– Максим, звони территориалам, – посоветовал Мартынов, – с этим типом надо работать всерьез.

– Откуда это у тебя? – спросил Григорьев задержанного, рассыпая по столу заточки с ручками из красной изоленты.

– Первый раз вижу, – настороженно покосился он, – не мое. Сами же наверняка и подбросили. Отпечатков моих там нет… Понятые, вы слышите?

– Какой грамотный клиент, – расплылся в недоброй улыбке Григорьев, – ты, часом, не сидел, дружок?

– А то не знаете – к кому шли? – недоверчиво хмыкнул парень. – По малолетке, за кражи… А вы, собственно говоря, что мне шьете?

– Не догадываешься? – в тон ему ответил Григорьев. – Но это уже не по нашей части. Сейчас прибудут ребята из убойного, вот с ними в непонятки играть и будешь.

– При чем здесь убойный?! – заорал парень. – Убойный-то при чем? Я сроду на мокрое не шел? Вы че лепите?!

– А на что шел? – с любопытством спросил Григорьев.

Парень хмыкнул и отвернулся.

Территориалы приехали довольно быстро.

– О-о! Кирилл Бортко! – обрадовался высокий рыжеволосый парень, представившийся майором Гурецким. – Какая поистине приятная встреча! Я же говорил тебе: сколько веревочке ни виться…

– Знакомы? – уточнил Григорьев.

– Буквально пару недель назад общались, – охотно подтвердил Гурецкий, глядя на задержанного с нескрываемой радостью, – была у меня информация, что добрая половина квартирных краж в районе – его рук дело, да вот доказать не удалось…

– «Доказать», – передразнил его Бортко, – палкой по почкам – вот и все доказательства! Хороша у вас метода: отпинали человека и еще переживаете, что посадить не удалось… До сих пор кровью мочусь…

– Но теперь-то ты крепко влип, – подмигнул ему Гурецкий, – если б я тогда знал, что ты еще и маньяк…

– Какой маньяк?! – с истеричными нотками завопил Бортко. – Вы че плетете, а?! Вы че на меня вешать хотите?

– Только твое, – заверил Гурецкий, – тебе и своего сверх головы хватит… Где заточки нашли? – спросил он у Григорьева.

– Под ванной.

– Вот незадача, – взъерошил рыжие кудри майор, – туда-то я заглянуть и не догадался… Я же у этого поганца был в квартире две недели назад, но осматривал поверхностно – знал, что клиент опытный и ворованное дома хранить не станет. Кто ж знал-то?

– Не мои это заточки! – сорвался с места Бортко. – Вы же мне их и подкинули, менты поганые! Вот сволочи! Сперва бьют, потом заточки подбрасывают! Вы хоть какие-то понятия имеете или совсем по беспределу живете? Все равно обломитесь! Ничего у вас с доказухой не выйдет!

– Поживем – увидим, – философски заметил Гурецкий, – только, сдается мне, на этот раз ты влип крепко. Очень шустрый и ушлый паренек, – пояснил он коллегам, – по слухам – уникальный профессионал в своем деле. У нас по району серия краж идет, все проникновения без взлома – путем подбора ключей. Вскрывают замки любой сложности, берут только деньги и драгоценности. Есть у меня надежная информация, что это его рук дело. Но уж больно опытный гаденыш – не прижать никак! Кто бы мог подумать, что этот ублюдок еще и убийца! Да, при его способностях проникнуть в квартиры жертв труда не составляло. То-то наши гадали: как убийца в квартиры входил – замки-то не повреждены. Думали – жертвы сами впускали. На знакомых грешили, оттого по ложному следу и пошли. А оно вот что оказалось…

– Вы мне эту лажу не вешайте! – снова взвился Бортко. – Настоящего убийцу найти не можете – на мне отыграться решили?

– Сядь на место! – недобро покосился на него Гурецкий. – Распрыгался здесь… Теперь, дружок, отношение к тебе совсем другое будет, ты это учти. Одно дело – кража, и совсем другое – семь трупов…

– Какие трупы? Какие трупы? Вы че?

После всех необходимых процедур Бортко увезли территориалы, квартиру опечатали. Екатерину Юрьевну отвез до дома лично Григорьев.

– Боюсь загадывать, но сдается мне, что на премию мы сегодня наработали, – сказал он на прощание, – а если и обойдут… Дело сегодня мы крайне полезное сделали. Можно сказать: день прошел не зря. Всего доброго, Екатерина Юрьевна. Выздоравливайте и возвращайтесь в отдел. Ждем вас с нетерпением.

Беликова рассеянно кивнула и вылезла из машины. Максим посмотрел ей вслед с некоторым удивлением, но списал ее настроение на последствия болезни и уехал с чувством выполненного долга.

А вот у Беликовой такого чувства почему-то не было. Даже более того – настроение было испорчено бесповоротно. Что было тому причиной – для нее самой оставалось загадкой. Что-то тревожило, мучило, не давало покоя, а вот что?.. От черных мыслей отвлек скрипучий вопль пробравшегося через открытую форточку Вальмонта. Накормив собак и блудного кота, Беликова устало легла на диван. Хотела вздремнуть – сон не шел. Поворочавшись, вздохнула и открыла томик Цветаевой. Но мысли вновь и вновь возвращались к событиям сегодняшнего дня. Ее взгляд случайно упал на купленную утром газету. Отыскав нужную статью, углубилась в чтение. Встала, походила по комнате, напряженно о чем-то размышляя…

Она мучилась так до поздней ночи. Пила снотворное, долго ворочалась на постели, вставала, заваривала крепкий чай, думала, снова ложилась, пытаясь уснуть… И уже под утро, почти засыпая, неожиданно вскинулась, бросилась к столу, торопливо прочитала статью еще раз и победно посмотрела на испуганных такой активностью собак.

– Сара Бернар сыграла 13-летнюю Джульетту в семьдесят лет – неужели я не смогу сыграть умную женщину в шестьдесят?! Есть еще порох в пороховницах, есть! Завидуйте, животные: перед вами – баба разумная! А теперь можно и поспать.

Она вернулась в постель и остаток ночи спала как убитая.

Утром в половине одиннадцатого она уже открывала дверь в кабинет майора убойного отдела Гурецкого.

– Добрый день, Андрей Владимирович. Не помешала?

Гурецкий был не один. В его кабинете, у окна, довольно вольготно расположился мужчина лет шестидесяти, с умным аристократическим лицом и удивительно густой для его возраста шевелюрой. Одевался незнакомец с большим вкусом и явно в весьма дорогих бутиках, так что ментом быть никак не мог. В руках незнакомец крутил трость с серебряным набалдашником и с нескрываемым интересом слушал матерящегося в голос Бортко.

– С Кристиной я был в тот день! С Кристиной! – орал парень. – У нее спросите! Она подтвердит!

– А-а, «полиция нравов», – вспомнил Беликову майор, – проходите, присаживайтесь. Мы сейчас закончим…

Повернулся к задержанному и с явным удовольствием припечатал:

– Спрашивал. Отрицает.

– Врет! Я с ней был!

– Ей-то какой смысл врать? – удивился Гурецкий. – Вполне приличная девушка… В тот день она была в кино, и даже билеты сохранились. Так что рушится твоя версия, Кирюха, как карточный домик… Увы!

– Я же говорю вам – с ней был! – плачущим голосом повторил Бортко.