записями допоздна и легла спать только потому, что так надо. Но вскочила ни свет ни заря, совершенно бодрая, и опять села за наброски.

Даже на лекции по магической теории, под угрюмым взглядом профессора Селдевана, я бросила попытки писать конспект и, усевшись в самом дальнем углу, занималась тем, что рисовала разных форм чашки и чайники, выбирая, что лучше подойдёт на роль логотипа.

Когда прозвенел звонок, я немного замешкалась, собирая раскатившиеся по столу цветные карандаши. Остальные студенты уже успели покинуть аудиторию. Когда я хотела выйти, профессор преградил мне дорогу.

— Лерисса Мария, — сказал он мне. — Вы не сочтёте за труд показать мне ваши сегодняшние конспекты?

Я моргнула и покраснела, вспомнив, что последние полчаса потратила на то, чтобы нарисовать чайник из мультфильма «Красавица и чудовище».

— Вообще-то, мне не очень удобно, у меня плохой почерк, — пробормотала я и попыталась его обойти.

— Уважаемая, — хмуро сказал мне профессор, снова вставая у меня на пути, — мне не очень понятны причины, по которым ректор допустил вас до лекций, и я с этим решением не согласен. Я уже говорил и повторюсь, что считаю ваше пребывание здесь бессмысленным и отвлекающим как и студентов, так и преподавателей. Но я бы мог смириться с этим, если бы я видел в вас хоть крупицу таланта и дара к магии, но этого совершенно нет. Нет даже желания её освоить. Поэтому, если уж вы берете на себя труд пребывать на лекциях, то хотя бы посвятите это время получению новых знаний, а не… — он брезгливо поморщился, — даже не знаю, как это назвать. В ином случае лучше не приходите, а рисуйте дома.

Он отвернулся и отошёл к кафедре. Я почувствовала, что моё лицо горит, прижала ладони к щекам. Блин-блинский, он заметил мои чайники! Как бы он мне не нравился, но сейчас он прав, абсолютно прав! Я же не студентка, которую «злые» родители заставляют получать высшее образование, когда мне это совсем не нужно. Попасть сюда — моя собственная инициатива, я настояла на этом, добилась, не смотря на все возражения, и с моей стороны некрасиво отвлекаться на что-то другое, кроме лекций. Иначе, если мне это не важно и не нужно, не стоит вообще сюда ходить.

— Простите, профессор! — искренне сказала я, но он даже голову в мою сторону не повернул. — Понимаете, дело в том, что этот язык мне не родной, у меня есть трудности перевода. Я плохо понимаю значение многих терминов, теряю нить повествования, потом отвлекаюсь. А у вас очень сложный предмет, если не разобраться в азах, то дальше всё наваливается и наваливается, как снежный ком. Может быть, если бы вы помогли мне, дали дополнительное занятие… — неуверенно добавила я.

Он вскинул голову.

— Вы серьёзно? — спросил он. — Вы даже не моя студентка, вы — никто, у вас нет никаких перспектив в магии. Почему я должен тратить на вас своё драгоценное время?

— Просто чтобы помочь, — пробормотала я.

— Подумать только, какое немыслимое самомнение. Лерисса Мария, попрошу не отнимать больше у меня время.

И он недвусмысленно указал мне на дверь. Вот ведь хам! Я же его по-человечески попросила! А есть ещё и такие, которые за него собираются замуж выходить. Не понимаю, чем они думают.

Я быстро вышла из аудитории, тем более, уже должен был прозвучать звонок на следующую лекцию, а это была артефакторика, которую я совсем не хотела пропускать. На ней, в отличии от магической теории, а если я что-то не пойму, то всегда смогу поразглядывать картинки.

Профессор Токс не подвёл, с большим знанием темы он рассказывал о самых древних артефактах, известных нам. Некоторым из них уже исполнились десятки тысяч лет, таким как теретонские пирамиды. Забавно, что и в этом мире пирамиды имели сакральное значение.

Я слушала его, даже записывала, но не могла прекратить вспоминать диалог с профессором Селдеваном. Как ни обидно было признавать, но онправ. Я должна определиться в вопросах учёбы, вдруг я действительно напрасно трачу на неё время? Дар никак не проявляется, может быть, его и вовсе нет. Это грустно, но может быть и так, нельзя заниматься самообманом.

Как показала договорённость с Чайником, я могу найти более подходящее мне занятие. Может быть, в этом и есть смысл моего пребывания здесь? Используя земные знания улучшить этот мир, почему бы и нет?

Нужно что-то решать. Для начала, я должна закрыть вопрос с обучением словесности. Для учёбы в Академии знания языка на разговорном уровне мне явно недостаточно. Нужно или договориться с призраком о репетиторстве, или хотя бы о том, что он просто даст мне учебники и возможность спокойно заниматься без воплей над ухом. Тогда, возможно, я смогу пройти материал первого года обучения. Если же с призраком не найду общий язык, то, скорее всего, смысла учиться в Академии и не будет, потому что понимать в лекциях одно слово из трёх — это несерьёзно.

Лекция походила к концу, и профессор Токс сказал:

— Это всё, о чём я вам хотел рассказать сегодня. Может быть, есть какие-то вопросы?

Я, мысленно погруженная в проблемы библиотеки, неожиданно для самой себя подняла руку:

— Профессор Токс, а вы можете рассказать, почему сломался артефакт в каталоге библиотеки? И почему его не могут починить. Я, конечно, знаю, что это всё сделано магами при строительстве Академии семьсот лет назад, но, может, что-то можно сделать? Всё-таки бумажной картотекой очень неудобно пользоваться.

— Хороший вопрос, лерисса Мария. Может быть, кто-нибудь знает на него ответ? — он обвел аудиторию взглядом. — Может быть вы, лерис Истенсет?

Парень метнул на меня быстрый взгляд и неохотно поднялся.

— Вообще, мне самому не довелось воспользоваться этим артефактом, когда я поступил этой осенью, он уже не работал. Но мне известно, что этот артефакт впаян в стол, на котором находится, а тот, в свою очередь, монолитен с полом. Полусферу невозможно извлечь, в этом была суть магии. Он магическими жилами связан с книгохранилищем — поэтому в нём и была информация о находящихся в библиотеке книгах. Второй половиной шара пользовались библиотекари для поиска нужных книг. И она тоже сломалась.

— Да, это так, — подтвердил профессор Токс. — Вообще, вся библиотека пронизана магическими жилами, которые