– Хочешь что-нибудь выпить? – интересуется Дэниел. – В холодильнике есть «Снэппл».

– Я сама принесу, – говорю я.

Иду на кухню, беру из шкафчика стакан и наполняю его льдом. Дэниел открывает ящик и достает штопор. На столешнице замечаю две бутылки красного вина. Он выбирает одну из них и открывает ее, затем наливает себе бокал. Беру из холодильника диетический персиковый сок и иду следом за Дэниелом в гостиную, опуская бутылку на журнальный столик рядом с бокалом вина.

Дэниел уходит из комнаты и возвращается с подарочным пакетом в руках.

Вот черт!

– Это для меня? – спрашиваю я.

А я ему ничего не приготовила. Ну почему? Я должна была предугадать такую ситуацию.

– Вот, увидел в витрине и вспомнил твои слова, поэтому и купил.

Дэниел садится рядом со мной и передает мне пакетик.

Открываю его. Внутри нахожу два завернутых в бумагу подарка. Один – в серебристой упаковке, второй – в золотистой. Коробочки примерно одинакового размера, и я не знаю, с какой начать. Дэниел указывает на серебряную.

– Правда не стоило, – говорю я.

– Открой же, – отвечает он.

Я срываю обертку и с улыбкой приподнимаю крышку. Это резиновый браслет, наподобие браслетов «Livestrong» и его многочисленных копий. Он розового цвета, и на нем есть медицинская пометка «ДИАБЕТ».

– Ты запомнил, – говорю я, надевая браслет на запястье.

Открываю вторую коробочку. Внутри лежит круглый кулон из чистого серебра на шелковом черном шнурке. Именно такой я бы выбрала сама, если бы меня попросили найти для себя подарок. Крупные драгоценности смотрятся на мне вычурно, а изящный серебряный диск идеально подойдет к моей миниатюрной комплекции.

– Тебе нравится? – спрашивает Дэниел.

– Очень. – Я достаю кулон из коробки, расстегиваю его и передаю Дэниелу. – Сними мой жетон и помоги мне с подвеской, – прошу я.

Я поворачиваюсь к Дэниелу спиной и поднимаю волосы. Он снимает с моей шеи жетон с медицинской пометкой и заменяет своим подарком. Серебряный диск прячется в ложбинке между моих грудей, и когда я оборачиваюсь, взгляд Дэниела задерживается именно там.

– Очень красиво, – говорю я. – Спасибо.

Я обнимаю Дэниела – так я обычно делаю, когда кто-то мне дарит что-нибудь. Это явно застает его врасплох. Наконец он понимает, что происходит, и тянется мне навстречу как раз в тот момент, когда я отстраняюсь. Комичная ситуация. Будто мы не умеем обниматься.

– Не за что, – говорит Дэниел, собирая оберточную бумагу, и идет на кухню, чтобы выбросить ее. Вернувшись, он спрашивает: – Включить музыку или телевизор?

– Пожалуй, музыку.

Дэниел пересекает комнату и включает стереосистему, пролистывая каналы.

– Праздничные хиты?

– Отлично, – отвечаю я.

Дэниел вновь садится рядом со мной, отпивает вина и ставит бокал на журнальный столик. Вдруг я понимаю, как близко мы сидим друг к другу, и мы наедине. Я слегка переживаю из-за того, что наши ночные разговоры он мог воспринять как поощрение. Но весь вечер Дэниел вел себя как истинный джентльмен, и что-то подсказывает мне, он будет продолжать в том же духе. Он не из тех мужчин, кто выложит все карты на стол, не зная исхода.

Я отпиваю сока и ставлю бутылку рядом с бокалом. Затем непроизвольно зеваю, не успевая прикрыть рот рукой.

– Устала? – спрашивает Дэниел.

– Немного. Долгий был день. А здесь так тепло и уютно. Вот и клонит в сон.

Дом Дэниела напоминает мне о нашем первом с Крисом доме. Мы купили его, когда только поженились. Тот же стиль ранчо, те же арочные проемы и паркетные полы. Я обожаю наш нынешний дом, но иногда скучаю по первому и по всему, что он значил: беззаботной и ничем не омраченной жизни с Крисом.

Иду к встроенному шкафу, который тянется до потолка и занимает в гостиной целую стену. Будь этот дом моим, я бы поставила на полки всякие безделушки, свою коллекцию книг и рамки с фотографиями, но Дэниела, видимо, не заботит, как заполнить это пространство. Здесь стоят часы, лежат несколько конвертов и журнал. В доме явно не хватает созданного женщиной уюта, но, может, Дэниела и так все устраивает. Я поднимаю взгляд и вижу на верхней полке три фотоальбома. Встаю на носочки, достаю один из них – очень пыльный – и открываю его. Должно быть, это альбом времен учебы Дэниела, поскольку на первом же снимке я вижу его в толстовке с аббревиатурой студенческого товарищества. Он держит в руке пивной бокал, а вокруг стоят другие парни, тоже с напитками. Я опускаюсь на пол и кладу альбом на колени.

– Товарищество? – с улыбкой спрашиваю я.

– Я час-то пропадал на вечеринках с этими парнями. – Дэниел кивает.

Он садится рядом со мной, пьет вино и наблюдает, как я перелистываю страницы. Здесь не так много фотографий, и большая часть снимков лежит небрежно, будто у Дэниела не было желания раскладывать их по файлам.

– Здесь есть хоть одна фотография, где ты не пьешь пиво? – спрашиваю я. – Или не держишь пиво? Или не стоишь рядом с кегой?

– Едва ли.

Я смеюсь, глядя на небрежную прическу Дэниела с пробором посередине. Не могу не подшутить над ним:

– Вижу, «Бэкстрит бойз» сильно повлияли на твой стиль.

– Очень смешно, – говорит он. – Могу тебя заверить, что с такой прической пользовался успехом у девушек.

– Не сомневаюсь.

По правде говоря, прическа совершенно не портит внешность Дэниела. Однако сейчас он намного интереснее, будто каждый прожитый год придает ему привлекательности.

Я встаю и меняю альбом на следующий – еще более пыльный. На первом снимке вижу Дэниела с девушкой. У нее светлые волосы, уложенные в пышную прическу – я тоже такую носила в девяностые, но сейчас никто бы не рискнул появиться в подобном виде. Глаза у девушки голубые, однако в остальном мы с ней очень похожи, как сестры. Она сидит на коленях у Дэниела и держит красный пластиковый стаканчик. Они радостно смеются – фотограф будто поймал самый верный момент. Дальше – больше снимков Дэниела и белокурой девушки: в строгих костюмах, в джинсах и толстовках, и целые две страницы посвящены каникулам на каком-то тропическом острове.

В конце альбома я по-прежнему вижу эту девушку. На одном из снимков они с Дэниелом обнимаются, а на левой руке блондинки я замечаю кольцо с бриллиантом. Фотографии с помолвки. Тут до меня доходит, что я смотрю на бывшую жену Дэниела.

– Это она? – спрашиваю я.

Он кивает, его взгляд становится стеклянным. Я еще никогда не видела Дэниела захмелевшим, но он верно движется в этом направлении.

– Как ее зовут?

– Джессика. Джесси.

Я закрываю альбом и тянусь за последним. Обложка этого вовсе не пыльная. Дэниел встает и уходит на диван, допивая вино одним большим глотком. Я присаживаюсь рядом с ним и открываю первую страницу. На одном снимке – Дэниел на выпускном, в мантии и шапке-конфедератке, на других – выпуск полицейской академии. Среди прочих – Дэниел в новенькой форме. Остальные фото – свадебные. Я молча разглядываю их. Джесси очень красивая, ее волосы уложены в низкий шиньон и украшены цветами.