– Только одну, – предупредил Валик.

– Ясное дело.

Между толсто порезанным хлебом и открытой жестянкой с консервированной ветчиной лежал маленький, очень уж дамский по дизайну мобильный телефон. Он то и дело пронзительно вспыхивал яркой синей лампочкой, раздражая нервного Олега.

– И когда же он позвонит?

– Твое здоровье. – Валик выпил налитый до половины стакан одним глотком и откинулся на спинку кресла.

– Он мне сразу не понравился.

– Один раз и видели. Ну и что с того?

– Его жизнь не била.

– Заладил… Он… Он… а кто такой «он», мы даже не знаем.

– Лучше и не знать. Хватит того, что он нам деньги платит. – Олег вытащил из стоявшей на полу сумки широкий лопатник, любовно пересчитал купюры и спрятал вновь. – Немного платит, но поднялись мы с тобой неплохо и еще получим, – не слишком уверенно проговорил похититель, – кто она такая, скрипачка наша, как ты думаешь?

– Сама – никто, а вот родаки ее люди состоятельные. Ты на ее мобилу посмотри, – Валик положил на стол отключенный мобильник Светланы. – Такая игрушка минимум полтысячи баксов стоит, с фотокамерой цифровой, с диктофоном. – Он выкуп у дедули запросит?

– Откуда мне знать, может, и выкуп.

– Сколько?

– Смотря насколько ее дедуля любит. Ты побрякушки ее приметил? Браслет и сережки? Я несильно в ювелирке разбираюсь, но камни, кажется, настоящие брюлики. Может, про выкуп и разговора нет, а ее дедуля задолжал и не хочет должок возвращать.

Бутылка водки опустела, а у мужчин еще не было ни в одном глазу. Валик без энтузиазма ковырялся вилкой в недрах опустевшей жестянки, пытаясь выудить последний кусочек мяса.

– А если нам его кинуть? – с придыханием поинтересовался Олег. – Девчонка у нас, на деда через нее выйдем. Пусть готовит бабки. А?..

– Дураком ты был, дураком и остался, – Валик облизал вилку и тоскливо посмотрел на пустую бутылку, – это мы его не знаем, а он нас на понт не брал. Сразу всю подноготную выдал – за что и когда сидели. Знал и то, что мы с тобой на мели, за любую работу возьмемся.

Олег опустил голову:

– Всегда большего хочется, чем имеешь. Может, еще бутылку покатим?

Валик и сам был не прочь выпить, но почувствовал, что приятель расслабился, и потому взял командование в свои руки:

– А теперь – спать. – Он пошел и вытащил из входной двери ключ. – Можешь спать спокойно, не выскочит.

* * *

Светлана проснулась от того, что за стеной на высокой ноте засвистела, врезаясь в железобетон, дрель. Болела голова, ломило суставы. Была бы она мужчиной, подумала бы: «как с похмелья», но молодая, недавно отпраздновавшая совершеннолетие девушка решила иначе: «будто гриппом заболела», поднялась на локте.

Незнакомая комнатка, окно задернуто старенькой шторой. Светлана лежала на широкой мягкой кровати одетая в черный тонкий свитер и брюки.

«Ах да, я была в театре…»

Машинально проверила – при ней ли украшения. Браслет и сережки оказались на месте. И тут же вспомнился странный тип, подошедший к ней в фойе, после чего она оказалась в микроавтобусе, затем укол в руку и потеря сознания.

Света наугад пригладила непослушные волосы, на всякий случай сняла драгоценности, спрятала их в карман и, стараясь не шуметь, подползла к краю кровати, вытянула шею. В приоткрытую дверь она увидела Олега, устроившегося спать на двух сдвинутых креслах. Спортивная куртка разошлась, оголив тощий живот. Жидкие волосы растрепались, и девушка не сразу признала в нем вполне элегантного, во всяком случае, внушающего доверие мужчину, подошедшего к ней в фойе. Валик, прикрывшись байковым одеялом, посапывал на диване.

«Уроды. Что они мне вкололи?» – Света закатала рукав, осмотрела локтевой сгиб.

Две маленькие красные точки виднелись на белоснежной коже.

«Надеюсь, не наркотики».

Дрель за стеной вновь завизжала, а затем глухо заурчала. Олег резко сел и вытаращил глаза. Первой его мыслью было – девушка что-то учудила. Их взгляды встретились: уже вполне спокойный взгляд Светланы и его – перепуганный. Олег запахнул полы спортивной куртки, подошел к двери и грозно произнес:

– Только пикни. Закоцаю.

Что значит «закоцаю», Светлана не знала, но догадалась по тону, каким было сказано это слово. Дверь закрылась.

Олег уставился на Валика.

– Она проснулась.

– Ну и хорошо, – толстяк потянулся и направился в совмещенный санузел.

Олегу недолго пришлось находиться в одиночестве. Светлана вошла в комнату. Девушка вела себя уверенно, но не нагло.

– Вы кто такой? – спросила она.

– Не твое дело.

– Я хочу знать, что происходит.

– Заткнись.

Светлана села на стул и посмотрела Олегу прямо в глаза.

– Пока не объясните, я не выйду. Считаю до трех или начну кричать, – она подняла руку с тремя растопыренными пальцами.

– Да я тебя…

Пальцы загибались один за одним. Светлана и сама не знала, хватит ли духу у нее заверещать на счет «три». Когда уже и указательный палец готов был коснуться ладони, в комнату ворвался Валик. На его лице поблескивали капли воды. Он без лишних слов схватил Светлану за кучерявые волосы и поволок к ванной комнате, поставил перед умывальником.

– Мыться и готовить завтрак на троих! Быстро.

Из открытого крана вылетала тугая струя чуть теплой воды.

– Ты чего с ней разговариваешь? – набросился Валик на Олега. – Это она должна каждое твое слово ловить, бояться любого твоего движения. Сказал – сделала. Не сделала – осталась без еды. Кричать вздумала – пластырь на рот и наручниками к батарее. Слабак, только и умеешь, что ширяться да перед носом у бабы «пером» махать.

– Она же слышит, – прошептал Олег.

– Вода шумит. Ничего она не слышит. Спуску ей не давай.

Светлана вышла на кухню из ванной. В старом, грозно урчащем холодильнике еды оказалось предостаточно – забит под завязку. Пакеты с соком, две упаковки баночного пива, консервы, сырокопченая колбаса, сыр, масло, белый и черный хлеб в пластиковых пакетах… Девушка почувствовала голод.

«Сперва подкрепиться, а потом посмотрим. Кажется, меня собрались держать здесь долго».

Она густо посыпала нарезанный хлеб солью, вытряхнула на ломтик целый пакет красного молотого перца и тут же с невинным видом принялась мазать масло. Валик заглянул на кухню, когда бутерброды уже были готовы, даже зеленые листики петрушки сверху лежали, а Светлана разливала по стаканам томатный сок.

– Все ножи, кроме столовых, от меня специально попрятали?

– Их тут отродясь не было, – небрежно бросил Валик, враскорячку садясь на ненадежный кухонный табурет.