лес, пока подводное течение волочет меня по дну и надо мной проплывают ослизнившиеся болотные травы, — “не сейчас, Алиса. Он не готов. Он тебя не узнает. Он в ярости. Сейчас им владеет Тьма. Он убьет тебя. А потом ему будет так больно, что он станет самым жестоким Владыкой Хаоса за последние шесть тысяч лет…”

Я смотрю на проплывающих мимо пустоглазых рыб. И мои слезы растворяются в рыжеватой воде вокруг.

Сейчас я испытываю только глухую тоску, ужас и страх за Виара. И… тепло, мягкое переливчатое сияние где-то в моем теле. И частый-частый уютный стук — я впервые слышу сердцебиение нашего с Ароном ребенка.

***

Алик

Я слышу, как шипят тысячи змей, на которые распалось тело Бывшего Владыки Хаоса.

Произношу в ментальном поле ритуальную фразу “Да будет безвременье милостиво к тебе, Павший Владыка”.

Склоняю треугольную серебристо-серую змеиную голову в почтительном поклоне, затем позволяю боевой ипостаси отступить.

Остаюсь перед Ароном человеком. Виар по-прежнему в теле крылатого Змея. Он шипит как будто ранен, раздувает багряно-золотистый капюшон, закрывает огромными перепончатыми крыльями небо.

Он и впрямь ранен. Его ранила его Арави.

Я слышал ее крики в ментальном поле… Не мое дело. Надеюсь, Арон не сочтет нужным умертвить меня за то, что я оказался невольным свидетелем этой почти семейной сцены…

Приятного мало. И я рискую. Сейчас он решит, жить мне или нет.

Я опускаюсь на одно колено и присягаю новому Владыке Хаоса — Арону.

Миг, другой… я все еще жив.

Через положенное время поднимаю на Арона взгляд. Застаю последние секунды обратной трансформации.

Арон-человек бледен. Он будто оцепенел. Сначала ненадолго приложил руку к глазам, затем надменно вскинул голову, выпрямил спину и сцепил пальцы в замок позади спины… Так делал и прежний Владыка. Жест настоящего диктатора. Гоню неприятные мысли прочь. Почти физически ощущаю, как мой друг давит свою боль. Загоняет ее куда-то очень глубоко… Арон сжимает челюсти. Лицо его еще больше ожесточается.

Чуть позже он опускает тяжелую руку мне на плечо.

— Поднимись, Алик. Я принимаю твою службу и клятву в верности.

Я медленно поднимаюсь, стараясь не совершать резких движений. Чтобы ненароком не спровоцировать нестабильную внутреннюю тьму Арона.

— Какие будут приказы, мой Владыка? — я заглядываю в черные провалы глаз Виара, пытаясь узнать в них прежнего Арона. Он где-то там. Но слишком много черной тьмы. Хаоса. Я не хочу, чтобы мой друг утонул в этом море скверны и превратился в очередную версию своего отца, или что еще хуже — деда.

Вот тот Владыка Хаоса был настолько жесток, что отец Арона умертвил свою ненаглядную Ирану, чтобы собрать ее внутренний свет в оружие и получить преимущество в бою… Арон справился и без убийства Алисы.

Впрочем, есть у меня подозрения, что именно с Арави, вероятно уже бывшей, будет связан первый же приказ Арона в новом статусе.

И предчувствие меня не обманывает.

— Ты все слышал, Алик. Не отрицай.

Я склоняю голову в знак почтения и согласия.

— Алиса остается моей Арави. Она не любит меня. Что ж, немудрено. Белые маги чаще всего не любят черных. Найди ее для меня. Раз она не пожелала быть моей на равных, пусть валяется у моих ног, у подножия моего трона. Скованная магическими браслетами по рукам и ногам. Пусть каждый новый вдох для нее будет моей милостью…

Арон говорит мне все это пугающе ровным тоном.

— Какой срок ты даешь мне, Владыка? — я склоняю голову чуть ниже.

— Приступай, — то ли рычит то ли шипит Арон, — когда мое терпение кончится, ты узнаешь.

Я выпрямляюсь и еще раз почтительно кланяюсь Владыке. Отступаю назад, не поворачиваясь спиной. Через миг я нащупываю зазор в магических тропах и ныряю в него.

Без понятия, куда меня выбросят силовые линии, в какой части леса я окажусь через миг… Но сейчас где угодно мне будет безопаснее, чем рядом с Ароном.

Арон

Я пью медовый нектар в своих покоях в Академии Белого Стана. И знаю, что со стороны я выгляжу совершенно спокойным. Хотя мне и не перед кем “держать лицо”, я здесь совершенно один.

Один.

Я мысленно возвращаюсь к схватке снова и снова. Но не к тому, как в мире закончился весь воздух, как меня сжимали кольца тела гигантского змея, ледяного как могильный камень. И не к тому, как я поразил Владыку Хаоса и отправил в безвременье.

Нет. В мои мыслях звучит голос Алисы:

— Просто оставь меня в покое! Я не хочу из-за тебя умирать. Это не моя война. Я не хочу быть с тобой. Я не хочу быть твоей Арави! Я не хотела делить с тобой ложе!.. Меня отдали тебе как живой товар…

Она выкрикивала что-то еще…

Первое что я ощущаю, мазохистски смакуя эти воспоминания: боль. Я застываю, затем вздрагиваю всем телом. Кажется, каждая мышца в моем теле зажимается, деревенеет. Я сжимаю кулаки до полной утраты ощущения, что эти руки — мои. Не замечаю, что частично трансформировал пальцы, и когти боевой ипостаси распороли мне кожу…Затем я медленно поднимаюсь и сминаю в руке опустевший кубок. Металл складывается как бумага. Сгустком чистой тьмы я оставляю от тяжелого резного стола деревянную пыль. Потому что за этим столом я сидел с Алисой. Потому что здесь она держала меня за руку. И говорила, что я не один. Затем пыль остается от кровати, на которой я брал ее, такую чистую и нежную. Воспоминания о том, как она льнула ко мне, вызывают глухую горькую ярость и… возбуждение. Я разношу покои. Через пару минут здесь уже не остается ни одного уцелевшего предмета.

Я вспоминаю ее слова снова и снова. Детали, интонации. Каждая фраза бьет по живому сердцу и выжимает из меня горячую волну. Сколько боли. Уже много лет я думал, что не могу чувствовать в этом спектре.

Я проваливаюсь в черную дыру. В бездну, в безысходность. И отчетливо понимаю: я один. А все слова нежности, которые я слышал от Алисы… она произносила от страха.

Это была моя ошибка. Не ее. Ведь это я ей поверил. Но я Владыка Хаоса и не оставлю этого просто так. Что, если я затоплю кровью белые земли?

И я знаю, с чего мне начать…

— Алик, — я зову в ментальном поле, и через несколько мгновений в разрушенные покои заходит мой первый помощник.

Он бегло оглядывает все вокруг, но по его лицу нельзя прочитать ни единой эмоции. Именно поэтому я выбрал его. Он профи и гениальный