Обряд призыва был в своем апогее. Пион поднялся с земли и начал двигаться в ритме нашего пения. С каждым новым хлопком рук прориза все глубже погружался в транс. Его лицо было покрыто испариной, а дыхание стало частым и сбивчивым. Было видно, что обряд забирает у него много сил. Не знаю, как долго продолжался танец, но в какой-то момент прориза замер и начал кричать. Звук был негромкий, но волны вибраций исказили воздух, причем эффект от этого был виден невооруженным взглядом. Замолчав, Пион рухнул на землю. Кольцо огня потухло, и только костер, подрагивая, продолжал освещать своды пещеры.

– Он услышал нас! – закашлялся Пион. – Он уже рядом.

Последние слова проризы утонули в грохоте рухнувшей стены. Там, где когда-то был лаз, появилась морда огромного монстра, похожего на носорога. Его голова, закрытая броней, не смогла полностью поместиться в образовавшийся проход. Зверь, фыркнув, отступил назад. Разбежавшись, он нанес повторный удар, разрушая остатки стены. Я хотел встать, но Оскар схватил меня за руку.

– Сиди!

Монстр успокоился так же неожиданно, как и появился. Отойдя назад, он исчез в темноте, лишь красные глаза и тяжелое дыхание выдавали его присутствие. Незваный гость затих на пороге, оставив нас в недоумении. Все замерло, но ненадолго. Со стороны входа послышались шаги и треск костей, кто-то приближался к нам, уверенно сокращая расстояние. Момент истины настал. На свет вышла фигура в черной потрепанной рясе. Голову незнакомца накрывал большой капюшон, из-под которого виднелся только подбородок.

– Приветствую тебя, Бальтазар! – громко сказал Оскар, поднявшись с земли.

Безликий молча оглядел пещеру и всех присутствующих. Его взгляд остановился на мне, и под капюшоном появилось тусклое свечение.

– Сумрак, ты явился. Ты прошел сквозь время, – глухим голосом сказал Бальтазар.

Безликий, уверенно направился в мою сторону, но что-то обременяло его движение. Это были оковы на запястьях. Черный металл, расписанный золотыми буквами, тихо звенел при каждом его шаге.

– Мы пришли, – начал Оскар, но тут же был прерван.

– Молчи! – воскликнул Бальтазар, ударив оковами друг о друга. – Я буду говорить с сумраком, ибо он может изменить ход бытия.

Бальтазар подошел к костру и сел напротив.

– Однажды я совершил ошибку, поверив в детей Творца. Я был глупцом, который ждал плодов от дерева, способного приносить лишь цветы. Ненависть Света и Тьмы расколола надежду, разделив мир на два трона. Мой дар был обречен стать оружием.

– Язык бога? – неуверенно спросил я.

– Да. Я отдал пристол, поверив в порядок и равновесие, такова моя природа, но увы. Я ошибся и был низвергнут Творцом, а его оковы стали моим наказанием. Я и не умер, но и не жив. Отец! – крикнул Бальтазар, вознеся руки вверх. – Ты же видел, что мои помыслы были чисты.

– Так что ты хочешь от меня?

– Спустись в Нижний мир, найди могилу Творца, достань частичку Бога.

– Я не буду даже спрашивать зачем, главное, как? Насколько я знаю, никто не может спуститься в Нижний мир. Нулевой этаж храма весов закрыт.

Бальтазар резко встал и начал ходить из стороны в сторону, он явно нервничал. Было видно, что остатки сомнения терзают его заблудшую душу, однако решение было принято задолго до этой встречи. Пламя костра замерло, замерло само время. Невидимая пелена тисками сковала пространство. Безликий снял капюшон, открывая моему взору маску.

– Ты увидишь то, что видел только Творец. Сила, данная мне при рождении, проснись! – голос Бальтазара холодным эхом зазвучал в ушах, заставив сердце больно сжаться.

Легкий взмах руки, и маска начала свое падение, открывая занавес тайны. Увиденное потрясло меня. Вся поверхность лица была испещрена письменами. Символы были нанесены вокруг выжженного отпечатка руки. Вместо глаз и рта были рисунки звезд. Лицо, а точнее то подобие, что оно собой представляло, выглядело ужасно. Бальтазар, подойдя к костру, резким рывком поднял мое тело, обездвижив меня. Я даже не успел отреагировать на захват, повиснув безвольной марионеткой в его руках. Несуществующие глаза впились в меня, завораживая легким покачиванием головы. Его нижняя челюсть начала с хрустом опускаться вниз, растягивая кожу вокруг рта. В какой-то момент она лопнула, повиснув кровавыми лоскутами.

– Ты один из нас! Безликий порядка снимает печати, – хриплым голосом прошептал Бальтазар, вызвав этими словами резкий спазм у меня в груди.

В глазах потемнело, и я рухнул на землю. Жгучая боль, которая была только в груди, стала растекаться огнем по всему телу. К горлу подкатил комок горечи.

– Избавься от них, – сказал Бальтазар, наклонившись надо мной.

Сдерживать рвотный рефлекс я не мог. Из горла ударил фонтан крови и желчи, закашливаясь, я отхаркнул два твердых комка.

– Теперь ты свободен, – спокойным голосом сказал Безликий, извлекая из лужи крови две каменные фишки. – Я окончательно проклял себя, обратного пути нет.

– Что это?

– Сейчас это не важно, но придет время, и ты поймешь, – ответил Безликий.

Загадочные печати треснули в его руках и распались, не оставив после себя ничего. Подойдя к костру, Бальтазар поднял маску и тяжело вздохнув приложил ее к лицу. Едва капюшон покрыл голову безликого, как все вокруг ожило. Пламя костра вздрогнуло и заиграло тенями на стенах пещеры. Очнувшаяся от забвения, команда переглянулась, не понимая, что случилось.

– Архей, ты в порядке? – взволнованным голосом спросила Жаклин, увидев меня лежащего на земле.

– Все хорошо, – ответил я.

– Осталось только передать нож, – сказал Бальтазар, протягивая мне руку.

– Нож? – поднимаясь, спросил я.

– Да. Нож равновесия, которым ты сделаешь надрез на руке при входе на нулевой этаж храма, таков порядок. У каждого безликого есть свой нож, мне мой уже не принадлежит, – сказав это, Бальтазар хлопнул в ладоши.

Из темноты на призыв хозяина появился падший. Прихрамывая, он приближался к нам, неся в руках сверток. Реакция Пиона была незамедлительна. Достав пистолет, он инстинктивно направил его на врага.

– Не надо, – резко сказал Бальтазар, махнув рукой в сторону Пиона, чем обездвижил его. – Это мой ученик. Архей, прими мой дар. К сожалению, сам я не могу вручить его, оковы Творца мешают.

Падший развернул сверток, доставая большой изогнутый нож черного цвета. Схватив меня за руку, он положил холодную рукоять мне на ладонь и кивнул головой, словно одобряя решение своего учителя. Его темные зрачки, полные тоски и боли, впились в меня, чаруя глубиной взгляда. Мне стало не по себе, и я резко сжал рукоять, поднимая нож над головой. Лезвие вспыхнуло синим свечением и тут же потухло.

– Теперь ты один из нас! Мы едины, – громко сказал Бальтазар. – С этого момента начинается новый виток для миров. К сожалению, сейчас нам надо расстаться, но мы еще увидимся. Помни, что тебе нужно сделать.