ничего не помню, но и кончить никак не могу, – растянул он губы в улыбке. – Проверенно опытным путем и подтверждено друзьями, – выдал он и увидел как медленно отвисает моя челюсть.

– Оргии мы устраивали совместные! – Тут же вскричал Антон, замахав руками. – С девушками! И девушек было больше чем нас! Просто не так выразился, – устало вздохнул и уперся лбом в сложенные на столе руки.

Через несколько секунд мы не просто смеялись, мы ржали в голос. А еще, я отчетливо поняла, что не смогу смотреть на его друзей без дразнящей, загадочной улыбки.

Не смотря на наш смех, мне было грустно. Сейчас, зная историю Антона, я совсем по другому взглянула на его резкость и цинизм по отношению к девушкам.

Вскоре Антон отбыл на работу. Передавать дела его работникам и решать, что делать с офисом. На работе мне появляться запретил. Сказал, что бы я готовилась к свадьбе и побольше отдыхала. Я и малыш нужны ему здоровыми. Особенно я. Ибо в здоровье малыша он не сомневается, а вот мне предстоит родить ему еще четверых. Если учитывать этого малыша, его – то мне тоже рожать, то пятерых. В общем, силы мне понадобятся и не малые.

ГЛАВА 16

АНТОН

Две недели носились как угорелые. Я, отец и Игорь передавали свои дела заместителям. Я же серьезно решил завязать с адвокатской практикой. Сначала хотел свои офисы, вместе с клиентами, продать. Но Яночка, моя умненькая малышка предложила продать мое дело только частично. То есть, я оставлял свое имя и репутацию, своему заместителю и не касаясь работы, получал с этого не большие проценты.

Для меня сущие гроши, для Яны:

– Деньги лишними не бывают!

Кто я такой, что бы спорить со своей девочкой?

Своему заму сделал внушение. Если он накосячит и пострадает моя репутация одного из самых успешных адвокатов, я сделаю так, что бы он все потерял. И не только то, что связанно с моим именем, но и много больше.

Мой бывший зам проникся. Если так и будет держать, то вскоре и его имя станет значимым.

С отцом обсудили все первостепенные вопросы. Он хоть и был удивлен, что я хочу перейти к нему в компанию, но целесообразность моего решения понял.

– Ты всегда, к любому делу подходил ответственно.

В словах отца звучало столько гордости и одобрения, что я окончательно уверился в правильности своего поступка.

Несколько лет покручусь в его компании на одном из руководящих постов, вникну в суть, разведаю все подводные камни. Не спеша, с чувством, с тактом, с расстановкой.

Когда займу его место, отцу не придется за меня краснеть.

Вышло между нами и непонимание. Отец, не смотря на свое отличное здоровье, уже составил завещание. И касалось оно не только материальных благ. В случае его смерти, даже думать об этом не хочу! На мои плечи ложилась опека над всеми братьями или сестрами, что у меня появятся.

Умом понимал, его действия оправданны, но сердцем все это принять отказывался. Это немного напрягало и радовало одновременно. С появлением в моей жизни Яны, я ко многому стал относиться по-другому, стал более мягким и, не побоюсь этого слова, слишком чувствительным или сочувствующим. В общем, не скажу, что мое теперешнее восприятие мне нравилось, но оно не доставляло проблем, как и наши девочки.

Все трое были заняты обсуждением деталей и подготовкой к тройной свадьбе. Мы же, мужчины, подготавливали все, что бы уехать в свадебное путешествие. Его мы проведем все порознь, парами.

Поначалу, хотели поехать вместе, но быстро поняли, что каждая из ныне невест, а в дальнейшем и жен, хотели побывать в совершенно разных местах.

Игорь и Леночка едут в Египет, а дальше куда потянет душа.

Отец и Варвара решили посетить все старинные замки. Неважно где и в какой стране они их найдут.

Мы же с моей малышкой посетим несколько тропических стран и в конце, на несколько недель осядем на милом тропическом острове в не большом, деревянном домике у самой воды.

Медовый месяц я ждал с предвкушением, чего не скажу о собственной свадьбе. Была б моя воля, я бы полностью поддержал Яну в ее стремлении просто пойти и по тихому расписаться. Увы. Чем больше денег ты имеешь, тем больше на тебя сваливается обязательств.

Я еще не перенял от отца бразды правления его компанией, а уже грежу о том, как однажды сплавлю все это добро своему братцу или сестричке, а сам наконец – то заживу по человечески.

Куплю нам симпатичный домик с огромной площадью земли. Засажу все деревьями, разобью сад…

Тряхнул головой, предпочитая жить сейчас и здесь. Все когда – нибудь обязательно будет и надеюсь, моя душа наконец – то найдет покой в тихом, семейном счастье.

ЯНА

Свадьба.

Свадьба!

СВАДЬБА!!!

Четыре часа мучений. Километры, смотанных в клубок нервов, пузырек валерьянки, естественно на троих и за три дня. Ибо больше и сильнее беременным нельзя.

Варвара оказалась самой спокойной и рассудительной, правда если срывалась…

В общем, не завидую я Владимиру Федоровичу.

А вот Леночка меня удивила. Мало того, что замуж не за того, за кого я ожидала, так еще беременная и влюбленная словно мартовская кошка.

Впрочем, последнее относилось к нам троим.

Удивил и Игорь. Тем, что оказался не просто сыном, которого мне усиленно сватала Зоя Ринатовна, но и другом Антона.

На Леночку он смотрел так, как на меня Антон и на Варвару Владимир Федорович.

– Просто «папа».

Заявил мне как – то отец Антона, хоть и в аккуратной, но все же ультимативной форме.

А я не могу, мне привыкнуть надо. Поэтому просто кивнула с милой улыбкой, про себя, решив, что буду выбирать такую форму общения, которая не будет требовать прямого обращения.

Все имеет свойство заканчиваться. Так и наша тройная свадьба, закончилась для меня ровно через пять часов.

Наверное, она ничем не отличалась от прочих свадеб. Если не учитывать роскошь, размах и нескольких репортеров, которых все же допустили на само торжество.

Переговорив с Антоном, приняли общее решение. Симулировать!

Вот так, мне неожиданно стало не хорошо и мы удалились с торжества самыми первыми. Гости выслушав наше объяснение, косились на мой живот, а некоторые и сочувственно кивали.

Только Леночка с Варварой кидали на меня убийственные взгляды. Судя по их лицам, я едва успела вперед них. Теперь они были обязаны отсидеть на торжестве еще как минимум час. И что – то мне подсказывало, что теперь