Принц бросил на нее странный взгляд. Как будто она была добычей, которая внезапно выпустила когти и обнажила клыки.

– Вы не сможете ими воспользоваться. Иначе вас свергнет ваш собственный народ.

Хэсина решила импровизировать. Она подошла к принцу и положила руку ему на грудь.

– Хотите, я расскажу вам правду о себе, Шахрин? Мое сердце отличается от сердец моих подданных. Может, они добры. Может, они благочестивы. Но я пойду на все, чтобы добиться того, что мне нужно. Если я захочу создать соль, я воспользуюсь пророками. Если я захочу уничтожить деревню, я воспользуюсь пророками. А если они откажутся мне подчиняться, я сама закую их в цепи.

Хэсина с наслаждением отметила, что сердце принца под ее ладонью забилось быстрее. Он начал отодвигаться, но она успела отнять руку первой. Ее тошнило от собственных слов, но она была актрисой. С помощью костюма, маски и горсти лживых слов она могла сделать что угодно.

Теперь пришла пора красиво уйти со сцены. Она повернулась к пологу, закрывавшему вход.

– Если вы продолжите нападать на наши территории, то увидите, что я не побоюсь использовать силу пророков против вас. Но мы в Яне ценим великодушие. Прекратите набеги и возобновите торговлю, и я не стану пользоваться знанием, которым вы поделились со мной сегодня.

Она вышла из палатки на солнечный свет, и ее спутники тут же напряглись, но она не дала им условный сигнал, показывая, что все в порядке. Если наследный принц поверил, что она может прибегнуть к силе пророков и готова это сделать, то, возможно, ей удастся наладить торговлю и предотвратить войну. У нее был шанс на то, чтобы закончить эти переговоры мирным путем.

Но эта наивная надежда умерла, когда за спиной Хэсины послышался голос принца.

– Не будете ли вы так любезны выпить со мной вина?

В лучах солнца он казался ослепительным. Украшения над его бровью сверкали, а у его ног кружились песчаные вихри. Он поднял рог.

– У нас существует традиция: в конце беседы мы поднимаем бокал. Я надеюсь, что вы ко мне присоединитесь.

Сказав это, он выпил вино. До дна. С каждым его глотком живот Хэсины скручивало все сильнее. Потом принц заново наполнил рог и протянул напиток ей. Она со злостью посмотрела ему в глаза.

Отказываться от вина было невежливо. Но еще более невежливо было ожидать, что она так легко позволит отравить себя – она почти не сомневалась, что принц пытается сделать именно это. Если бы Хэсина заронила семена опасных идей в голову королевы соседнего государства, она бы поступила точно так же. В вине был яд; стоит ей отпить его, и она умрет. В королевстве объявят траур, разразится война, а Ся Чжун будет произносить тосты в ее честь.

Принц стоял напротив нее, облизывая губы, как будто хотел сказать: «Смотрите, со мной все хорошо».

Хэсина тоже была бы в безопасности, если бы ему хватило любезности поделиться с ней противоядием.

Придумай план. Она медленно протянула руку за вином. Если она откажется, то испортит переговоры, которые пока что проходили безукоризненно. Придумай…

Она не успела взять рог, потому что его уже сжала рука другого человека.

– Vrakan, – произнес Акира, почтительно склонив голову. – Hahzan un dal. Вино выпью я.

Брови принца поползли вверх.

– Кто этот человек, владеющий кендийским языком?

Заключенный, который хранит слишком много тайн и лишает Хэсину дара речи чаще, чем она готова признать.

– Я всего лишь представитель королевы, – сказал Акира, не дав Хэсине ответить. – А значит, если мне не изменяет память, я могу поднять рог от ее лица.

А потом он выпил вино – прежде чем кто-либо успел его остановить.

Он продемонстрировал всем пустой рог. Хэсина глядела на него с ужасом. Благие герои. Она чувствовала, что у нее подкашиваются колени. Что он наделал?

– Мне хотелось попробовать это вино, – проговорил Акира. Бывший заключенный смотрел не на Хэсину, а на принца, который выглядел так, как будто произошедшее его одновременно позабавило и разозлило. – Мне говорили, что Дракон Шахрин всегда предлагает гостям только лучшее. – Акира взглянул на дно рога. – К сожалению, я разочарован.

Хэсине было все равно, кем на самом деле являлся Акира, какие преступления он совершил и сколькими языками владел. Он выпил отравленное вино. Теперь он умрет вместо нее. В ее груди бились чувства, названия которых она не знала, и из-за них воздух в ее легких густел и становился липким. Она схватила Акиру за руку и притянула к себе, а потом подала стражам сигнал. Они тут же встали кольцом вокруг них с Акирой.

– Мы уходим, – сказала она принцу.

– Так не пойдет.

По берегу реки пронесся сухой ветерок, но он был не очень сильным и не мог заставить шевелиться песчаные насыпи вокруг них. Однако это происходило. Стражи плотнее окружили Хэсину.

Прямо из-под земли начали появляться фигуры в черных капюшонах.

– Задержитесь ненадолго, – произнес принц хриплым голосом. – И мы предложим вам лучшее.

Двенадцать наемников возникли из песка, словно ростки бамбука.

Хэсина сжала руку Акиры и только потом осознала, что все еще ее держит. Выпустив его пальцы, она взглянула на своих спутников. Они напряженно смотрели на наемников. Возможно, они не понимали, как работает магия и на что она способна, но ее было невозможно ни с чем спутать. Она казалась аномальной – как и те, кто призвал ее к жизни. Все это – движущиеся пески, поднимающиеся из них наемники – явно было делом рук пророков.

– Покончите с ними побыстрее, – приказал принц, взмахнув рукой.

Послышался шепот клинков. Наемники синхронно вынули их из ножен и пошли в атаку.

– Убивайте, только если это будет необходимо, – шепнула Хэсина своим людям. Потом она достала бомбы и подбросила их высоко в воздух.

Клубы красноватого дыма взмыли вверх и стали медленно опускаться на их головы.

«Пожалуйста, – мысленно взмолилась Хэсина, надеясь, что Санцзинь увидит сигнал. – Поторопись».

– Вам не сбежать! – раздался из красной дымки голос принца. Он подумал, что они хотят отвлечь внимание и отступить. Слева от Хэсины послышался крик, справа – лязг металла. Когда дым рассеялся, она увидела, что ее спутники сражаются, окружив ее плотным кольцом. Но силы были не равны. Некоторым из ее людей приходилось одновременно биться с двумя или даже тремя наемниками. Кольцо распалось.