– Все прекрасно! – заверила она.

– Слушай... Прежде чем оборвется связь... сказать, что я совсем забыл...

– Что? – крикнула Марни, заткнув пальцем свободное ухо, чтобы лучше слышать.

– Забыл попрощаться с тобой перед отъездом!

– Мягко сказано!

– Да... в общем, я ждал... останусь... чтобы можно было позвонить тебе и сказать, что я очень...

Резкий гудок и тишина. Молчание! Связь оборвалась. Взвыв от отчаяния, Марни бросила телефон на стол, а затем вновь прижала его к уху:

– Илай? Илай!

В трубке были слышны только щелчки. Илай сорвался с линии. Что «очень»? Глупо поступил? Сожалеет? Очень большой дурак? А может, «очень люблю тебя»?

– А-а-а! – вскричала Марни, проклиная небеса, которые управляют работой сотовых телефонов.

На пятый день плавания на байдарках с двумя любовниками, которые постоянно прихорашивались и попеременно то дрались, то занимались любовью, испуская неестественно громкие стоны, Илай чувствовал себя выжатым лимоном. Ему постоянно хотелось есть, и настроение у него было паршивое.

Он не мог дождаться собрания «АИП». Илай объявит парням, что, если они еще хоть раз возьмутся организовывать чью-то свадьбу, он лично свернет им шеи, а потом покончит с собой, спрыгнув с утеса. Он был уверен, что Куп его в этом поддержит. Оливия оказалась страшным нытиком. С каждым днем ее голос становился все пронзительнее: то вода ей слишком холодная, то чересчур высоко, то «А вдруг со мной что случится?», то «Не буду я ничего упаковывать!». И так четыре дня, без передышки. Других слов из уст этой женщины он не слышал.

Но несмотря ни на что, плавание продолжалось: они спускались на байдарках по сумасшедшим водопадам, проплывали мимо головокружительных ущелий, продирались через осиновые заросли, прогуливались по долинам, пестревшим цветами, взбирались по северным склонам, разбивали лагерь под яркими звездами, которые висели над головой так низко, что Илаю казалось, будто он очутился в открытом космосе.

Наконец они добрались до горного лагеря Пьедра, который был расположен высоко на склоне пика Сан-Мигель. Здесь была прислуга и отдельные номера. Илай сможет отдохнуть от знаменитостей. Звезды, похоже, тоже мечтали удалиться от них с Купом. Сразу же по прибытии они отправились в свои апартаменты, заявив, что опасаются папарацци.

Все вроде бы шло как надо. Охранники свое дело знали и стояли на страже, пропуская лишь грузовики, которые почти каждый час подвозили палатки и льняные скатерти. В лагерь также были доставлены два здоровенных снегораспылителя. К аппаратам, как ни странно, прилагалось двести фунтов перьев.

Перья, подумать только!

Илай что-то не помнил, чтобы перья были включены в список барахла, подготовленного для отправки в Колорадо. Он с нетерпением ждал приезда Марни, чтобы та ему объяснила, зачем они понадобились.

Хотя он не только поэтому не мог дождаться Марни. Он скучал по ее улыбке, по ее круглым глазам, даже по ее нескончаемому потоку речи. Проведя шесть дней в компании такого нытика, как Оливия, он надеялся, что веселая Марни разрядит обстановку.

Он вспомнил их последний разговор. Жаль, что не удалось поболтать с ней подольше. Ему так хотелось услышать ее смех, но связь оборвалась. Интересно, все ли она разобрала? Поняла ли она, что он очень жалеет, что уехал, не попрощавшись? Нужно будет сказать ей это лично, при встрече. Только когда это еще будет? До лагеря Марни пока не добралась.

Джек и шеф-повар, который оказался на редкость здоровенным детиной, уже ввалились внутрь. С собой они притащили три внушительных морозильника и огромную сумку с одеждой. Бугай-повар крепко прижимал к груди какой-то чемоданчик.

– Кухонная утварь, – с долей обиды пояснил он, когда Илай поинтересовался, что там такого ценного.

Кухонная утварь? Этого добра, наверно, в лагере и так навалом. Впрочем, Илай не разбирался в тонкостях кулинарии. Повар вразвалку направился к бару, утирая пот со лба. Он заявил во всеуслышание, что его спасет только неразбавленное виски, иначе он не жилец. Он весь испереживался, пока летел до Дуранго, а потом еще пришлось трястись в машине по «ужасным извилистым дорогам».

– Где Марни? – спросил Илай у Джека.

– Я одолжил ей свой джип. Она захотела что-то там проверить. Красотища! – Он огляделся. – Чем-то напоминает Мексику.

Лагерь был громадным. Он представлял собой глинобитную постройку с необтесанными балками.

Внутри было полным-полно чучел: наверняка какой-нибудь набивщик сколотил на интерьере этого дома целое состояние. Сосновые дощатые полы устилали толстые ковры. Вестибюль отапливали три искусно выложенных кирпичных камина. Повсюду, куда ни кинь глаз, изделия искусства: глиняная посуда, картины... Из комнат для гостей открывался чудесный вид на горы Сан-Хуан. Каждый такой номер имел камин, джакузи и ковер из медвежьей шкуры.

«АИП» сняли этот лагерь на выходные. Скоро будут заняты все комнаты. По их расчетам, когда приедут гости, для Илая, Марни, шеф-повара и счастливой парочки мест не останется, и они переселятся в специальный домик для новобрачных, расположенный в тысяче футов над лагерем. Туда можно быстро добраться на мини-вездеходе по старой шахтерской тропе. В день свадьбы гостей доставят наверх на таких вездеходах местные мальчишки. Им заплатят, чтобы они держали язык за зубами.

Наверху гости перейдут через старый подвесной мост, натянутый над очень глубокой, но узкой расщелиной. Она формировалась веками под действием схода лавин. Миновав этот мост, они направятся к маленькой лужайке на берегу крошечного горного озера, где стоит старая хижина, оставшаяся еще со времен расцвета добычи серебряных руд и недавно переоборудованная в эксклюзивные апартаменты для богачей, соскучившихся по уединению.

Здесь две американские мегазвезды обменяются клятвами под пластмассовой моделью Триумфальной арки, после чего всех собравшихся доставят обратно в лагерь, где пройдет торжественный прием.

Илаю пока так и не удалось выяснить, кто заказал перья и зачем они вообще понадобились.

Они с Джеком спорили, куда девать эти чертовы перья, как вдруг в двухэтажном вестибюле появились двое мужчин женоподобного типа. При виде головы лося, висевшей над столиком в приемной, они поморщились.

– Рановато для гостей, – пробормотал Илай и подтолкнул Джека локтем в бок. Тот поднял глаза и заметил вошедших. Илай протянул им руку.

– Илай Маккейн, – представился он. – А это мой партнер, Джек Прайс.

– А! – Низенький мужчина просиял. – Вы тоже из приглашенных? Работаете в паре?

Джек и Илай обменялись взглядами, полными ужаса.

– Он спрашивает: вас тоже пригласили? – повторил высокий мужчина, заметив недоумевающие выражения их лиц. Он не спеша стянул с себя мохеровое пальто. – Вы, наверно, танцуете?