Вокруг царила суета, а мы сидели и грелись на солнышке, иногда вскакивая и с особым рвением возобновляя свою работу, когда в пределах видимости появлялся кто-нибудь из начальства. Об этом меня загодя предупреждала моя интуиция, которая оказалась и в этом деле весьма полезной. И как только мое ощущение неминуемых неприятностей становилось просто нестерпимым, я тихо командовал «подъем!», а ребята в момент расхватывали лопаты, грабли, тяпки и всеми силами изображали бурную деятельность. Лаприц, занесенный каким-то ветром на наш участок, даже похвалил бойцов, увидав их старания. Таким образом, мы добили наш участок как раз к обеду, куда со спокойной душой и отправились.

– Да ты прямо провидец какой-то! – сказал мне Крот по пути в столовую.

– Ерунда, это тоже можно достигнуть тренировками, – ответил я.

– А какими? – заинтересовались сразу несколько человек.

Я подробно рассказал о системе обучения в рассветной школе, развивающей интуицию.

– И что, каждого так закидывают картошкой? – полюбопытствовал Трит.

– Каждого, кто достигнет определенного уровня обучения. Хотя бывают и вариации – моего учителя, например, закидывали камнями, а чем бросали в Карина, я даже не знаю.

– Начальник – тоже выпускник этой школы?

– Ага, – подтвердил я.

– То-то я погляжу, вы с ним быстро спелись, – заметил Крот, когда мы уже пришли к столовой.

Я только улыбнулся и пошел за обедом.

После приема пищи наш отряд не погнали на уборку, а велели переодеться в новенькую форму, уже давно поступившую на склад и выданную нам к такому торжественному случаю. Ну а после для всего начальства потянулось томительное ожидание. Ребята же наслаждались выпавшими на их долю минутами безделья и вовсю общались, обсуждая недавнее увольнение и делясь своими впечатлениями с десятком, который вернулся из города только сегодня, и с теми, что еще терпеливо ждали своей очереди. Так прошли три часа, в течение которых к нам в барак то и дело забегали командиры и проверяли нашу готовность.

Наконец напряжение командного состава достигло своего апогея, а в наш барак зашел Ринок и приказал следовать за ним на плац. Там нас построили в шеренги вместе с первыми отрядами, и мы стояли, считая мух, ворон, полушепотом переговариваясь, и, вообще, всячески убивали время. Вскоре из своего домика вышел начальник лагеря, одетый в парадную белую форму. За спиной у него удобно расположились два клинка, которые он так любовно полировал все свободное время. Оглядев наш строй и выслушав доклады командиров, он приказал отправить нескольких солдат на улицы города, чтобы моментально сообщили, когда инспектор въедет в Ленец, и вернулся в свой домик. Примитивно, но другого способа связи здесь еще не придумали, а разговорники выдавать для такого дела наверняка было жалко.

Буквально через полчаса, когда я с грустью отметил, что мои ноги начинают постепенно затекать, раздался истошный крик:

– Едет!!!

Лаприц тут же подхватил эстафету, начав орать на бойцов, чтобы подтянулись и встали в струнку, иначе будут потом всю жизнь дежурными по сортиру. Парни волей-неволей подтянулись, а я стоял в первой шеренге как один из десятников, и потому старательно выпячивал грудь. Лаприц быстро пробежался по строю и, удовлетворенный увиденным, присоединился к группе командиров. Начальник повторно произвел парадный выход из своего домика, и действо началось.

Через три минуты в ворота въехали на конях четверо красивых гвардейцев, одетых в блестящие доспехи, при полном вооружении, включающем щиты и копья, а за ними появился ожидаемый инспектор. Его появление было весьма эффектным. На белом коне, в строгой, но изысканно украшенной золотой вышивкой одежде он появился на входе, а затем повернул своего жеребца к нашему строю. Моментально шеренги преобразились, солдаты даже дышать перестали, старательно выпячивая грудь и подобрав животы, а начальник лагеря подошел к легко спрыгнувшему с коня инспектору и поприветствовал его, поклонившись:

– Добро пожаловать в тренировочный лагерь, ваше величество!

А я в это время усиленно думал, что же Фариам здесь забыл и не связано ли мое растущее предчувствие проблем с его появлением? Король тем временем поприветствовал Карина и направился к строю солдат.

– Здравия желаю, бойцы! – гаркнул он, глядя на нас.

– Зра… жела… ва… вели…!!! – проревел строй в ответ.

– Как служба? Тяжело ли вам приходится постигать воинскую науку? – не отставал Фариам.

– Ника… не… ва… вели…!!! – проревели бойцы.

– А есть ли у вас какие-нибудь жалобы ко мне? – спросил король.

В этот момент за его спиной начальник сделал такое страшное лицо, что всем бойцам сразу стало ясно: тот, кто осмелится на что-нибудь пожаловаться, сильно рискует своим здоровьем.

– Ника… не… ва… вели…!!! – опять хором проревели бойцы.

Я орал вместе со всеми, стараясь не глядеть на Фариама, чтобы тот не почувствовал мой взгляд. Хоть у меня и другая прическа и тяжелые занятия наверняка изменили черты моего лица, да и форма ушей стала другой, так что при беглом взгляде король наверняка меня не узнает, но кто его знает. Лучше перестраховаться, иначе то, что он подумает, я даже не могу предсказать. Ведь со стороны ситуация выглядит весьма странно – неплохой маг, который полгода назад вихрем промчался по королевству, вдруг оказывается заштатным капралом… Курам на смех!

Фариам меж тем удовлетворился ответами бойцов, но вместо того, чтобы отстать от нас, принялся неторопливо шагать вдоль строя, разглядывая лица и фигуры бойцов. Ребята старались еще больше выпятить грудь, а я, стоявший посередине строя, молился всем демонам и богам этого мира, чтобы королю не хватило терпения дойти до меня. То ли я молился неправильно, то ли боги в этот момент оглохли, но Фариам все же дошел до того места, где находился я. Попытавшись как все максимально вытянуть вперед грудную клетку, я набрал побольше воздуха и задержал дыхание, смотря поверх головы проходящего мимо короля.

«Пронесло», – с облегчением подумал я, когда Фариам, не заметив меня, прошел еще несколько шагов.

Я проводил его взглядом, потихоньку расслабившись и отметив черный меч, висевший за спиной короля. А длинные руки у правителя, ведь черный меч немного больше размером, чем мои эльфийские клинки. Я бы, например, не смог его вытащить из-за спины, а вот королю это спокойно удается.

Однако рано я расслабился. Через два шага король внезапно обернулся и уставился на меня, не успевшего отвести взгляд. Прочитав в глазах Фариама узнавание, я моментально сник, прекратив паясничать и выпустив воздух из легких, а король вернулся и, поразглядывав меня немного, удивленно спросил:

– А ты что тут делаешь?

– Дурью маюсь, – честно ответил я, пожав плечами.

– Ну-ну, – с сомнением посмотрел мне в глаза Фариам.

– Честное эльфячье! – ответил я.

Король хмыкнул и вернулся к рассматриванию строя. Дойдя до его конца, он вернулся к командирам и произнес речь. Я даже и не вникал в ее смысл. Там было что-то о доблести, защите своей родины и прочая ерунда, которую говорят в таких случаях. Я не сомневался, что эта речь была загодя продумана королем, если не отрепетирована. Во время этой речи король постоянно задерживался на мне взглядом, а я все корил себя за то, что не свалил раньше, и раздумывал, чем же это мне может грозить. Нет, завтра с утра, прямо после завтрака, я покину этот гостеприимный лагерь, выплачу компенсацию и со спокойной совестью отправлюсь к сестре, всерьез займусь ее обучением, посмотрю на королевство гномов и…