Лила вытаращилась на Харпера так, будто он внезапно заговорил на суахили.

— То же самое и с животными, — подтвердила Чарли. — Спросите любого ветеринара. В дни полнолуния они словно с ума сходят: коты чаще дерутся, собаки кусаются; и те, и другие убегают из дому.

Лила смотрела на Чарли и Харпера так, словно это они сами с луны свалились. Джо никогда не видел более отчужденного и брезгливо-презрительного выражения лица. У этой дамочки воображения не больше, чем у курицы. Его прямо-таки распирало от желания поставить ее на место, рассказав, что он сам чувствует в полнолуние, как он готов разорваться на девять частей и бежать в разные стороны. В полнолуние его охватывает такое неистовство, что он готов прокладывать себе путь когтями через комнату, полную доберманов.

Но говорить ему было нельзя, поэтому ничего сказать Лиле он не мог. Да она все равно бы не поверила. Блондинка глядела на Чарли и Макса Харпера, словно на умственно отсталых.

— Неужели вы и в самом деле в это верите?

— Заходи в участок, — предложил Харпер. — Посмотри сводки, проверь их по календарю. Вот, например, сегодня как раз полнолуние. Семь случаев домашнего насилия, пять собак отравлены, а одна старушка принесла человеческий палец.

Лилу передернуло.

Джо поднял голову и внимательно посмотрел на Харпера.

— Палец? — переспросил Клайд.

— Свекровь Нетти Хейлз позвонила в участок, — пояснил Харпер, пробуя крабовый салат, который Чарли заботливо положила ему на тарелку. — Хейлзы живут в долине, у них небольшая ферма, пять акров, они держат там лошадей. Так вот, их терьер приволок домой палец, вернее, одну только косточку, покрытую грязью. — Запрокинув банку пива, Харпер сделал большой глоток. — Старушка не знает, где рылась ее собака. Сказала только, что песик притащил эту косточку в дом и теперь жует. — Харпер рассмеялся. — Вернее, мусолит. У бедняги почти не осталось зубов. Хотя, конечно, наши криминалисты будут очень недовольны: кость повреждена и перемазана собачьей слюной, Так что неизвестно, какие улики были при этом уничтожены.

Синие глаза Лилы округлились.

— Вы хотите сказать, это убийство? Эл, ты не говорил мне что произошло убийство. Ты не говорил, что кто-то пропал.

Сакс кисло посмотрел на жену:

— Лила, палец уже старый. Старый, почерневший и хрупкий. И вообще, разве я тебе когда-нибудь рассказывал о такой ерунде?

Он с тревогой взглянул на Харпера.

Лила примолкла.

Наступила очередь Джо присмотреться к блондинке. «Эта дамочка не просто отличается редким снобизмом, она еще и не слишком умна». Он не замечал, что смотрит слишком пристально, пока Клайд не потрепал его легонько по загривку. Джо снова опустил голову, прикрыл глаза и притворился спящим.

— И что говорят эксперты? — поинтересовался Клайд.

— Пока ничего. Пролежит там до самого Рождества, дожидаясь своей очереди среди других улик. Они сейчас завалены по горло. Все расследования приостановлены, пока лаборатория не разберется со всевозможными вещдоками и прочими уликами. Родственники погибших даже не могут получить страховку, вообще ничего не могут сделать, пока не будет свидетельства о смерти, а для этого нужно, чтобы эксперты дали заключение. В окружной лаборатории тридцать человек, и все равно они не справляются. — Харпер отхлебнул пива и продолжил: – Там, на холмах, на территории поместья Прайор есть старое испанское кладбище. Возможно, палец как раз оттуда. Это всего в полутора километрах от дома Хейлзов. — А специально для Чарли, которая только недавно поселилась в Молена-Пойнт, он пояснил: – Оно было частью когда-то существовавшего ранчо Трокано в те времена, когда здешними землями владели испанцы. Членов семьи по традиции хоронили в семейных владениях. И даже после того как земли переходили к детям и внукам, эта традиция сохранялась – умерших членов семьи продолжали хоронить там же. А похороны…

— А разве это не запрещено законом? — перебила его Лила.

Харпер взглянул на нее и помедлил с ответом. Пауза эта была крайне выразительной, он терпеть не мог, когда его перебивали.

— У Трокано были свои законы, — отрезал он. — Еще много лет после того, как Мария Трокано вышла замуж за Дэниела Прайора, они продолжали хоронить своих покойников на семейных землях. Могилы Дэниела и Марии тоже находятся там. Когда Аделина достигла совершеннолетия, она продала землю, оставила себе только два гектара, сохранив кладбище и старый дом на ранчо, где поселила прислугу. Для себя и Рене она построила большой дом, да и Тедди, по-моему, тоже часть времени проводит там. А великолепные конюшни она превратила в гаражи. Ни одной лошади не осталось. А ведь в свое время конюшни Трокано имели отличную репутацию, там производили лучших чистокровных скакунов в Калифорнии. — Харпер осушил банку и продолжил: — Когда госпожа Хейлз принесла найденную косточку, мы осмотрели старое кладбище. Думали, собака могла раскопать одну из старых испанских могил, однако земля нигде не тронута. Прайоры поддерживают там идеальный порядок, травка между могильными плитами аккуратно подстрижена. Трое наших все поместье исходили, пытаясь найти, откуда собака выкопала палец, да и я сам объехал там все, осмотрел эту территорию шаг за шагом. Но – ничего.

Харпер жил чуть выше на холме, в нескольких милях к северу от владений Прайоров. Когда-то он тоже держал лошадей, но после смерти жены оставил у себя только одного жеребца.

— Я велел госпоже Хейлз не отпускать терьера одного, чтобы он не принес чего похуже, чем старая кость. В тех местах отравилось несколько собак. Только на этой неделе три собаки были отравлены мышьяком. Мы поместили в газете две заметки с обращением к жителям, чтобы они присматривали за своими животными. — Харпер взглянул на Клайда. — Кошек это тоже касается. Насколько я помню, твой кот – настоящий бродяга.

Капитан внимательно посмотрел на Джо. Тот ответил долгим невинным взглядом. Сегодня вечером Харпер был необычайно словоохотлив, давно такого с ним не случалось. Да и вообще его редко удавалось разговорить.

Выбрав момент, когда Лила отправилась в туалет, Макс добавил, обращаясь к Клайду:

— Единственная удача на этой неделе – мы получили сведения о том старом пикапе, что врезался в мать Бонни Доррис.

— Хорошая новость. Вильма тоже порадуется. Она любит их обеих – и Сьюзан, и Бонни. А как удалость напасть на след? Снова анонимный доброжелатель?

— Нет уж, на этот раз нет, — огрызнулся Харпер. Эти анонимные звонки были для него словно заноза в пальце. При этом он и понятия не имел, что тайный осведомитель сидит сейчас на столе на расстоянии вытянутой лапы от него.

— На Сто Первой есть автомастерская, — сказал Харпер. — Недавно они уволили одного из своих маляров, его зовут Сэм Харт. — Капитан усмехнулся. — Это увольнение привело парня в бешенство. Они с Бреннаном вместе играют в бейсбол, вот он и рассказал Бреннану о том пикапе, который перекрашивал. Его босс настаивал, чтобы работа была выполнена срочно, а владелец машины здорово нервничал. Харт считает, что автомобиль мог быть угнанным. А через неделю после того как его выкинули с работы, Харт обнаружил этот пикап на стоянке подержанных машин в Санта-Крусе. Сам он высматривал решетку радиатора для «Плимута» шестьдесят девятого года, который он ремонтировал. И тут увидел этот «Шевроле», выкрашенный в коричневый цвет. Та же модель, тот же год выпуска. От машины все еще пахло краской, а на бампере он заметил точно такой же небольшой дефект, какой видел на том автомобиле. Было похоже, как будто кто-то оттирал его жесткой мочалкой. Бреннан рассказал приятелю о том, что мы ищем зеленый пикап, Харт позвонил ему, и Бреннан помчался туда. — Харпер тряхнул головой. — Однако пока он добрался до места, на что ушло часа два, машину уже продали. Продавец сообщил, что автомобиль приобрела какая-то длинноволосая рыжая красотка в узкой кожаной юбке. Мы проверили новые номера, однако ничего не нашли. Пустышка. Номер оказался фальшивым. А предыдущий – краденым, принадлежал одному жителю Лос-Анджелеса, парню с „Пинто“ восемьдесят второго года. Номер был украден три месяца назад.