– Завтра к вам утром подъедут наши парни, отвезут к объекту. Изучите подходы в натуре. Операция назначена на послезавтра.

– Перенесите на день, – хмуро сказал Нестор.

– Не понял.

– Я… в Ярославле.

Лицо Ланина в фокусе очков не дрогнуло, но глаза стали чёрными.

– Вы… в Ярославле?

– Да.

– Вам же было предписано…

– Так получилось, извините, есть острая необходимость моего присутствия здесь.

– Где?

– Я же сказал – в Ярославле.

Пауза.

– Вы один?

– Конечно, один… э-э, с отцом.

Ещё одна пауза.

До чего сдержанный человек! – с невольным восхищением и угрызением совести подумал Нестор.

– Что вы собираетесь делать?

Нестор замялся. Правду говорить не хотелось, тем более что ему ещё в самом начале слиперской деятельности было категорически запрещено «размениваться по мелочам», то есть использовать свои экстрасенсорные способности для воздействия на кого бы то ни было. Но и врать он не хотел.

– Нужно помочь отцу…

– Понимаете, какие могут быть последствия?

Нестор выдержал взгляд Ланина.

– Понимаю.

– Что ж, это ваше решение, господин Безоружный. Не взываю к вашей порядочности, но прошу подумать, стоит ли овчинка выделки.

Изображение лица полковника исчезло.

– Стоит, – пробормотал Нестор ему вдогон, испытывая облегчение.

Впрочем, размышлять о «стоимости овчинки» он не стал. Всё и так было продумано и взвешено, а дополнительные переживания делу не способствовали, лишь добавляя лишние муки совести.

Спал он нормально, проснувшись всего один раз.

А под утро, часов в шесть, ему позвонила Жанна:

– Спишь небось, сурок?

– Ох! – взвился он на кровати как потревоженный выпадом кобры мангуст. – Наконец-то! Я тебе сорок раз звонил!

– Была на задании, без телефона.

– Где, если не секрет?

– Теперь не секрет, уговаривала владыку первой кнопки уйти в отставку.

– Какой кнопки?

– Первого канала ТиВи.

– Вот это да! И мне ни слова!

– Надо было сосредоточиться.

– Значит, господин Ёпрст достал уже и наших покровителей?

– Без комментариев. Ты где?

– В Ярославле, хочу довести дело по доносу на отца до логического конца.

– Снова лезешь на рожон, – огорчилась женщина. – Тебя же предупреждали, чтобы ты не ввязывался в бытовые передряги.

– Я не могу бросить отца!

– Ладно, не бесись, поняла. Помощь нужна?

– Справлюсь сам.

– Полковник знает, где ты?

– Звонил вечером…

– Чёрт! Бродишь по лезвию как герой блокбастера. Закончишь дело – звони. Когда тебя ждать?

– Суд в двенадцать, значит, буду в Москве часам к пяти.

– Удачи! – Жанна послала воздушный поцелуй и пропала.

Улыбаясь во весь рот (какое всё-таки это счастье, когда тебя любит такая женщина!), он полежал немного, потом понял, что не уснёт, тихонько умылся и прокрался на кухню. Обследовал холодильник и шкаф для овощей, намереваясь сделать завтрак, не напрягая отца.

Когда старший Безоружный проснулся и заявился на кухню, завтрак был уже готов: блинчики (мама научила сына готовить ещё в юном возрасте), яичница с «настоящей» докторской колбасой, неизменный кофе фирмы «Монарх». Название бренда вовсе не говорило о высоком качестве продукта, но отец не любил горькие сорта и предпочитал лёгкие, а Нестор не возражал.

– Ты даёшь! – озадаченно пробормотал Евлампий Калистратович.

– Прошу к столу! – объявил Нестор.

Позавтракали, и отец уехал на работу на своей «Ладе Мастерс», прозванной за дизайн «нанобентли», пообещав явиться к суду без четверти двенадцать.

Нестор подсел к телевизору, послушал новости (обещания нового президента США помочь «незалежной» так и остались обещаниями, и отступившие к границам старых Донецкой и Луганской областей ВСУ приуныли), потом вспомнил о Стасе.

Капитан судна на воздушной подушке обрадовался звонку.

– Здорово, что ты позвонил! – сказал он. – Я на неделю в малом отпуске, моему летуну будут менять движок, и мы могли бы встретиться. Ты где, ещё в Москве?

– Вообще-то в Ярославле, к отцу заехал, но сегодня к вечеру собираюсь обратно в столицу.

– Отлично, я тоже туда поеду.

– Как дела у родителей?

Стас погрустнел.

– К сожалению, ничего хорошего. Председатель ТСЖ уволилась, но её место занял бывший военный, отставник, по фамилии Шкурин, полный кретин с оловянной мордой, и связи у него будь здоров! Давление на моих стариков не ослабело. Сейчас идёт аудит, а потом снова суды.

Душу царапнуло чувство вины.

– Адвокаты те же?

– Нет, Шкурин привёл своего – копию прежнего Анишкина: белые глаза, абсолютное пренебрежение к людям и закону.

– Я помогу…

– Спасибо, не надо, ты уже встречался с этой братией. Только напрасно потреплешь себе нервы. Мы столкнулись не с отдельным негодяем, идущим по головам, и даже не человеком, а с коррумпированной чиновничьей системой, оберегающей саму себя и прикрытую со всех сторон. Ну, уйдёт Шкурин после твоего вмешательства, или этот адвокат, но на их места придут такие же сволочи, повязанные с правоохранителями и судьями. Ничего не изменится.

– Всё же я попробую ещё раз.

– Ладно, встретимся, обсудим, будь.

Расстроенный Нестор побродил по квартире, прикидывая, что может сделать в создавшейся ситуации. Ничего путного в голову не приходило, и он отложил решение проблемы на вечер.

Так как до здания суда на Алтарной улице ехать было недалеко, из дома он вышел в одиннадцать часов.

Тучи над городом начали расходиться, стало проглядывать солнышко, потеплело. Дышать стало легче. Хорошая погода всегда благоприятно действовала на Нестора, и он даже подставил лицо лучам солнца, чтобы ощутить его ласку. И внезапно увидел над двором странное колечко, перемещавшееся в воздухе на высоте сотни метров над землёй. На душу обрушилось ощущение чужого взгляда: над домом отца кружил беспилотник!

Первой мыслью была – бежать к машине и уезжать!

Вторая перегнала первую – позвонить Жанне!

Но он выбрал третий вариант. Досадливо похлопал рукой по карманам, будто вспомнив, что забыл вещь дома, и поспешил обратно к подъезду.