Но, естественно, ничего этого вслух я не высказала, внимательно его слушала.

А Лиам чуть нервно выхаживал по комнате. Казалось, никак не может расслабиться, напряжен настолько, что готов в любой миг сорваться. Но это, скорее всего, так бессоница последних дней сказывалась.

— И пусть я отошлю Вейду, но и ты должна понимать, что легко и просто у нас с тобой быть не может. Как-никак ты — эдаринг, и этот факт никуда не деть. Закрывать глаза на твою проклятую суть я уж точно не собираюсь. Но если ты во всем будешь меня слушаться, совместными усилиями мы сможем все же решить эту проблему. Не убрать, конечно, насовсем, но из серьезной помехи нашим отношениям сделать ее лишь эдакой неприятной мелочью, с которой я все же готов мириться.

Он подавал это, как великое снисхождение со своей стороны. Преподносил, как чуть ли не рыцарский подвиг. Мол, хоть ты и априори вселенское зло, но, так и быть, я готов закрыть на это глаза. Точнее, не закрыть а лишь прикрыть. И не оба глаза, а лишь один. А вторым я все равно буду пристально следить, как бы ты, распоследняя по своей сути злыдня, конец света не устроила.

Но все возмущение, весь сарказм — любой мой протест так и оставался невысказанным. Казалось неуместным даже слово против сказать. Ведь как так, я же люблю Лиама больше жизни, я должна всегда и во всем с ним соглашаться!

А он продолжал:

— Значит так, ни о каком развитии твоей магии не идет и речи. Пусть эта проклятая сила все равно у тебя пробудится, но развивать ты ее не станешь. Более того, ты должна забыть о магии вообще. Мне, конечно, необходимо будет продолжать обучение, но ты покинешь университет. Я уже все продумал. Куплю тебе дом в Дальене, установлю там постоянный портал, чтобы мне не тратить время на дорогу. И…

Он говорил что-то еще, но все его слова пролетали мимо ушей. Я просто смотрела на этого красавца-блондина, мужчину, которого я люблю, и все силилась понять, почему мне хочется найти ближайший камин, а в нем раскаленную кочергу, а уже ею основательно так съездить по затылку Лиама.

Он всю мою жизнь за меня распланировал! Все за меня решил! И явно же не именно сейчас, он это все заранее продумывал. Но какое он вообще имеет право…

Резкая боль в солнечном сплетении тут же свела все эти мысли на нет. Да и чего это я вообще? Лиам же прав во всем! И университет мне сто лет не сдался. Главное, что с Лиамом я все равно продолжу видеться.

Только сейчас я снова прислушалась к его словам.

— … Когда я окончательно буду уверен, что твоя магия под полным контролем, тогда уже и узаконим наши отношения. Думаю, долго ждать все равно не придется. Как твоя сила пробудится, так и станет ясно.

Он только сейчас остановил до этого беспокойно рыскавший по комнате взгляд на мне. Нахмурился.

— Ты так ничего и не сказала.

— Мне просто нечего сказать, — все так же смиренно ответила я. — Ты все правильно рассудил, и во всех этих вопросах я признаю твою правоту.

Но он лишь еще больше нахмурился. Неужели сомневается в моей искренности?..

— Ты мне не веришь? — тут же добавила я.

— Я слишком хочу тебе верить. Но для начала мне нужны доказательства твоей искренности.

Лиам резко подошел ко мне и, взяв за плечи, заставил встать на ноги.

Но за миг до того, как он бы меня поцеловал, магическая защита встала между нами нерушимой стеной.

Лиам тут же выругался.

— Что б его, в университете же теперь магический запрет! Да еще и нерушимый вдобавок!

Не знаю, как должен был бы проявиться магический запрет, но я отчетливо чувствовала, что это моя собственная защита. Точнее, та самая, которой в свое время наделил меня Лекс. Но раньше ведь, еще до бала, она так на Лиама не срабатывала… Выходит, Дэмиан изменил ее свойства теперь? Мол, если не мне, то вообще никому не достанешься?

И снова я оборвала свой же порыв рассказать обо всем Лиаму. Вот прямо внутренний ступор какой-то! Невесть откуда взявшаяся уверенность, что обо всем касающемся Дэмиана и пробуждения магии, лучше держать язык за зубами.

— Ну ничего, это все равно ненадолго, — продолжал Лиам, даже не скрывая откровенной досады из-за промедления. — Как только все эти разборки с неведомой любовной лихорадкой на территории университета утихнут, тогда и отчислишься. До тех пор ведь все равно пределы магического барьера не покинуть.

Хм… Дэмиану не мешала ни «лихорадка», ни магический барьер — он все равно поступал так, как считал нужным. Но Лиам, очевидно, зациклен на правилах и их соблюдении, потому и не станет ничего нарушать. Быть может, ему даже в голову не приходит, что поступать можно как-то иначе, думать своим умом.

Да что я опять их сравниваю?! Полнейший хаос в мыслях и чувствах…

И снова резкий укол в солнечное сплетение…

— Ну а до тех пор, — внимательно смотрел на меня Лиам, — я как раз за тобой понаблюдаю. Не думай, дело не в том, что я тебе не верю. Но мне нужны гарантии, что твоя магия не влияет на тебя, не заставляет быть лживой и изворотливой.

— Разве магия вообще на такое способна? — невольно вырвалось у меня, за что клеймо тут же в очередной раз резко кольнуло.

— Магия эдарингов и не на такое способна, — с презрением парировал Лиам. — Зато теперь очевидно, почему мир явил еще одного опустошителя раньше срока. Я наделен этой силой именно затем, что защитить мироздание от твоей магии. И даже жаль, что верховный эдаринг погиб на балу, по всем правилам я должен был сам с ним разобраться.

— А если бы Лекс не погиб? — снова не удержалась я.

— Тогда бы я убил его незамедлительно, — категорично ответил Лиам. — Этот негодяй не имеет права существовать.

— Но ведь ты совсем не знал его как человека, — собственные слова чуть не застряли поперек горла, клеймо будто