«Февраль, двенадцатое, год 1935

Дисциплинарии передали в лабораторию вторую дюжину юных одаренных. Все — обладатели меток, незнатного происхождения. Среди них выделяются двое внуков костромского дворянина Васильева, выкупленные дисциплинарием у их матери-бастардки за погашение долговых обязательств. Юноша Михаил пятнадцати лет (объект № 2.1) с меткой и его сестра Мария (объект № 2.2) девяти лет. Особую ценность представляет Мария — это самый ранний случай появления метки из изученных…»

Так, стоп. Метки — это, видимо, печати Тьмы. Но разве дар Тьмы проявлялся у неодаренных? Бастарды — ладно, им не только Тьма, но и дары знатных предков передавались. Та же Евдокия Федорова, которая привела Тьму в этот мир. Да и Глыба унаследовал от папаши-князя нехилые ментальные способности.

Но простолюдины…

Я перелистнул пару страниц.

«Февраль, четырнадцатое, год 1935

Группа прошла осмотр и подвержена первым испытаниям. Двое отмеченных сирот из Рязанской губернии — объект № 2.3 и объект № 2.8 не выдержали испытания низкими температурами. Показатели схожи с результатами первой дюжины: объекты № 1.2 и № 1.5 также не вынесли мороза, однако есть надежда, что вторая дюжина успешнее пройдет испытание огнем…»

Они, что, мать их за ногу, детей пытали?!

«Февраль, семнадцатое, год 1935

Предложенный мной способ испытания лишением воздуха дал эффективные результаты. Двое объектов — № 2.1 и № 2.6 наконец-то проявили способности, чтобы выбраться из камеры. Эффект потрясающий. Данный метод следует взять на вооружение, однако скорректировать время и интенсивность воздействия — объект № 2.1 скончался спустя пять минут после высвобождения потенциала.

Дисциплинариям подан запрос на продолжение поисков. Ждем новую дюжину в начале марта. Ордену поставлена задача выявить всех незнатных отмеченных Силой и отправить в Петербург. Предложение брата Марция по мгновенному уничтожению найденных отклонено. Орден желает использовать неугодные объекты в научных целях и утверждает, что получил на то высокую санкцию…»

Тьма внутри меня печально усмехнулась.

«Все еще продолжаешь их жалеть, Хрусталев?»

Глава 18

Охваченный ужасом, я продолжал перелистывать страницы, скользил взглядом по строкам, а на затылке у меня шевелились волосы.

Вот на чем было основано могущество Темного ордена. На крови невинных людей, которым не повезло родиться в другом сословии. Черт возьми, ну детей-то за что… Они-то каким боком?

«Успокойся, Хруст», — шепнула Тьма. — «Былого не вернешь. Даже я, обладая полной силой, не смогу вернуться во времени и заставить события пойти иначе. Жертвы есть жертвы. Даже богам неподвластно время. Главное — теперь ты знаешь то, что доступно лишь избранным членам Ордена».

— Ага, — рассеянно отозвался я.

Это походило на пытку, но я не мог остановиться. Продолжал листать, читать. Вот уже начался следующий год, вот уже объектам присваивались номера 6.1 и 7.4 — значит, это были уже шестая и седьмая дюжина. Еще и название такое — «объекты», полное обезличивание и обесчеловечивание. Словно эти люди были неодушевленными предметами.

Интересно, что в итоге стало с этим братом Октавианом? Он хоть поплатился за свои эксперименты?

«Отчасти», — ответила Тьма. — «В этой книге ты этого ответа не найдешь».

Я снова уставился на первый, самый роскошный, фолиант. Спать уже совершенно расхотелось, зато Алтай развалился посреди кровати и дрых без задних лап. Ну ничего, пусть отдыхает. А я понял, что не смогу спокойно спать, пока не выясню, настигло ли возмездие этого брата Октавиана.

Первой мыслью было обнаружить, жив он или мертв. И если еще жил, то укокошить его своими руками, получив от этого удовлетворение. Но опыты он проводил слишком давно. Мог родиться в конце позапрошлого века или в самом начале прошлого. Насколько я понял, обладание дарами не могло существенно продлить человеческую жизнь. Значит, шансов застать Октавиана живым у меня было мало.

— Ну, иди сюда… — кряхтя, я вытащил книгу жизнеописаний Примогенов и бахнул на столик. Подкрутил свет в лампе так, чтобы горело поярче, и принялся листать фолиант.

Это и правда оказалась книга, собравшая всех Примогенов двадцатого века. Оглавление выстроили по алфавиту.

— О… Где у нас «О»… — я провел пальцами по столбику указателя страниц… Ага, Октавиан.

Всего за целый век Примогенов набралось с три-четыре десятка. Не так уж и много, если подумать. С другой стороны, если за каждым из них водился грешок, подобный Октавиановскому, это была уже очень серьезная банда преступников и убийц.

Интересно, знала ли сама государыня Ольга Николаевна об этом? И если знала, то как могла допустить подобное после того кровопролития, на которое пришлась ее молодость? Я не исключал, что чудом спасшаяся девица, в силу своей юности, могла отдать управление государством на откуп кабинету министров, но…

Почему-то мне думалось, что женщина на троне должна быть более милосердной. Так уж повелось, что от дам ожидали умения сглаживать острые углы и проявлять чудеса обезоруживающей дипломатии там, где мужики бы уже давно друг друга поубивали. Тем более Ольге Николаевне досталось если не пепелище, но уж точно здорово ослабленная Мировой войной, Революцией и Реставрацией страна.

Я ещё тогда приметил в колоде Таро, которой пользовалась сестра Аурелия, карту под названием «Императрица» — и там была изображена беременная красивая правительница в окружении буйной растительности: под ногами клонила к земле тяжелые колосья пшеница, за ее спиной пышно цвели деревья… Словом, торжество плодородия и созидания. Почему-то мне казалось, что настоящая императрица должна быть именно такой. Пестовать жизнь.

Но что получилось у Ольги Николаевны?

Остановить кровопролитие — да, но не сразу. Восстановление страны — да, но на это ушло все ее правление. Создание нормального парламента и других социальных институтов — тоже важно, дело хорошее. Она понимала, что структуру власти придется изменить, чтобы избежать новых волнений. У верных императорскому дому семей пробудились дары, и это тоже было использовано во благо. Хотя бы поначалу. Но появился и Орден, словно клякса на красивом документе. И у меня не укладывалось в голове, как правительница, которая действительно положила жизнь на восстановление родины, могла проглядеть дела Ордена…

«Ну ты нимб на императрицу-то не вешай», — вмешалась Тьма. — «Все ошибаются, даже государи. Человек несовершенен, даже если он помазан на царствование».

— А ты — совершенна?

«Как сила может быть совершенной? Сила — это мощь, импульс, энергия. В этом и заключается величайший парадокс: силе, дабы ей реализоваться, нужен человек. Человек способен измениться под влиянием этой силы и обретения власти. Но то, кем он в итоге станет, зависит от него самого. Человек — существо