Хозяйке замка это обращение явно нравится. Она с удовольствием вкладывает свою ладонь, к которой граф сразу припадает.

Вот так они поделили шкуру неубитого медведя, а точнее льва. Ведь на гербе рода Варади изображён двуглавый лев.

Княгиня также через зеркало провожает своих гостей. Знакомый холод больше не пугает. На этот раз я внимательно слежу за её действиями, чтобы научиться делать подобное. Я научилась ходить по отражениям. Должно получиться и многое другое.

Княгиня уходит из столовой. Гаснет свет. Я оказываюсь во мраке одна с мыслями, как предупредить Левента.

Утром возвращается вся прислуга. Они даже не подозревают, что замок – место встречи заговорщиков. Княгиня хорошо играет на публику. Она ходит с грустным выражением лица. Её покрасневшие глаза обсуждают почти все горничные.

– Бедная княгиня, – шепчутся служанки. – Снова весь вечер проплакала по умершему мужу.

– Разве можно так долго оплакивать покойного супруга?

– Ещё как можно! Ты ж у нас новенькая, не знаешь, как они друг друга любили. Княгиня после смерти князя раз в месяц всех нас распускает, чтобы наплакаться. Моя тётка как-то раз задержалась и услышала, как княгиня голосила на весь замок, звала мужа.

– Также и от тоски недолго помереть, – качает головой новенькая. – У меня так троюродная сестра умерла, когда её мужа задрал монстр в период сезонных порталов.

Дальнейшие сплетни слушать неинтересно.

Я возвращаюсь к занятиям, снова пробую пробраться в королевский дворец Варади, но у меня не выходит. Последующие несколько дней у меня не получается сделать ничего похожего из того, что делала мачеха любимого. Наверное, я не понимаю всего механизма действия или не знаю чего-то важного.

Действовать открыто тоже боязно. Ведь княгиня может меня почувствовать. Хотя если бы она не была такой беспечной, то уже давно обнаружила бы меня. Я выбираю отдалённые уголки замка, чтобы не попадаться ей на глаза.

Как вдруг моё внимание привлекает суета прислуги. Они начинают отдраивать все комнаты, особое внимание уделают покоям молодого князя.

Я становлюсь свидетельницей занятного разговора замковой челяди.

– Чего глазеешь? Расторопнее надо, – распекает одна служанка другую. Наверное, главная над второй. – Скоро молодой князь приедет. Давненько его здесь не было.

– Да какой он молодой? – бурчит вторая. По виду, ему нет ещё и двадцати. Совсем молоденький. – Бобыль старый.

Левент приезжает!

Эта новость меня окрыляет. Он точно во всём разберётся и выведет всех на чистую воду.

Следующие несколько дней пролетают в нетерпеливом ожидании нашей встречи. Я даже теряю осторожность и едва не сталкиваюсь с княгиней, проходящей мимо окна. Хорошо, что я быстро пригибаюсь и скрываюсь за вазой с цветами.

Снова перемещаюсь в люстру в центральном холле, чтобы меня точно не заметила вдова. Там я дожидаюсь приезда любимого.

Глава 21. Разлад в семье

Когда великий князь входит в свой замок, вся прислуга встречает хозяина поклоном. Овдовевшая княгиня ждёт его, стоя на нижней ступеньке лестницы, положив левую руку на балясину.

Левент подходит к мачехе:

– Матушка, рад видеть вас в добром здравии, – он склоняется перед ней и целует протянутую руку.

– Ваше высокопревосходительство, вы долго нас не радовали своим присутствием, – хорошая актриса! В словах слышится только укор. На губах улыбка. Сама, как ледяная статуя.

Я прилипаю к зеркальному отражению. Меня раздирает изнутри желание закричать и застучать, чтобы предупредить фельтмаршалока об опасности, поджидающей от той, кого он считает своей матерью. Но я стискиваю зубы и сжимаю кулаки. Нельзя себя выдавать.

– Служба, матушка, – кланяется ей мой любимый.

– Желаете освежиться перед ужином? – светским тоном осведомляется она. – Или велите сразу подать ужин?

– Хочу немного отдохнуть, – с улыбкой отвечает он.

Княгиня прикрывает глаза и кивает ему.

На этом они расходятся в разные стороны. Заговорщица уходит в правое крыло на первом этаже, где находятся залы и столовые. Прислуга бросается выполнять указания.

Я же следую за любимым в его покои. За время заточения здесь научилась ловко и шустро отыскивать нужные «дорожки». И успеваю в последний момент, когда Левент входит в свои комнаты, проскальзываю в момент открытия-закрытия двери.

Сразу же перехожу в новое зеркало и наблюдаю, как князь тяжело садится в кресло. Откидывает голову на спинку. В такой позе он сидит несколько минут. Потом словно просыпается и стаскивает сапоги. Оставляет их у кресла, а сам проходит в ванную.

Скачу по отражениям за ним. В ванной уже журчит вода. Левент снимает китель и вешает его на вешалку. Наденет повторно? Странно, раньше после водных процедур он всегда надевал свежий. Рубашку вешает рядом с кителем. Брюки отправляются на спинку кресла. Носки и исподнее – в плетёную корзину.

Князь опирается на комод, над которым висит зеркало. И в этом зеркале стою я.

– Левент, – зову его. – Я здесь.

Любимый смотрит в отражение. Он поджимает губы. Под глазами тёмные круги. Когда он прищуривается, проступают морщины.

– Левент!

Фельтмаршалок тяжело вздыхает и отталкивается от комода. Перекрывает воду и ложится в ванну. Откидывает голову.

Он меня не слышит и не видит. Как сделать так, чтобы увидел?

Крик, стук, слова любви – ничего не долетает до него. Как лежит, так и лежит в ваной. Вдруг Левент подтягивает колени, зачерпывает ладонями воду и плескает в лицо. Тяжело вздыхает.

Я повторяю вздох за ним и сажусь на «пол».

Скупыми движениями князь приводит себя в порядок и выходит в спальню. Перемещаюсь вслед за ним.

Едва он обувается, как в дверь стучат.

– Войдите.

– Ваше высокопревосходительство, – кланяется дворецкий. – Её высокопревосходительство спрашивает подавать ли ужин.

– Подавайте, – кивает фельтмаршалок.

Дворецкий уходит, а князь даже не делает попытки встать. Он смотрит куда-то в пространство, жуёт губы и время от временим сжимает подлокотники на кресле. Создаётся впечатление, что Левент оттягивает время и не хочет идти на ужин.

Я тоже не хочу не идти, но и оставлять его одного с этой интриганкой не собираюсь, поэтому заблаговременно перемещаюсь в блестящую дверную ручку, отполированную настолько, что в ней отражается почти вся комната.

Вот Левент встаёт и выходит. В комнате чеканный шаг приглушает толстый ковёр, зато в коридоре его шаги гулко разносятся.

Он спускается по лестнице, сворачивает в крыло, где находится столовая, и останавливается перед дверью, чтобы о его приходе объявил лакей. В этот момент проскальзываю в комнату: прыгаю с окна на дверную ручку, с неё – на люстру. Оттуда обзор лучше.

Князь проходит в столовую и первым делом подходит снова к матери, чтобы снова поприветствовать.

Когда с этикетом закончено и все занимают свои места, сев на разных краях стола,