То, что произошло после, до сих пор не получило удовлетворительного объяснения. Насколько нам известно, Колчак был предан генералами Жаненом и Сыровым и в результате вместо того, чтобы оказаться под защитой союзников, был сдан большевикам[69]. Жанен, который с самого своего появления в Сибири относился к Колчаку как к британской марионетке и не чаял от него избавиться, воспользовался удобным случаем. Чехо-словакам не терпелось попасть домой. Французский генерал, формально являвшийся их командующим, вступил от их лица в сговор с Политическим центром, предлагая разрешить им свободный проезд до Владивостока и сохранение всего награбленного при условии выдачи Колчака и захваченного золота. Добившись согласия сторон, Жанен покинул Иркутск.

Вечером 14 января, по прибытии в Иркутск, чехо-словаки проинформировали адмирала, что по приказанию генерала Жанена должны передать его местным властям. На следующее утро Колчака, его любовницу, 26-летнюю А.В.Тимирёву (Книпер), и его премьер-министра В.Пепеляева сняли с поезда и поместили в тюрьму.

20 января до Иркутска дошли сведения, что самый верный и храбрый колчаковский генерал В.О.Каппель приближается во главе военного отряда с целью освободить Колчака. Услышав эту новость, Политический центр, которому так и не удалось осуществить хоть сколько-нибудь эффективную власть, самораспустился и вручил полномочия Военно-революционному комитету. Военревком согласился позволить чехо-словакам следовать на Восток, а те передали ему колчаковские сокровища[70].

Для «расследования» дела Колчака и обстоятельств его правления иркутский РВК создал возглавленную большевиком комиссию, куда вошли еще один большевик, двое эсеров и меньшевик. Комиссия заседала с 21 января по 6 февраля 1920 г., допрашивая Колчака относительно его прошлого и деятельности на посту Верховного правителя. Адмирал повел себя с большим достоинством: протоколы его показаний дают нам портрет человека, полностью владеющего собой, знающего, что он обречен, но убежденного, что ему нечего скрывать и история его оправдает291.

Расследование, нечто среднее между дознанием и судом, было резко завершено 6 февраля, и иркутский ревком тут же приговорил Колчака к смертной казни. Когда несколько недель спустя сведения о расправе получили огласку и дело потребовало официального разъяснения, объявили, что в Иркутске узнали о приближении к городу генерала Войцеховского, который сменил умершего 20 января Каппеля[71]. Возникала будто бы опасность, что Колчака вызволят из плена292. Однако документ, обнаруженный в архиве Троцкого в Гарвардском университете, возбуждает серьезные сомнения в правдивости подобного объяснения и позволяет думать, что, как и в случае убийства царской семьи, оно было сфабриковано, дабы скрыть, что приказ о казни отдал Ленин. Распоряжение, нацарапанное Лениным на оборотной стороне конверта и адресованное И.Н.Смирнову, председателю Сибирского ревкома, звучит следующим образом:

Издатели архива Троцкого соблюдали естественную осторожность и, впервые публикуя этот документ, предположили, что дата «январь 1920» была ошибочной и что на самом деле документ был написан после 7 февраля, т. е. дня, когда Колчака расстреляли294. Для такого предположения нет оснований. Вся предлагаемая Лениным процедура близко напоминает другую — ту, какая служила прикрытием в деле убийства царской семьи, — т. е. казнь, произведенная якобы по инициативе местных властей из опасения, что пленника могут отбить, причем о расстреле центр узнает только задним числом. Разъяснения эти имели цель снять с Ленина ответственность за убийство побежденного военачальника, к тому же высоко ценимого в Англии, с которой Советская Россия как раз начинала вести переговоры о торговле. Ленинские инструкции были отправлены безусловно до расстрела Колчака, может быть, даже до смерти Каппеля 20 января[72]. Послание, вероятно, пришло в Иркутск 6 февраля, в результате чего следствие по делу Колчака было столь внезапно прекращено. Приговор, вынесенный иркутским ревкомом, написан довольно бессвязно и звучит следующим образом:

Адмирала разбудили среди ночи, он спросил: «Значит, суда не будет?» Обвинение так и не предъявили. Спрятанный в носовом платке яд отобрали. В последнем свидании с Тимирёвой было отказано. Когда рано утром выводили на расстрел, он попросил чекиста передать жене, находившейся тогда в Париже, что благословляет сына. «Если не забуду, то сообщу», — ответил чекист296. Колчака расстреляли 7 февраля в 4 часа утра вместе с Пепеляевым и уголовником-китайцем. Он запретил завязывать себе глаза. Тела запихали под лед реки Ушаковки, притока Ангары.

7 марта Красная Армия взяла Иркутск. Только тогда, хотя зарубежная пресса уже давно писала об этом, Смирнов, следуя ленинским указаниям, проинформировал Москву, что месяц назад Колчак был расстрелян, предположительно по приказу местных властей и с целью избежать его захвата белыми или чехами (!)297.

В Иркутске красные задержались, поскольку не могли позволить себе вступить в боевые действия с Японией и теми русскими военачальниками, которые пользовались ее покровительством298. На некоторое время Сибирь восточнее Байкала отдали японцам. 6 апреля 1920-го советское правительство создало в Восточной Сибири фиктивную Дальневосточную республику со столицей в Чите. Когда Япония через два с половиной года (в октябре 1922) вывела из Сибири свои войска, Москва присоединила эти территории к Советской России.