Царь закрыл глаза и провел рукой по лбу, попутно отметив, насколько велики стали залысины. Да, он уже не молод. Все еще хорош в любом деле, но как долго это будет продолжаться? Десять лет? Может быть, пятнадцать?

Ему вдруг вспомнился первый вызов от Ясона. Последние угли на погребальном костре прошлого царя едва успели угаснуть… Пелий объявил, что берет власть в свои руки, поскольку сын его покойного брата был слишком молод. Ясон сразу же схватился за меч.

Это был крайне опасный миг. Царевича и его почившего отца любили, а Пелия лишь боялись и уважали, не испытывая особой привязанности. Стоило чаше весов качнуться, а страху — слегка ослабнуть, и на него все разом ополчатся. Тогда Пелий удачно предложил решить вопрос поединком.

«Посмотри на себя, Ясон. Ты всегда был глуповат и беспечен. Какой царь из тебя получится? Готов поспорить, что ты не способен уложить старика в битве один на один. Тебе для этого не хватит ни ловкости, ни мозгов!»

Надавить на соперника, заставить его в себе сомневаться. Пелий знал, что это работает практически всегда — Ясон, сам того не ведая, бросился в ловушку.

Победить юношу, расстроенного утратой отца и потерявшего от оскорблений голову? Для Пелия это было простой задачей. Чуть позже, когда Ясон корчился от боли на полу, его дядя во всеуслышание объявил:

«И этого человека вы желаете видеть своим царем? Он не способен даже протянуть руку и забрать желаемое! Быть может, дадим ему немного подрасти? Когда он станет настоящим мужчиной, я без возражений передам ему трон».

Разумеется, Пелий лукавил. Не Ясон был плох, а сам он оказался слишком хорош. Усиленно тренируясь и участвуя в настоящих сражениях, Пелий обрел навыки матерого бойца. А его способность мыслить хладнокровно при любой обстановке и вовсе была редким даром, недоступным для большинства.

В тот день все, кто прежде поддерживал Ясона, дрогнули. Сын Эсона считался героем и победителем льва, но теперь был повержен… А стадо теряется, стоит ему утратить вожака, и Пелий прекрасно это понимал.

Так он стал властелином Иолка. Города, в котором когда-то правил его брат.

Второй поединок случился через год. Ясон прекрасно видел, как власть его дяди росла и укреплялась. Сам юноша тоже не терял времени зря — возмужал и стал лучше владеть клинком. Однако царю удалось ранить племянника, а затем и вовсе его обезоружить.

Ясон имел право на трон, но Пелий уже обладал большим влиянием в Иолке. Сражение между ними было не просто попыткой возвращения законного наследства, но настоящим восстанием. Два мнения были равноценны, соперники хорошо это понимали. Однако Ясон проиграл вновь.

«Подумай хорошенько, прежде чем бросишь мне вызов в третий раз, мальчик. Не справишься — я вышлю тебя из города. Ты не вернешься в Иолк до тех пор, пока не перестанешь быть бесполезным нахлебником. Мы поняли друг друга?»

Царевич ответил тяжелым взглядом, полным ненависти. Но все же кивнул, соглашаясь с требованием победителя.

Со временем Пелий полностью подчинил себе Иолк, перестроил часть города и наладил новые торговые связи. Его высокий лоб стал казаться еще больше из-за выпадения волос, а левое колено начало беспокоить по утрам. Ясон же превратился в сильного и красивого юношу. После второго поединка он обзавелся небольшим домом на окраине Иолка и отныне почти не появлялся во дворце. С дядей он с тех пор не пытался даже заговорить, если только не получал прямой вопрос или требование.

И вот состоялся третий поединок. Благодаря хитрости и опыту Пелий вновь сумел одолеть своего племянника.

Царь не сомневался: четвертое сражение точно станет последним. Он старел, а Ясон набирался сил и опыта. В этот раз владыке Иолка пришлось тяжко, все висело на волоске. Мысленно он похвалил себя за предусмотрительность: идея выслать Ясона пришлась как нельзя кстати.

Ненавидел ли Пелий племянника? Хотел ли он его смерти или вечного изгнания? Вовсе нет.

План царя был прост: либо Ясон вернется зрелым мужчиной и по праву займет трон Иолка, либо за время скитаний его боевой запал угаснет. Тогда он, Пелий, сможет править до конца дней своих. И уж точно не позволит этому городу пасть в бездну войн и несчастий.

Царь был уверен, что поступал правильно. Остальное — личные трудности Ясона.

Глава 3

В начале лета Пагассийский залив небывало оживился. Вид суетящихся, занятых работой людей мог показаться для постороннего наблюдателя странным. Ведь наступила лучшая пора, чтобы сполна наслаждаться теплым морем, освежающей тенью от деревьев, красочными закатами по вечерам и сочными гроздями созревающих ягод. Но для тех, кто день и ночь трудился над постройкой нового корабля, не существовало прелестей безмятежного отдыха.

Ясон первое время работал наравне со всеми: ему нравился аромат смолы, соли и обработанного дерева, да и познакомиться с будущим кораблем хотелось до спуска на воду. Однако вскоре царевич столкнулся с серьезными препятствиями.

В плотницком мастерстве Ясону было далеко до опытных рабочих. Поэтому однажды он заметил, что скорее задерживал постройку корабля, чем помогал на самом деле. Мешало трудиться и кое-что еще. Никто не спешил поправлять царского сына, когда тот совершал ошибки в работе — простые люди стремились избежать проблем. Ясон лишь замечал, как молча переглядываются между собой загорелые труженики с обветренной кожей и грубыми пальцами.

Вскоре ему это надоело и он оставил попытки внести свой вклад в постройку корабля. Но по-прежнему продолжал каждый день приходить в Пагассу, наблюдая за тем, как день ото дня рос прочный остов.

Сейчас Ясон испытывал чувство глубокого удовлетворения: судно почти обрело законченный облик. Впрочем, до спуска на воду оставалось еще много времени…

«Надо зайти к ткачам и узнать, когда парус будет готов», — напомнил себе царевич. В самом деле, недостаточно было построить корабль и водрузить на него мачту. Следовало решить множество вопросов: выбрать прочные весла, запастись хорошей провизией, собрать достойную команду. Впрочем, о последнем он успел позаботиться.

Бросив беглый взгляд в сторону, царевич увидел, как отчаянно жестикулировал и возмущался невысокий мужчина, обрушиваясь на смущенных строителей.

«Пустоголовые неумехи! Дети порочной свиньи! Как можно было так просчитаться? С вашими глазами не дерево пилить надо, а за женами смотреть — того и гляди уйдут к пряморуким!»

Кто-то из плотников неправильно отмерил длину доски. Беда была невелика, однако корабел Арг любую ошибку в постройке корабля расценивал как личное оскорбление. Ясон позволил себе легкую усмешку: он вспомнил, как в самом начале строительства