вокзалы и КПП зацепили, казино шебанинские шерстят, так что, может, и я чем-то помогу Пермякову.

Вряд ли главный по бандитам чувствовал вину за своих коллег. По большому счету Пермяков для него был никем. Да и по малому — тоже. Звонил он Копаеву исключительно из старой дружбы.

«Пусть так, — решил Антон. — Не важно, ради чего он звонит, главное, что идет в том же направлении».

А в это время добрая половина сыщиков, отрабатывающая вокзалы, аэропорт местного значения и контрольно-пропускные пункты, теряла время даром. Яков Шебанин по прозвищу Локомотив никуда не уезжал и не собирался этого делать в ближайшее время. Он отлично знал стандартные методы работы разыскников и принял единственно правильное решение.

Подлиза скоро сгорит, это очевидно. Парень принадлежит к тем самым людям, которые в момент шухера начинают метаться и пускать дым. Тот валит столбом и привлекает своим видом и запахом всех копов в городе. Вова Грошев сейчас обязательно ослушается, из Екатеринбурга не уедет, хотя в отличие от него, Локомотива, имеет для этого неплохие шансы. Он прибьется к толпе каких-нибудь отморозков, чудящих на ниве беспредела, и окажется в наручниках во время первой же дурацкой кабацкой пьянки.

Опера скоренько поймут, кто попал им в руки. Они начнут трясти его как грушу и обязательно расколют. Локомотив знал, что Подлиза не продаст напрямую. У него хватит для этого мужества. Но вот чтобы не повестись на мудреные разводки ментов — тут у Грошева маловато ума.

Локомотиву было достаточно Сороки. Неизвестно, с какой из пяти записок люди в погонах стали его вести. Ну и легавые!.. Это наверняка работа Земцова. Есть в УБОПе фокусник с такой фамилией. Или тут другая схема работает? Да черт его знает!..

Локомотив чувствовал, что от недостатка информации у него кружилась голова. Он точно знал одно: через пару-тройку дней сыскари выйдут на Подлизу и получат от него сведения о том, что Шебанин покинул город. Пусть ищут! За это им деньги платят. А Яшина работа сейчас — прятаться. Надо отметить, что делал он это весьма своеобразно.

У железнодорожного вокзала любого города по перрону бродят тетки сомнительной наружности, чем-то похожие на коров, отбившихся от стада. Они грызут семечки или жуют жвачку, а на их груди как на ручках дверей киосков, закрытых на обед, болтаются таблички: «Сдам комнату на часы, сутки». Плати наличные, отдавай в залог паспорт и веди туда хоть женщину, хоть мальчиков. Делай что хочешь, только не ломай мебель, и без того убогую, не колоти стекла и никого не убивай. Жилища, сдаваемые этими тетками, на самом деле принадлежат другим людям. В основном тем, которые ныне сидят у крыльца того же вокзала и чешут ноги, изъеденные вшами.

На одной из таких вот дам Локомотив и остановил свой взгляд.

— Почем квартира?

— В час?

— В сутки, — буркнул Яша, поглядывая по сторонам.

Дама сплюнула шелуху и окинула взглядом просителя. С таким прикидом, что был на нем, ему бы не по притонам шарахаться, а в «Метрополе» номер снимать. Ездит, гад, на «Ягуаре», телку имеет как с обложки «Вог», а на кровати экономит! Да одной серьги этой девахи хватит, чтобы квартиру не снять, а купить. Мелочные они. Чем богаче человек, тем жаднее. Факт.

— Ты долго еще ранеткой вертеть будешь? — поинтересовался Яша.

— Пятьсот.

— Не много ли? — Локомотив вскинул брови.

«Вот жаба!» — ужаснулась тетка.

— Если стеснен в средствах, могу десять рублей скинуть, — через силу выдавила она, не желая упускать клиента в самое глухое время дня.