— Я просто имею в виду, что любой наш выбор может оказаться последним. Моя мама заказала этот гребаный круиз на Гавайи. Моему отцу пришлось отказаться в последнюю минуту, потому что были проблемы с командой… Она могла бы забронировать номер заново, когда он тоже смог бы поехать. Или он мог бы настоять, чтобы она осталась с ним дома.

— Нет смысла думать об этом в таком ключе, — сказал я, нахмурившись, когда он снова перевернул часы, и я увидел надпись на обратной стороне.

Время никого не ждет, любовь моя.

Я собираюсь предположить, что это купила его мама. Блейк вздохнул, снова поигрывая часами, и я внезапно протянул руку, выхватывая их у него.

— Эй! — Прорычал он, вскакивая со своего места и сжимая руку в кулак.

Но я его опередил. Я уже уронил "Ролекс" на землю и надавил на него каблуком ровно настолько, чтобы предупредить его.

— Чувствуешь это, Блейк? — Я тихо зарычал. Большая часть класса была настолько поглощена своими обсуждениями, что не обратила внимания на нашу перебранку.

— Что? — Прорычал он.

— Ты чувствуешь этот гнев? Это желание причинить мне боль из-за того, что я угрожаю этому куску блестящего металла?

Его мышцы напряглись под школьной формой так, что пуговицы на рубашке, казалось, вот-вот оторвутся.

— Вот это ничто, — продолжил я, глядя в его темно-зеленые глаза и убеждаясь, что он не посмеет отвести от меня взгляд. Блейк был оружием, которому нужна рука, чтобы направлять его. Без этого он был никем, но смертельно опасен, если прицелится точно. — Это кусок дерьма со словами, нацарапанными внизу. Эта цитата даже не ее, это гребаное клише, выгравированное каким-то мудаком, который даже не мог позволить себе купить одну из этих вещей.

— Отдай это обратно, Сэйнт, я предупреждаю тебя, — прорычал Блейк, но я еще не закончил с ним. Он был чертовски близок к тому, чтобы взорваться, а со мной это не сработает. Мы не может себе этого позволить. Его нужно было обуздать. Напомнить о том, что важно и кто главный.

— Эти часы — ничто, — повторил я. — И все же тебе грустно от мысли потерять их. Что ты чувствуешь к девушке, чей отец стал причиной смерти твоей матери?

Он оскалил на меня зубы, но его взгляд скользнул к часам. Он все еще не понимал.

— Что ты хочешь сделать с Татум Риверс в уплату за жизнь твоей матери? — Прошипел я, придерживая свои слова только для него, в то время как придурки в комнате демонстративно смотрели куда-то в сторону, хотя я был уверен, что некоторые из них так сильно напряглись, чтобы подслушать, что заработали себе геморрой.

— Я хочу, чтобы она плакала и умоляла у моих ног, — прошипел он. — Я хочу, чтобы она была избита и сломана безвозвратно, и преподнести ее изуродованные останки отцу на серебряном блюде.

— И ты думаешь, что уже достиг этого? — Тихо спросил я, наклоняясь вперед, чтобы поговорить с ним наедине. — Неужели ты думаешь, что ванна в рыбном супе и утечка аудиозаписи о сексе сломали ее окончательно? Или ты думаешь, что она уже смыла рыбу и напоминает себе о том, сколько раз ты заставлял ее кончать, чтобы заставить ее так кричать для записи?

Челюсть Блейка сжалась, и я ухмыльнулся, увидев, как ярость снова вспыхнула в его глазах. Горе могло подождать. Страдание, безнадежность, печаль — все это можно было бы с разбегу вышвырнуть с ближайшего гребаного обрыва. Блейк истекал кровью изнутри. Рана, которую он получил, когда убили его маму, была кровавой и кровоточащей. Ее не нужно было залатывать добрыми словами и слезливыми моментами. За ней не нужно было ухаживать с пониманием и сочувствием. Нет. Ему нужно было остановить кровотечение этого ублюдка. Ему нужно было прижечь ее и заглушить боль одним всепоглощающим пламенем. И ничто не жгло так горячо, как ярость, и так сладко, как месть.

— Чертовски жаль, что у тебя не было видео к этой записи, — медленно произнес я, наблюдая, как его глаза вспыхнули от сказанной им лжи. Я знал, что у него есть нечто большее, чем просто звук, но я не подталкивал его к этому. — Ни одна девушка не хочет, чтобы видео, на котором ее трахают, показывали всем, кого она знает, даже тем, кто прикрывается своей сексуальностью как щитом.

— Ты хочешь, чтобы я опубликовал это видео? — Спросил он, скривив губы от отвращения. Он знал, что я знаю, и я мрачно улыбнулся, когда мы признали чушь друг друга.

— Нет, — ответил я. — Мы можем сделать лучше. — И я не собирался признавать тот факт, что небольшая часть моих аргументов в пользу этого была эгоистичной. Потому что Татум Риверс, возможно, была отпрыском этого заражающего вирусом придурка Донована Риверса. Но она также была самым изысканным созданием, на которое я положил глаз за долгое, черт возьми, время. И кому-то ее калибра не суждено было, чтобы низшие слои населения дрочили на ее обнаженную плоть. Если бы ее тело было выставлено на всеобщее обозрение, это были бы мы. И только мы одни.

— Как? — Спросил Блейк, в его тоне слышалось отчаяние.

— А игре ли ты? — Я зарычал, потому что у меня был новый план. Настоящий гребаный бриллиантовый план для нашего падшего ангела, но я не собирался делиться им с ним, пока он не будет готов. Пока он не придет в себя. Это означало, что я хотел его ярости, его гнева, его жажды мести и ничего больше.

Взгляд Блейка скользнул к гребаному "ролексу" у меня под каблуком, и я чуть не зарычал от разочарования.

Я вскочил на ноги, изо всех сил ударив каблуком, и звук бьющегося стекла прорезал воздух, как пушечный выстрел.

Блейк зарычал на меня, когда демон в нем, наконец, снова поднял голову, и он набросился на меня с силой атакующего быка.

Я рассмеялся, когда его костяшки пальцев врезались мне в живот, ребра, грудную клетку, и боль от ударов пролилась сквозь меня, как дождь.

На этот раз я даже не пытался сопротивляться, позволив ему получить это, позволив ему выпустить каплю бесконечного океана ярости, который сейчас бушевал внутри него.

Когда его восьмой удар пришелся в цель, его внезапно оторвало от меня, и я рявкнул со смехом, когда тренер Монро развернул Блейка и швырнул его обратно в кресло.

— У нас здесь проблемы?! — Монро взревел, и на полсекунды Блейку показалось, что он подумывает ударить его по хмурому лицу.

— Нет, сэр, — громко сказал я, поднимаясь на ноги и поправляя