litbaza книги онлайнИсторическая прозаСталин и мошенники в науке - Валерий Сойфер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

В то время, как буржуазия, и в особенности её фашистское крыло, использует антропогенетику для обоснования "расовых теорий" и, извращая её, делает её острым орудием наступления на пролетариат и колониальные народы, медицинская генетика в СССР включается в общий фронт развернутого социалистического наступления и становится одним из средств оздоровления трудящихся" (26).

Эта резолюция была подписана ведущими специалистами страны и в их числе Н. К. Кольцовым, М. Л. Левиным, С. Г. Левитом, Г. Мёллером (США), Т. И. Юдиным, С. Н. Давиденковым и др.

Весной 1935 года институту присвоили имя Максима Горького (он стал называться "Научно-исследовательский медико-генетический институт им. Максима Горького"). Это рассматривалось как некая награда, так как писатель в это время часто встречался со Сталиным и обсуждал с ним создание мощного медицинского центра — Института экспериментальной медицины.

Глава 13. Герман Джозеф Мёллер пишет Сталину и просит поддержать генетику человека

"Не пустая фантазия, что посредством сочетания благоприятного воспитания и общественных и материальных преимуществ, которые может дать социализм, с одной стороны, с научным применением генетики, освобожденной от буржуазных общественных и идеологических оков, с другой стороны — возможно будет в течение лишь нескольких поколений наделить даром так называемого "гения" практически каждого отдельного индивидуума — поднять фактически всю массу на уровень, на котором сейчас стоят наши наиболее одаренные индивидуальности, те, которые больше всего способствуют прокладыванию новых путей жизни."

Герман Мёллер. Из письма Сталину, 5 мая 1936 г. (1)

У Германа Мёллера была еще одна, не связанная с научными занятиями, страсть: его волновали социальные проблемы, он задумывался над тенденциями будущего развития человечества, проникался всё большим интересом к взглядам марксистов и даже более определенно — большевиков. Его не скрываемые от всех радикальные коммунистические взгляды вызывали настороженность и даже отторжение у многих американских коллег и окружающих. Он не был членом компартии США, но близко сотрудничал с её активистами и даже участвовал в нелегальном выпуске газеты, названной по аналогии с ленинской "Искрой". Не удивительно, что с начала 1930-х годов на него стали коситься многие коллеги, и он решился на кардинальные перемены в жизни — посчитал, что ему будет гораздо легче развивать свои исследования, если он переберется в страну социализма, в СССР.

Ему не раз поступали приглашения директоров биологических институтов из Советского Союза — Вавилова, Кольцова, Левита и согласился принять приглашение Н. И. Вавилова о переезде в СССР. В 1932 году он выехал из США, провел почти год в Институте мозга в тогдашнем пригороде Берлина — Бухе в лаборатории Н. В. Тимофеева-Ресовского, а в сентябре 1933 года прибыл в Ленинград и был принят сотрудником Института генетики АН СССР, учрежденным после смерти Филипченко на базе его лаборатории Н. И. Вавиловым. 5 ноября 1933 года Мёллер прочел лекцию в Академии наук СССР, затем часто выступал с лекциями и докладами в различных аудиториях. Когда Сталин распорядился в 1934 году перевести Академию Наук в Москву, Вавилов, у которого пока сохранялись деловые связи и со Сталиным, и с многими другими руководителями страны, без труда добился, чтобы Институт генетики также переместили в столицу. Благодаря этому Мёллер почти на три с половиной года перебрался в Москву и руководил лабораторией проблем гена и мутагенеза в этом институте. Он привез с собой в СССР коллекцию генетически изученных дрозофил, специальную посуду, оборудование, оптику и энергично включился в работу (2). Вместе с ним работали ученики скончавшегося Филипченко — Н. Н. Медведев, Ю. Я. Керкис, М. Л. Бельговский, А. А. Прокофьева-Бельговская и другие. Кроме того. он читал специальный теоретический курс для научных работников, вел семинары, выступал с научными лекциями и докладами, консультировал генетические лаборатории в стране и поддерживал связи со многими учеными.

Он не раз рублично заявлял о связи большевистской идеологии с материализмом и писал о том, что из марксизма вытекает его родство с генетическими построениями. Например, во вступительной статье к переводу книги Дж. Б. С. Холдейна "Факторы эволюции" (3) он утверждал, что существует идеологическое единство эволюционных воззрений Дарвина и философии Маркса и Энгельса:

"логически мыслящий человек, в особенности читатель в рабочем обществе, найдет в современных фактах биологической эволюции прочнейшую основу материализма в естественных науках, а также богатый материал для будущей организации сознательного контроля человека не только над глубочайшими процессами в подвластных ему животных и растениях, но даже и над процессами его собственной биологической природы" (4).

В феврале 1934 года по представлению Вавилова Мёллера избрали иностранным членом АН СССР (5).

С первых дней после переезда в СССР возобновилась его дружба с Левитом. Он посещал семинары в Институте медицинской генетики, активно в них участвовал, установил дружеские отношения с ведущими сотрудниками института, читал статьи, готовившиеся для сборников научных работ ИМГ, и сам опубликовал в четвертом томе трудов в 1936 году статью (6), подписавшись "Консультант Медико-генетического института". Он выступал против ламаркистских взглядов о влиянии среды на гены и, не подозревая этого, шел против сталинской веры в правоту Ламарка.

В первую четверть 20-го века в США многие ученые пропагандировали евгенику, причем в том виде, от которого позже категорически отказались. В ряде американских штатов были введены законы о принудительной стерилизации больных наследственными болезнями или закоренелых преступников, обсуждались пути приложения евгенических процедур к улучшению наследственности человеческого рода, и Мёллера интересовали эти проблемы. Попав в Москву и оказавшись вовлеченным в работу медико-генетического института, Мёллер встретил Серебровского, который тоже не переставал размышлять об улучшении человечества. Как было упомянуто выше, Серебровский был воодушевлен идеями Иванова о возможности скрещивания человека и обезьян и не переставал верить, что удастся вывести гораздо более продвинутую "породу" людей с помощью искусственного осеменения. Думать на эти темы он не перестал и после осмеяния Демьяном Бедным евгеники (наверняка по прямому указанию Сталина), когда Серебровскому пришлось даже опубликовать покаяние о неверности своих советов об ускорении выполнения пятилетнего плана и признать, что он ошибся (7). По видимому Серебровский, Левит, Агол и их приверженцы сильно повлияли на Мёллера, утвердив его в правильности рассуждений о необходимости приложения методов искусственного осеменения к людям. Мёллер работал над книгой, посвященной этой проблеме, завершил её в Москве и сумел издать в Нью-Йорке в 1935 году (8). Её основная идея сводилась к тому, что с помощью искусственного оплодотворения можно улучшить человеческий род за один-два века настолько, что большинство людей будет нести, как он писал, "задатки таких гениев как Ленин, Ньютон, Леонардо да Винчи, Пастер, Бетховен, Омар Хайям, Александр Пушкин, Сун Ят Сен или Маркс". Он написал, что было бы важно сохранять сперму выдающихся людей, замораживать её и пытаться в будущем использовать для искусственного оплодотворения женщин и, в частности, сокрушался, что не удалось сохранить сперму Ленина, чтобы использовать её для этих целей. Пламенные проповеди Серебровского, что нужно применять методы искусственного осеменения к людям, используя сперму выдающихся, заранее отобранных самцов, подействовали на Мёллера, и он в своей книге повторил предложения, звучавшие из уст его русского друга.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?