Через час пути ему пришлось сойти вместе с другими на обочину: в сопровождении большого отряда стражи навстречу двигался сам грохенский князь. Подле его наглухо закрытого паланкина плотным строем шли несколько десятков арбалетчиков, с ног до головы в толстых кожаных доспехах. Пряча лицо под крестьянским беретом, Шели рассматривал их крепкие фигуры. Рослые молодцы, как на подбор… Конечно, они и есть «на подбор». И все же. Теперь «грач» был готов заподозрить и самого грохенского владыку.

Они проспали почти до самого вечера. Хромому приснилось, что по ночному лесу за ним гонятся атори, настигают, хрипло дышат в спину. Он дернулся на кровати, сел и понял, что времени уже прошло очень много.

— Эшуд!

Нетоле вскочил, не открывая глаз, побежал и сразу опрокинул столик.

— Эшуд, стой!

— А?.. Леппе?

Часто моргая, «грач» замер посредине комнаты, внимательно оглядел ее:

— Где мы?

— В гостинице, Эшуд. Скоро вечер, нам надо отсюда уходить. Горничную звать не будем, просто выйдем и уберемся подальше, ясно? Причешись.

Эшуд сначала подошел к окну, осторожно выглянул. Память о происшедшем вчера медленно возвращалась к нему, и вместе с этим портилось настроение.

— Тут людно.

— Еще бы, мы в самом центре города, возле Дома встреч. — Леппе обулся и занялся приведением в порядок костюма. — Причешись, Эшуд. Постараемся уйти тихо, но нужно выглядеть прилично.

Нетоле расстегнул сумку, достал гребень и вернулся с ним к окну. Оно выходило на глухую стену, внизу, в узком переулочке, дети играли с тряпичным мячом.

— Ты уверен, что мы в центре города?

— Конечно.

— Грохен, — медленно проговорил Эшуд. — Дом встреч… IIIели очень хотел туда попасть.

— Не до этого теперь. Да и денег не так уж много осталось. Эшуд, мы должны сначала найти себе убежише, какой-нибудь дом на окраине, — начал излагать свои планы Леппе. — Потом пойдем по кабакам, немного пить и много слушать. Прогуляемся по улицам. Спокойно заночуем в тихой норке и утром решим, что делать: идти в Ларран или лучше все-таки вернуться к Галашше с докладом. Нам надо иметь в виду, что почти все он уже знает от Палассе и Грамми.

— Если они добрались. — Эшуд зевнул, сердито покосился на приятеля. — Не думаю, что ты поступил правильно… Ладно, Хромой, не злись. Я согласен, надо рассмотреть город. Жаль только, что уже вечер. Не много-то мы успеем до ночи.

— О Небо!

Леппе тоже подошел к окну, измерил взглядом тени. Невидимое отсюда солнце уверенно клонилось к западу.

— Тем более надо идти.

Они проскользнули по коридору, вежливо раскланявшись с какими-то господами, спустились но застланной ковром лестнице. За стойкой был уже другой молодой человек, он выжидающе улыбнулся, но «грачи» молча устремились к выходу.

— Я даже не помню, как мы записались, — проворчал Леппе на улице. — Ну надо же, какая наглость: записывать постояльцев!

— И совершенно непонятно зачем, — кивнул Эшуд. — Мы сейчас в западной части города, да? Тогда уж пошли дальше в ту же сторону.

Грохен, в подтверждение своей репутации, действительно выглядел веселым городом, не было в нем чопорности Иштемшира. Дружинники князя попадались редко, ворота во дворы стояли открытыми настежь — гуляй где хочешь. А если еще принять во внимание отсутствие хоть бы одной полноценной стены, становилось непонятно, как здесь можно поддерживать порядок.

— Где же тут держали осаду войска Освободителя? Жельшетая, второго императора? — Эшуд поскреб затылок. — Ну, понятно, что не у Дворца. Значит, стены были.

— А почему же их нет?

— Потому что… сломали. Не в землю же они вросли?

— Но зачем ломать стены?

Они прошли еще с полквартала, виляя между веселящимися приезжими. Судя по нарядам, они прибыли со всех концов Ноосата, особенно бросались в глаза чернокожие никейцы. Сами грохенцы, похоже, занимались в основном обслуживанием кабачков, вытянувшихся бесконечными рядами по обе стороны улицы.

— Очень дешево, — Эшуд задержался у открытого окна и заглянул внутрь, где на доске за спиной кабатчика мелом были выведены цены. — Очень. «Хлебное вино» — что это, а?

— Сюда смотри!

Нетоле обернулся и увидел остаток стены. Кладка из огромных необточенных камней, вылитый кусочек Морской стены Иштемшира. Толщиной не менее двух росов, такую не развалишь никаким тараном… Тем смешнее, что к уцелевшей части стены теперь был пристроен хрупкий кабачок.

— Вот здесь она шла… — Леппе повел рукой, и в доме напротив, под толстым слоем штукатурки, «грачи» различили силуэты тех же валунов, в незапамятные времена прибывших на равнину с гор. — Ага… Могли пройти и не заметить.

— Заметили. И что? Разобрали стену. Странно, конечно.

Сержант почесал затылок, потом решительно подошел к уличному торговцу, купил пару крендельков и поинтересовался временем разрушения крепости.

— Лет пять назад понемногу начали, пожал плечами булочник. — Башни оставили, вон, видите между домами? Это Вдова, с нее когда-то княгиня бросилась вниз. Не помню, как ее звали… Ну, вот так понемногу и разобрали. Камни на фундаменты пошли, домов-то много строили.

— Но зачем разобрали? — не унимался Леппе.

— Как «зачем»? Князь приказал. Да она все равно мешала, постоянно новые ворота пробивали… — Булочник опять пожал плечами, поправил лоток и пошел своей дорогой.

— Город рос, стена ему мешала, — поделился выводом с Эшудом Леппе. Тот только кивнул, отрывая от кренделька новый кусок. — Они ни от кого не защищаются, наверное, и ночью свободно можно ходить. Это странно кто воров ловит? Стражников мало, а хуланов я совсем не вижу. Почему хуланы сюда не приходят? Для них здесь просто рай.

— Надо у них спросить, как вернемся.

— Надо. Ведь какое раздолье — схватил и побежал! Стен нет, ворот нет, будок надзирателей нет… А город, значит, рос. Видишь, как много приезжих? Потому что все дешево.

— Так я и говорю! Пошли посидим, надо запить крендели.

Леппе прихватил было товарища за локоть, но, оглядевшись, не нашел причин не зайти в ближайшее заведение. Все кабаки выглядели похоже: раскрытые настежь окна, из которых валят клубы табачного дома, и такие же раскрытые, подпертые камнями двери.

«Грачи» вошли, даже не прочтя названия, присели за столик в углу. Почти сразу к ним подошла чисто одетая девка, без шляпы, но волосы перехвачены косынкой. Леппе спросил «выпить и закусить что-нибудь попроще», а Эшуд уточнил:

— Хлебного вина. Только немного, кувшинчик.

Девка, к удивлению иштемширцев, заказ записала на извлеченном из кармашка клочке бумаги.