гораздо моложе, чем Джордж. На вид ей можно было дать не больше двенадцати. И с ней мужчина лет приблизительно сорока. Когда он целовал эту девочку, то чуть ли не все ее лицо оказывалось у него во рту. Находились оба в помещении, похожем на юрту, и довольно долго занимались всякой всячиной. Но от покорности этой девочки, ее совершенно детского облика, от того, что все это было ей явно неприятно — ее взгляд был одновременно и там, и где-то совсем в другом месте, словно ее накачали наркотиками, от которых все движения кажутся ей замедленными, — что-то случилось с головой и сердцем Джордж и, конечно, с ее глазами. Так что потом, когда Джордж пыталась посмотреть еще какое-нибудь кино про секс, где-то за кадром все время возникала эта самая девочка.

Больше того. Джордж обнаружила, что девочка была не вполне за кадром — бледная, изможденная, с закрытыми глазами и открытым «о» ртом, она находилась как бы под поверхностью той или иной телепередачи, которую Джордж смотрела в записи.

Была она и под видео «Уикенда с вампирами» в YouTube, и под видео со щенком, который шлепается с дивана, и с котом, который сидит на пылесосе и самостоятельно пылесосит, и лисицей, настолько ручной, что она даже позволила оператору погладить себя по голове.

Была она и под всплывающей рекламой, под рекламой в фейсбуке и под статьей об истории движения суфражисток на сайте ВВС, по которой Джордж готовилась к докладу для школы.

Была она под новостью о женщине верхом на коне, которая пыталась купить бургер в «Макдональдсе» с той стороны, где заезжают на машинах, а когда ей отказали, слезла с коня и повела его в помещение к кассе и попробовала заказать бургер там. К сожалению, наша сеть «Макдональдс» не имеет возможности обслуживать клиентов на лошадях.

Когда Джордж почувствовала, что даже за этим сюжетиком прячется эта девочка, она бросилась искать в истории просмотров тот самый ролик. И нашла. Снова девочка стыдливо жалась на краю кровати. Мужчина оскалился и снова обхватил ее голову обеими руками.

Что ты там поделываешь, Джордж? спросил ее отец месяца два назад.

Ноябрь. Холодно. Ее мать мертва. Джордж на несколько дней забыла о той девочке, но потом вспомнила на уроке французского, когда они повторяли сослагательное наклонение. Вернувшись домой, она пошла в сад, нашла тот ролик и запустила. Потом sotto voce[22] попросила девочку из фильма простить ей, что она была так невнимательна к ней.

Появился отец — вынести мусор. Джордж сидела в беседке без пальто. Он направился к ней через сад. Джордж повернула к нему экран. Подходя, он замедлил шаги.

Господи, Джордж, сказал он. Что ты делаешь?

Я хотела спросить об этом у мамы, сказала Джордж. Я собиралась. А теперь не могу.

Она пояснила отцу, что однажды видела этот ролик и решила посмотреть его снова, чтобы никогда не забывать, что случилось с этой девочкой.

Но, Джордж… пробормотал отец.

Джордж сказала: она делала это при посторонних, и не один раз; надо же, какое насилие постоянно творят над людьми.

Джордж, ты молодец, сказал отец. Преклоняюсь перед твоей отзывчивой натурой.

Это не просто отзывчивость, сказала Джордж.

Честно говоря, когда я увидел, что ты сидишь здесь и что-то смотришь, у меня просто на душе полегчало. Я обрадовался: вот и хорошо, наша Джорджи вернулась, что-то просматривает на айпаде, что-то ее снова интересует. Мне стало приятно. Но, моя хорошая… Это же кошмарные вещи. Тебе нельзя это смотреть. И не забывай — по сути, это и не предназначалось для тебя. Да и мне на такое даже мельком взглянуть нельзя. Но это неважно. А эта девочка… Я что хочу сказать? Все это, наверно, случилось уже много лет назад.

Но это же не причина, чтобы не делать то, что делаю я, сказала Джордж.

Ей за это, наверно, хорошо заплатили, проговорил отец.

Глаза Джордж расширились. Она фыркнула.

Не могу поверить, что ты сейчас это сказал, произнесла она. Даже не верю, что мы — родственники.

Но ведь секс не такой. Я имею в виду, по любви. Настоящий. Секс между людьми, которые друг друга любят, вымолвил отец.

Ты в самом деле думаешь, что я такая дура? спросила Джордж.

Ты себя до безумия доведешь, если и дальше будешь смотреть такие вещи, сказал отец. Ты можешь себе повредить.

Вред уже причинен, сказала Джордж.

Джордж! проговорил отец.

Это правда случилось, сказала Джордж. С этой девочкой. И каждый может видеть как все, ну… происходит, если захочет. И это происходит в первый раз, снова и снова, потом еще, когда кто-то, кто раньше не видел, включает и смотрит это видео. Так и я хочу это смотреть, но совсем по другой причине. Потому что то, что я смотрю совсем не так, каким-то образом подтверждает, что с этой девочкой действительно случилось такое. Ты все еще не понимаешь?

Она подняла экран. Отец прикрыл глаза ладонью.

Да, но, Джордж… произнес отец. Как бы ты ни смотрела и как бы ты ни собиралась смотреть на это, девочке это все равно не поможет. Просто вырастет количество людей, просмотревших этот ролик — только и всего. И в любом случае тут нельзя быть вполне уверенным, бывают обстоятельства…

У меня есть глаза, сказала Джордж.

Ну хорошо, а как же Генри? спросил отец. А если бы и он увидел?

А как ты думаешь, чего я тут торчу на холоде? Он не увидит. По крайней мере, не благодаря мне. Я имею в виду, что, очевидно, когда-нибудь, в свое время, он обязательно увидит что-то такое, сказала Джордж. Да и вообще. Ты ведь тоже такое смотришь. Я знаю. Это все смотрят.

Ах ты Боже мой, сказал отец. Не могу поверить в то, что ты сейчас сказала.

Он отвернулся, потому что экран был по-прежнему развернут к нему, и видео продолжалось. Стоя спиной к экрану, отец начал жаловаться. Вот, у людей — дети как дети, повезло этим людям. Нормальные дети с нормальными неврозами вроде того, чтобы постоянно есть одной и той же ложкой, не есть вообще или есть, а потом все выблевать, или они, там, вены, скажем, себе режут…

Это была наполовину шутка, а наполовину нет. Джордж выпрямилась. Нажала «паузу». Дождалась, пока отец уйдет из сада.

В тот же вечер она сидела с отцом и смотрела «Ночь новостей» — программу из тех, где резня и всякое насилие появлялись ежедневно