– А вы в курсе, что выдавать себя за другого человека в разговоре с полицейским является особо тяжким преступлением?

– Но я не знал, кто вы такие! – воскликнул Нэт.

Он посмотрел на двух детективов, обрушив на них весь груз своего презрения и гнева своих сестренок.

– Судите сами, детектив Кинг, вы спрашиваете о каком-то вымышленном адвокате по имени Жулик. И еще говорите о некоем Теренсе, которого также не существует в природе. На мой взгляд, вы поддались на шутку подростков, разве не так? Вас разыграли.

Оба синхронно подались назад. Они потеряли след мальчишки, который был одновременно важным свидетелем убийства и пропавшим сыном работника прокуратуры. А ведь у них было забот по горло – из ЦПУ сбежала куча заключенных, а один из их коллег лежал сейчас в коме.

Они перестали быть уверены в себе. Нэт догадался об этом, наблюдая за потускневшими нитями внимания.

Потом они опять принялись задавать вопросы, но Нэт не терял самообладания. Нэт с сестренками кивали и улыбались каждой реплике матери Итана, а когда в беседу вступали копы, они укоризненно качали головами. Не очень сильно, чтобы детективы об этом догадались, но ровно настолько, чтобы незваные гости ощутили подсознательную тревогу.

И мало-помалу Нэт выдавил копов из разговора.

Вскоре детективов оттеснили на другой конец гостиной. Мать Итана лишилась поддержки, она одиноко сидела в кресле, из которого торчала пружина, и вообще оно было не очень удобным.

Нэту даже сделалось ее жалко. Нелегко воспитывать такого сына, как Итан: все время думаешь, не твоя ли вина в том, что таким он вырос.

– Мы с ним не виделись с прошлого лета, – вещал Нэт. – Однажды он ухитрился рассориться со своими друзьями. Наболтал много обидного, чего обратно уже не возьмешь.

Она верила каждому его слову.

Может, оно и к лучшему, что его застали врасплох. Если бы он успел подготовиться заранее, он бы, естественно, выдумал нечто изощреннее. Но против матери Жулика идеальным оружием была именно правда – единственное, чего она никогда не слышала от сына.

– То есть вас была целая компания?

Фуэнтес по-прежнему пытался изображать из себя хозяина положения, хотя его оттеснили к горшку с папоротником.

– А кто-то из них знает, где он находится?

– Возможно. Но я с ними тоже разошелся после того случая. Из-за Итана наша компания развалилась.

Говорить настолько чистую правду было чересчур опасно, поэтому Нэт добавил немного лжи.

– И я теперь не могу их найти.

– Назовите нам имена, – ласково сказала детектив Кинг, доставая блокнот.

Нэт улыбнулся и навскидку назвал три вымышленных имени. Большинство подростков не держат телефонные номера в записных книжках, да и Кембрия, в принципе, являлась перевалочным пунктом. Пусть детективы считают, что им удалось кое-что выяснить в результате нежданного визита – они уйдут, не потеряв лица.

Ладно, это было весьма поучительно, но он опаздывает к Чизаре.

– Большое вам спасибо, – сказала перед уходом мать Итана и протянула ему руку.

Нэт даже испугался, что создал слишком прочную связь. Еще не хватало, чтобы Купер вернулась на следующий день, надеясь разузнать что-нибудь о своем сыне!

Однако Нэт ответил на рукопожатие и напустил на себя внимательный и озабоченный вид.

– Мы, к сожалению, расстались не лучшими друзьями, но я от души надеюсь, что, где бы Итан сейчас ни находился, он в полном порядке.

– Я вырву тебе хребет и заставлю его сожрать!

Итан взмахнул рукой, и чипсы разлетелись по журнальному столику.

Вряд ли он поступил нарочно, чтобы отвлечь Тибо, но именно в этот момент Тибо совершил роковую ошибку. Его древесный дух надолго завис на грабящей лиане и получил огненный шар прямо в лицо.

– Сдохни! Сдохни! Сдохни!!! – заорал Итан.

От ярости ему становилось лучше, как будто огненные шары уничтожали оба последних дня, прожитых в страхе и преследованиях. «Красный скипетр III» оказался единственным способом отвлечься от мыслей о том, что все жители Кембрии мечтают либо его убить, либо засадить в тюрьму.

Дух вяло попытался допрыгнуть до ветки над головой, но огненный шар сбил его на лету.

– Наконец-то! – Итан откинулся на спинку дивана. – Я тебя замочил, Тибо!

Он обернулся, собираясь позлорадствовать, но обнаружил, что Тибо смотрит на него широко раскрытыми глазами.

– Ой… – пролепетал Итан, глядя на журнальный столик. – Чипсы… Извини, пожалуйста.

– Нет, – Тибо по-прежнему выглядел ошеломленным. – То есть да, беспорядок ужасен. Но ты меня не забыл!

– Ага.

Итан был полностью погружен в игру и уже дошел до того животного состояния, когда каждое движение виртуального волшебника воспринималось как продолжение собственного тела. Тем не менее он ни на минуту не забывал, что рядом с ним сидит Тибо. И почему-то не вспоминал про свои проблемы, включая буйных банковских грабителей, разъяренных копов и мамочку, которая наверняка им недовольна.

Тибо широко улыбался, словно компания девочек-скаутов только что вручила ему корзину с печенюшками.

Итан взглянул на экран, на волшебника, которой до сих пор топтался на месте. Бедолагу, похоже, сейчас заклюют насмерть… Итан хмыкнул. Ерунда, главное – он отомстил Тибо за семнадцать поражений подряд!

Итан помнил счет: семнадцать – один! Теперь семнадцать – один!

– Наверное, мы как-то сблизились, да?

Тибо рассмеялся.

– Может, ты, как те бактерии, которые приобретают резистентность к антибиотикам?

– Спасибочки! А ведь круто.

И это было даже лучше, чем то, что он убил-таки древесного духа.

– А раньше с тобой такое не случалось?

– С Нэтом бывало пару раз.

– Ах, да! Он же Великий Вождь.

– Он нарочно устраивал встречи. – Тибо положил джойстик на колени. – Только мы вдвоем в чистом поле. И на следующий день он мне пересказывал то, о чем мы говорили. Но он, естественно, сразу все записывал.

– Впечатляет, – пробормотал Итан, ощутив укол зависти. – Великий Вождь – он эксперименты любит.

– Однажды мы пошли в поход в Красный лес, – продолжал Тибо. – Мы забрались в самую глушь, и он целых три дня подряд не терял меня из виду. Он фиксировал разговоры на телефон или в блокнот писал, когда мы у костра сидели. Я чувствовал себя почти нормальным.

Итан передернул плечами.

– Не считая того, что он за тобой наблюдал.

– Верно. Нэт и сам не очень-то нормальный.