Таким образом, даже видеозапись не может быть доказательством, поскольку на ней не видно ни самого Балакирева, и никого из его людей. Хотя определенный намек, направление поиска следствию может дать и она.

Следственный комитет, насколько мне известно, всегда находится в конфронтации с аналогичными органами ФСБ. Там ситуация почти такая же, как между ФСБ и ФСО. Сотрудники следственного комитета вполне могут сильно заинтересоваться этой видеозаписью.

Я скопировал файл себе на флешку, которую убрал в карман рубашки, а потом без всякого сомнения удалил его с компьютера. В моих руках этот видеосюжет может стать оружием только до того, как он попадет в следственный комитет. Когда это произойдет, его ударная сила для меня потеряет весь смысл.

Конечно, как предупредил меня недавно лейтенант Сережа Холмогорский, существуют программы, которые могут извлечь из компьютера файлы, удаленные в течение месяца. Это автоматически значило, что все это время я буду держать ноутбук под охраной. Скорее всего, под своей собственной, но не афишируемой. Хотя и трудно предположить, что кто-то будет искать этот видеосюжет в моем компьютере.

Еще меньше было шансов на то, что, скажем, сегодня ночью, когда меня не было в «Скворечнике», кто-то уже ноутбук обследовал и нужный видеосюжет скачал. Я не настолько публичный и заметный человек, чтобы кто-то охотился за моим компьютером.

Сам сюжет я решил посмотреть только после того, как подполковник Балакирев с искренним сожалением упомянул о том, что винтовки его группа отослала с попутным грузом в Москву. Балакирев не мог подозревать, что я знаю нечто об использовании этих винтовок.

Но я смогу надавить на подполковника насчет того, чтобы в случае захвата Боба тот был бы мне нужен живым или мертвым. Это совершенно все равно. Дескать, я буду спокоен за жизнь и безопасность своей любимой жены только после того, как увижу перед собой неподвижное тело своего врага. Это должно быть сказано категорично и лучше всего — ему лично. К телефонной трубке тут прибегать не стоит.

Ну а прямо сейчас надо бы позвонить ему по другому поводу.

Я вытащил из чехла телефон и послал вызов подполковнику Балакиреву. Если приближается бой, то он аппарат отключает. Это я видел своими глазами. Опасается, что случайный звонок может его выдать.

Это правильное решение. Мы в спецназе военной разведки тоже всегда так делали.

Я в последнее время выключал два телефона. Один для общей связи, второй — предназначенный только для разговоров с полковником Самохиным.

Но если мобильник у подполковника Балакирева включен, то это значит, что в деревне все спокойно. Противник если и появлялся, то уже уничтожен, как произошло и ранее.

— Приветствую вас, Виктор Вячеславович. Вы уже добрались до места? — услышал я и ответил:

— Только до города, товарищ подполковник. Решил позвонить, поинтересоваться, насколько у вас спокойно.

— У нас пока тишина. Наблюдатели молчат. Сообщений нет. Я посты далеко расставил. Один даже рядом с мостом через речку.

— А зачем так далеко? Как там понять, что машина в вашу сторону движется?

— Там есть место, откуда виден поворот в сторону деревни. Рядом с постом расположился микроавтобус. У реки есть короткий спуск для автомобилей. С дороги его не заметно. Только издалека, с другого берега. Нам это место посоветовал майор Никифоров. Он говорит, что туда рыбачить ездил.

— Ну, если Никифоров посоветовал, то я молчу. Я сам этого съезда к реке не знаю, поэтому ничего подсказать не могу.

— Мне с поста сообщили, что хорошо спрятались. Их не видно. Совсем к воде спускаться не стали. Там узкий песчаный пляж, заметный с моста. Но водитель воспользовался тем, что он в гражданской одежде, сбегал и на сам мост, и по дороге в гору забирался. Оттуда не видно. Потом он и на противоположный берег наведался. Машину заметно, только если пройдешь метров семьдесят вдоль реки. Связь с наблюдателем устойчивая. А ваш звонок, Виктор Вячеславович, чем вызван? Встретились подозрительные машины?

— Я всю дорогу за встречными машинами следил. Меня только одна заинтересовала — фургон «Газель». Я вам звонил по этому поводу. По времени она должна была бы уже давно приехать к вам, но этого не произошло. Значит, я ошибся, что не может не радовать. Я попозже еще раз позвоню вам, подполковнику Лихареву или майору Нифонтову. Как, кстати, каша?

— Которую майор варил?

— Да.

— Так мы ее еще утром съели. Ваша порция только оставалась. Однако сейчас и ее кто-нибудь, скорее всего, уже доел.

— Ну и хорошо. Мне здесь подкормиться проще. Тогда до связи или до встречи.

— Удачи вам, — сказал Балакирев и первым отключился от разговора.

А я после упоминания о каше вдруг ощутил приступ голода, захватил с собой сумку, в которую спрятал ноутбук, и вышел поискать ближайший магазин, открывающийся с утра пораньше. Время в запасе у меня еще имелось.

Магазин я нашел сразу — маленький и тесный, но с богатым выбором на прилавке.

Продавщица увидела у меня в руке пластиковую банковскую карточку и спросила:

— Карточкой платить хотите или наличными?

— Карточкой.

— Извините, у нас Интернет не работает. Карточки с утра не обслуживаем. Здесь через двести метров Сбербанк есть. Там банкоматы круглосуточно включены. Можно наличные снять. Приходите…

В данном случае слово «приходите» прозвучало как «уходите». Я без особой обиды так и сделал.

По пути к Сбербанку мне встретился еще один маленький магазин, где можно было расплатиться пластиковой карточкой. Там-то я и купил яйца, сливочное масло, небольшой кусок колбасы и хлеб. Со всеми этими деликатесами я вернулся в «Скворечник», где на скорую руку позавтракал, потом сложил в сумку спортивные принадлежности взамен продуктов и поехал в ФСБ.

Пропуск я получил без задержки. Поскольку у меня оставалось в запасе четыре минуты, я заглянул в кадры, где с меня потребовали обещанные фотографии. Но заняться этим я не не успел, поэтому мне пришлось согласиться на услуги их собственного специалиста по этой части, по совместительству, видимо, делопроизводителя.

Эта милая дама целую минуту усаживала меня у белой стены, распрямляла мои плечи, которые совершенно не нуждались в этом, зачем-то задирала мне подбородок. Потом она сделала всего один снимок. Подготовка была намного более длительной, чем сам процесс съемки. Эта особа даже даже не показала мне то, что появилось на мониторе ее фотоаппарата.

Но к вечеру мне обещали выдать и постоянный пропуск, и удостоверение сотрудника областного управления ФСБ. Меня это очень даже устраивало. Особенно необходимо было удостоверение, которое позволяло бы мне ездить с превышением скорости и ссылаться при этом на оперативную необходимость.

Думаю, полковник Альтшулер по моей просьбе всегда готов будет подтвердить наличие такой необходимости. Да, говоря честно, в последнее время эта самая необходимость в моих передвижениях присутствовала постоянно.