дело с американцами, и реальное их произношение отличалось от общепринятого. Тем более что это были южане. У американцев зачастую в рядом стоящих штатах говорили по-разному. К тому же они были студентами, отдыхали по-простому, не так шикарно, как «немцы».

Зато с ними оказалось весело. Джек и Лианна постоянно шутили, а Стивен рассказывал занятные истории из своей студенческой жизни. Он вовсе не был ботаном, скорее любил влезать в неприятности. Договорились, что вечером отправятся вместе в ночной клуб. Идею Иннокентий одобрил. Он еще с Москвы будущего «не клубился». Для Вероники это было также внове, а она любила все необычное. Сейчас Кеше становилось понятно, почему москвичи с охотой восприняли капитализм грядущего. Им было просто-напросто скучно существовать в советских строгих реалиях.

Дресс-код был относительно простым. Рубашка, брюки чиносы, на Виктории на вид обычное платье, правда, из дорогущего бутика. Гринго в злачное заведение пропускали в большой охотой. Зато снаружи росла тесная группа местных красоток. Видимо, их пускали по наличию свободных «белых» мужчин.

«Мдя, в Тулу со своим самоваром не ездят», — подумал Хайнц, оглядывая девушек на любой вкус, но благоразумно промолчал.

После выпивки и досужей болтовни вся компания потянулась на танцпол. Обстановка напоминала ту, что Иннокентий видел в советских фильмах. То есть «дорого-богато»! Мигающие огни цветомузыки, искрящийся шар под потолком, кожаные кресла для посетителей, подсвеченный неоном бар. Курили здесь почти все, и не всегда табак. Стивен и Стейси точно! Веронике поначалу открытое курение марихуаны показалось диким. Но выпитый алкоголь и общая обстановка понемногу расслабила и советскую москвичку.

Иннокентий к тому же втихаря «дунул» с парнями около бара. Его впечатлила натуральность содержимого и необычный запах. Затем он увлек жену на танцпол и не отпускал оттуда минимум полчаса. Им необходимо было вытрясти накопившуюся энергию. Все-таки они еще слишком молоды, чтобы предаваться излишне расслабленному отдыху.

А на танцполе царило Его Величество Диско. Иннокентий как-то не вдавался в стили музыки, что господствовали в семидесятые. Да и в прошлом будущем ничего о них не ведал. В Советском Союзе он сталкивался с танцами разве что в ресторанах. Ну, там все было просто — или кабацкие ритмы и перепев иностранщины. В узком кругу танцевали нечто иное. Кеша с детства обожал рок-н-рол, поэтому всегда мог подхватить этот ритм и стать быть своим в любой компании. Классика вечна!

Но в этом клубе все было иначе. И ощущение неловкости охватило поначалу не только его, но и Веронику. Какие странные движения, и у многих отчего-то одинаковые. Затем Кеша ощутил полезность послезнания. Эти па он уже видел в клипах одной занятной группы. Название её не помнит только, но фильм назывался «Лихорадка субботнего вечера». Он его запомнил лишь потому, что после «Криминального чтива» обожал Джона Траволту. Получается, что и его танцевальный дебют уже снят?

Стало как-то разом проще. Он просто начал повторять движения остальных, к нему вскоре присоединилась Вероника. Оба молодые, энергичные и подтянутые, они быстро вошли в ритм. Никаких сложностей. Многие на танцплощадке просто кривлялись или уже были обкурены в хлам и валяли дурака. Между танцующими гринго прохаживались местные красотки в ультракоротких платьишках, которые мало что скрывали. Некоторые пытались подмигивать Кеше, но тут же натыкались на полный холодной ярости взгляд Вероники.

Веселье шло полным ходом!

Посиделки с новыми приятелями, коктейли и легкая закуска перемежались выходами на танцпол. Еще несколько таких вечеров, и они станут заядлыми любителями стиля «Диско». Если для Васечкина это скорее была экзотика из далекого прошлого, ставшего внезапно явью, то для Вероники — «дрейф на Запад». Она все меньше и меньше походила на обычную советскую женщину. Да и на мажорку тоже. Детки элиты СССР казались примитивными подражателями под «настоящую жизнь».

Советский строй и мнящие себя высшими круги так и не смогли создать собственный «культурный код», обходясь суррогатом. В дальнейшем это сыграет со страной злую роль. Богема, получив свободу, не сможет ничего из себя выдавить кроме шансона, подражания Голливуду и пошлой попсы. «Стремление к Европе» — это отказ от своего.

Что за умные мысли приходили в голову после крепкого косячка! Еще бы запомнить их хоть немного. Поэтому Кеша начал пересказывать их супруге по пути в отель, надеясь, что она хоть часть их запомнит.

— Кешенька, какой ты у меня умный! Но дурак! Это же просто развлечение. Оно не заменит нам Пушкина, Толстого и Бунина. Но черт дери, почему в Москве нет таких клубов⁈ Как же это весело! Не хочу в нашу серость. Хочу праздника!

— Эх, стрекозка моя. Лето целое пропела…

Иннокентий обнял крепче Веронику и потащил её мимо рецепшена к лифту. Ночные дежурные скрыли улыбки. Очередные гуляки! Хорошо хоть сами ползут. Но Кеша был не прав. Его жена такая же работяга, как и он сам. Тропу топчут оба!

Глава 24

Жаркий Матаморос

— Здесь пойдет.

Иннокентий внимательно осмотрелся по сторонам, но ничего криминального не увидел. Обычный пыльный мексиканский городок. Разве что у самой границы с Штатами. Он вытер лоб платком, жара уже начинала здорово раздражать. Это не «у себя» в Панаме, где рядом море или офис с кондиционером. Но все равно ощущал он себя лучше, чем в прошлый раз год назад. Кто им сказал, что звонок около самой границы в Москве засчитают международным из США? Уже и не помнится. Видимо, это как-то было связано с телефонной компанией.

Так это на самом деле или нет, спросить было не у кого. Не у Крапивина же интересоваться? Они выехали налегке с Веракруса вчера. Здоровенные американские междугородние автобусы были не в пример комфортней советских. Уж на них Иннокентий во время командировок наездился. Союз, как и Россия в будущем вообще в плане комфорта плелись в хвосте «прогрессивного человечества». Страна богатая, но не для людей.

Они стояли около местного торгового центра. Солнце приближалось к полудню и пекло неимоверно. Ощущалась острая потребность забраться в тень. Зато около супермаркета стояло много телефонных аппаратов. Да и толкучка намекала на то, что в случае чего о них в такой пестрой толпе никто не вспомнит. Гринго около границы хватало. Кто-то заезжал сюда буквально на день, чтобы отовариться. Обычная приграничная торговля. Да и засилья камер видеонаблюдения пока еще нет. Благословенные и свободные семидесятые! Как