– Ребенок – это громко сказано, – внезапно хмыкнул Ваня.

Среди коробочек с ненавистными роллами он нашел лапшу с курицей, а в ящике кухонного стола – вилку, поэтому жизнь для него снова заиграла красками.

– В смысле? – не поняла Лиля.

– В смысле, девочке уже шестнадцать.

– Откуда ты знаешь? – нахмурился Войтех.

– Так я ж его слегка «погуглил», когда он впервые возник на горизонте и Сашка собиралась к нему идти.

– А почему ты тогда не сказал про то, что дочь у него взрослая? – возмутилась Лиля.

– А какое это имело значение? Сашка хотела знать, где он сейчас живет и чем занимается. Сейчас. А дочка у него на горизонте возникла гораздо раньше. С матерью девочки они давно разошлись. Месяца два назад дочка действительно угодила в больничку с… лекарственным отравлением, – говоря это, Ваня изобразил одной рукой кавычки. – Теперь на реабилитации.

Саша, брови которой взлетели вверх в тот момент, когда Ваня назвал возраст девочки, снова забыла о роллах. До сего момента она искренне считала, что Антон женился не так давно и его дочери года три-четыре максимум. Во времена ее студенчества он даже не сильно пытался скрывать свои романы… Впрочем, если с женой он давно разошелся, то понятно. Странно только, что ни разу за почти пять лет обучения он не упомянул, что у него есть ребенок. И саму девочку никто никогда не видел.

– Передоз, что ли? – спросила тем временем Лиля.

– А я как сказал? – удивился ее брат.

– И все же это странно… – протянула Саша.

– Что именно? – поинтересовался Нев.

– Когда я пришла к Антону в первый раз, он был спокоен, искренне, как мне показалось, интересовался происходящим. А сегодня с утра уже нервничал, ему явно было не до меня. Я и подумала, что здоровье девочки ухудшилось, вот он и переживает. Но если она попала в больничку целых два месяца назад, то с чего ему переживать сейчас?

– Состояние ухудшилось?

– Едва ли, – покачал головой Ваня. – Он засунул ее в частную клинику-санаторий. Там день пребывания стоит столько, что за каждым постояльцем наверняка ходит личная нянька. Сомневаюсь, что девчонке есть где взять наркоту, а что еще может пойти не так?

– Тогда, возможно, существо добралось и до него? – предположил Войтех. – И напугало его.

– Если это так, то я бы на его месте пообщалась с Сашей, – возразила Лиля. – Зачем молчать, если точно знаешь, что такое происходит и с другими, а несколько человек уже погибли?

– Может быть, он пытается что-то скрыть. Например, знает, кто это, но не хочет, чтобы узнал кто-то еще? – не слишком уверенно высказал предположение Нев. – Если Саша и Лариса видят в этом существе знакомые черты, может быть, увидел их и Антон?

Саша вдруг подскочила с места и отошла к окну, явно нервничая.

– Утром, когда я сказала, что мы подозреваем Витю, Антон пытался выяснить подробности, – возбужденно сказала она. – А когда я предложила гипноз, сразу заявил, что у него нет времени. Я согласна с Невом: он знает, кто это. Знает, но по какой-то причине не хочет, чтобы узнали мы.

– Тогда имеет смысл поговорить с ним еще раз, – констатировал Войтех.

– И что вы ему скажете? – усомнилась Лиля. – Саша говорила с ним дважды, оба раза он ушел в отказ. Что мешает ему молчать и в третий?

– Может быть, на него как-то надавить? – осторожно предложил Нев.

– Нет! – отрезала Лиля. – По крайней мере, не магией. Это скользкая дорожка.

– Пожалуй, Лиля права, – кивнул Войтех и посмотрел на Сашу. – Надавить на него гипнозом, как я понимаю, тоже не получится?

– Он поймет мои намерения, как только я подумаю о гипнозе, – криво усмехнулась та.

Ваня отставил в сторону пустую коробочку из-под лапши и откинулся на спинку стула, заложив руки за голову.

– Что бы вы без меня делали?

Его друзья повернулись к нему, глядя вопросительно и настороженно. Ваня молчал, наслаждаясь всеобщим вниманием.

– Ну? – поторопила его Лиля. – Колись уже, что интересного узнал?

– А никого из вас не удивили мои слова, что обычный врач-психиатр, не всемирно известное светило, который с трудом оплачивает аренду одного-единственного кабинетика, внезапно устроил дочку-наркоманку в дорогую клинику и платит за ее лечение уже битых два месяца?

Саша нахмурилась, понимая, что это действительно странно. Он живет в той самой маленькой квартире, где и жил пять с половиной лет назад, едва ли так уж много зарабатывает. Тем более Антон всегда любил дорогие шмотки и ужины в ресторанах, на это не хватало преподавательской зарплаты, приходилось брать клиентов. Из того, что Саша уже видела, можно было сделать вывод, что он и сейчас не отказался от своих привычек.

– Хочешь сказать, он эти деньги украл? – выдохнула Лиля.

– Я понятия не имею, где он их взял, – развел руками Ваня. – Но он ничего не продавал, в лотерею не выигрывал, на его счете пусто, как в кармане доброго монаха. Думаю, если поинтересоваться, где он взял деньги, он может вспомнить много интересного. А уж если нашим любимым следователем припугнуть…

Войтех задумчиво нахмурился, поигрывая деревянной палочкой в пальцах.

– Это, конечно, может выбить у него почву из-под ног, но я не уверен, что его возможные финансовые художества с этим связаны. Нужно что-то более… убедительное.

– С удовольствием выслушаю твои предложения, – язвительно заметил Ваня.

Войтех огляделся по сторонам, словно хотел найти что-то в обстановке Сашиной кухни, а затем наткнулся взглядом на листок с фотороботом, который лежал на подоконнике среди многочисленного Сашиного барахла: пепельницы, чашек из-под кофе, книг, планшетов.

– Дай мне его, пожалуйста.

Лиля, сидевшая ближе всех к подоконнику, взяла сложенный вдвое лист и молча протянула Войтеху. Тот чуть поморщился, разглядывая вытянутое, искаженное лицо. Если ни Саша, ни Лариса так ничего и не увидели в нем, то он и подавно не разглядит. Интересно, как мог Антон его узнать? Уже предполагал кого-то? Или ему существо явилось более четким?

Войтех непроизвольно выпрямился, подумав об этом, и посмотрел на Ваню.

– А это изображение никак нельзя обработать? Чтобы оно стало больше похоже на обычного человека? Может быть, пропустить через какие-то фильтры или сделать… обратное размытие? Не знаю, как все это правильно называется.

– А я почем знаю? – возмутился Ваня. – Я хакер, а не графический дизайнер. Если и те, и другие работают за компьютером, это еще не значит, что мы умеем делать одно и то же.

– Но у тебя же куча друзей в Сети, так? Есть кого попросить?

Ваня тут же успокоился и хитро прищурился.

– Возможно. Но точнее я отвечу, когда мы закажем пиццу. Хорошую, мясную. И, Айболит, что там с обещанным чаем?