– Да, слушаю, мы ждали звонка.

– Какого хрена не отвечаете? – раздался в наушнике раздраженный голос Артиста. – Третий раз набираю!

Валик заглядывал напарнику в глаза, тот кивнул и беззвучно прошептал: «Это он».

– Что там у вас?.. – неслось из трубки.

– Я в ванной был, не сразу услышал…

* * *

«Гранд Чероки» остановился в торце ободранной хрущевки-пятиэтажки.

– Дальше я сам, никуда не выходи. – Артист вышел из машины.

Вадик-водитель, привыкший к участившимся в последние дни странным поездкам босса, положил на приборную панель мобильник и закурил. Дым выпускал в приоткрытое окошко, чтобы не провоняла новенькая машина. Пейзаж открывался безрадостный: узкая полоска чахлой зелени во дворе вплотную подступала к стене, сложенной из силикатного кирпича, – то ли какой-то склад, то ли цех. В конце дома на площадке стоял микроавтобус, а рядом с ним «погибший» «Запорожец», даже асфальт под ним успел порасти мхом.

Водитель дождался, пока Артист скроется в подъезде, и только после этого негромко включил радио. Сколько предстоит ждать, он понятия не имел. Может, час, а возможно, и пять минут.

Артисту даже не пришлось звонить, один из нанятых похитителей – Валик предупредительно ждал его на третьем этаже у раскрытой двери квартиры.

– Где девчонка? – тут же спросил Артем Кузнецов.

– В задней комнате. Вас не увидит, не услышит. Олег ей снотворное вколол.

– Она в товарном виде?

– Лучше не бывает.

– Покажешь.

Артист лишь кивнул Олегу, вскочившему с дивана, и указал на дверь спальни.

– Там?

Валик приоткрыл дверь и поманил Артиста пальцем, тот заглянул в щелку одним глазом и лишь потом зашел.

Светлана лежала поверх одеяла. Глаза закрыты, грудь мерно вздымалась. Артист наклонился, заметил синяки на запястьях и щеке.

– Пришлось наручниками к кровати пристегнуть. Шустрая слишком, – оправдывался Валик.

– Рот зачем завязывали?

– Кричала. Потоп пыталась устроить, но все обошлось. Соседу с первого этажа пришлось тысячу сунуть, за испорченную побелку…

Артист криво усмехнулся.

– Возмещу.

На Валике был спортивный костюм, комнатные тапочки, а вот Олег вырядился – костюм, ботинки, только галстука не хватало, упакованная сумка стояла у дивана.

– Завтра по моему звонку вывезите ее в город, я укажу место, где вам быть. Припудрите ей синяки. Косметика у нее с собой?

– В сумочке всего хватает, – вставил Валик.

– Мои ребята заберут ее у вас. Ни ментов, ни родственников не будет, я обещаю. И разбежимся. Ни я вас не знаю, ни вы меня.

– А деньги? – Валик потер пальцами воздух, будто разминал невидимую купюру.

– Как договаривались. Половину из оставшегося сейчас, половину завтра, – Артист раскрыл портмоне.

Олег с усилием сглотнул и выдавил из себя:

– Я выхожу из игры.

– Что такое? – Брови Артиста взметнулись, он смотрел на Валика.

– Зря ты так, – махнул Валик рукой, – не послушался меня. Трындеж все, пустой базар. Ладно уж… Девка сказала, будто ее дед с законными ворами в дружбанах ходит.

– Погоняла называла? – Артист сумел остаться невозмутимым.

– Карла вспомнила. Сказала, что она у него еще девчушкой на коленях сидела, – руки Олега предательски дрожали, – я против законных не подписывался. Это не просто девчонку с улицы выдернуть. Знал бы, сразу не согласился бы.

– Врет, – рассмеялся Артист, – взрослый мужик, а девке поверил. Она в центре живет, могла про Карла от приятелей во дворе услышать. Про смотрящего любая собака в районе знает, а мальчишки любят рисоваться. Вспомнила их болтовню и придумала байку про доброго дядю Карла. Подумай. Один день остался. С ее дедом я проблему сам решу. Не вам с ним встречаться.

– Не хочу с огнем играть. Я уже решил, выхожу, – сказал Олег и упрямо замолчал, словно губы суровой ниткой зашил.

– Что ж, хозяин – барин, – Артист положил бумажник на столик, – держать не стану. Подневольный человек – делу помеха. Только второй половины денег я тебе не дам. Не заслужил.

– Я один все сделаю, – пообещал Валик.

– Проваливай и забудь сюда дорогу, – Артист опустил руку в карман.

Олег поднял сумку, посмотрел на приятеля и опустил занесенную для прощания руку – тот отвел взгляд. Все так же молча он вышел в прихожую. Хлопнула входная дверь.

– Говорил я ему, – раздосадованно зашептал Валик, – а он испугался. Даже хотел идти к Карлу сдаваться и меня подбивал. Но он не пойдет, точно, молчать будет…

Артист вскинул руку, останавливая бессвязный поток слов. И тут Валик заметил в его ладони плоский мобильник.

– Вадик, сейчас из второго подъезда пятиэтажной развалюхи фраер выйдет в костюмчике и с сумкой. Ты его аккуратно тормозни. Базар у меня к нему есть. И обшманать не забудь. Сейчас буду.

Думал, я его просто так отпущу? – ухмыльнулся Артист, складывая трубку.

– А чего… с ним… теперь будет?.. – у Валика подрагивала нижняя губа.

– Домой поедет. Будет жить долго и счастливо. Жди звонка, ошибок друга не повторяй. Будешь меня держаться, не пожалеешь. Каждый человек сам…здец своего счастья. – Артист подошел к окну, выглянул на улицу. – С телефона глаз не спускай.

Олег вышел из подъезда, страх буквально пронизывал его насквозь. Он даже не мог понять, холодно на улице или жарко, дрожь била изнутри. Двор выглядел как обычно, вот только темный «Гранд Чероки» подозрительно замер на выезде. Но другого выхода отсюда не было. Олег приложил к груди руку, ощутил кольцо браслета и крошечные комочки сережек, под ними ухало, сжимаясь и разжимаясь, сердце. Стало немного спокойнее, когда Олег разглядел, что «Гранд Чероки» пуст.

«Ну конечно, Артист один приехал. Надо же, как я перепугался. Нет никого в машине».

До улицы оставалось всего метров пятьдесят, Олег уже завернул за угол дома, миновал торжественный джип, и тут увидел, как из-под его ног выползает тень человека. Он даже не стал оборачиваться, рванул вперед, на ходу нащупывая в боковом кармане пиджака нож с выкидным лезвием.

По улице как раз мчалось такси.

«Выбежать, махнуть рукой, успею».

И тут Олега отбросило назад, ему показалось, что воздух перед ним внезапно сгустился, стал упругим, как резина. Но нет, это шофер Артиста схватил его за ворот пиджака и рванул на себя.

Таксист, уже чуть притормозивший в надежде подобрать бегущих к улице пассажиров, вновь притопил газ.

«Чудят парни. Пьяные, что ли? Ну их к черту».